"Фантастика 2025-102". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
— Забавно, — прошептал я ему на ухо. — Носишь их клыки как трофеи, а в глубине души до смерти их боишься.
Я усложнил его видение, добавляя тактильные, обонятельные и звуковые детали.
— Великолепно, — произнёс я, отходя от неподвижных тел. — Такая глубина переживаний, такая чистая эссенция ужаса… жаль, что мне пора заняться остальными.
Мимо моего уха просвистела стрела, впившись в снег. Пять лучников, укрывшись за ледяными торосами, выпустили новую очередь. Я пригнулся, пропуская снаряды над головой.
А вот с
— Иллюзия, — прошептал я, направляя ладонь к ближайшему сугробу.
Снег — идеальный проводник для магии. Шестигранные кристаллы льда обладают уникальной молекулярной структурой, способной резонировать с ментальными импульсами точно так же, как кварц усиливает электрические колебания. Я сконцентрировал энергию в подушечках пальцев и направил тонкий поток силы.
Магический импульс распространился по снежному покрову со скоростью мысли проникая в противников. А теперь… маленькое воздействие непосредственно на височные доли мозга — отдел, отвечающий за обработку визуальной информации и формирование образов.
Первый лучник, широкоплечий мужчина с рассечённой верхней губой, вдруг дёрнулся. Его зрачки расширились до предела, поглотив радужку, на висках вздулись вены. Рецепторы его мозга начали принимать ложные сигналы, которые я внедрял. В его зрительной коре формировался образ из кошмаров вместо товарища справа.
— Мертвец! — закричал он, отбрасывая лук. — Они восстали!
Второй лучник, худощавый юноша с татуировкой в виде рыбьего хребта на шее, испытал иное воздействие. Я нацелился на его миндалевидное тело, центр страха и агрессии. Его пульс подскочил до ста восьмидесяти ударов в минуту, адреналин хлынул в кровь. Рациональное мышление отключилось, уступив место первобытному ужасу и жажде выживания.
С гортанным криком он натянул тетиву и выпустил стрелу в ближайшего соплеменника. Его глаза остекленели, из носа потекла тонкая струйка крови — результат чрезмерного напряжения капилляров головного мозга.
С каждым усилением моего воздействия галлюцинации становились всё более сложными, многослойными. Я добавил обонятельные иллюзии, активируя участки мозга, отвечающие за распознавание запахов. Воины чувствовали несуществующую вонь гниющей плоти, серы, разлагающихся внутренностей.
Затем подключил слуховые галлюцинации, вмешиваясь в работу височных долей. Вой демонов, шёпот мёртвых, скрежет когтей по костям — звуки, которых не существовало, наполнили их сознание, усиливая паранойю и ужас.
— Теперь завершающий штрих, — прошептал я, сжимая кулак.
Ударная волна энергии, направленная на префронтальную кору — область сознательного контроля и принятия решений — полностью отключила их способность разделять реальность и иллюзию. Маски рационального мышления слетели, обнажая первобытное нутро.
Фьольвары окончательно потеряли связь с реальностью. В их разум хлынул поток кошмарных образов, страхов, извлечённых из глубин подсознания.
— Великолепно, —
Я окинул взглядом поле боя — разбросанные тела фьольваров, окровавленный снег, затихающие стоны. Воздух звенел от остаточной энергии моих заклинаний.
— Достаточно, — проговорил я, обращаясь к Гидре. — Пора возвращаться в тело Дмитрия. Нужно закончить начатое.
— Как скажешь, — прошипела она.
Я открыл глаза, ощущая, как первые лучи солнца пробиваются сквозь щель в шторах. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь мерным дыханием спящего Кости и рыжих братьев.
Поднявшись с кровати, я потянулся.
Умывшись, одевшись я вышел из комнаты. Коридоры академии были пустынны — раннее утро, большинство студентов ещё спали. Я избегал публичных мест, но сегодня мне нужно было навестить одного человека.
Медицинское крыло так же встретило меня тишиной. Дежурная медсестра клевала носом за столом, и я без труда миновал её.
Палата Софьи обнаружилась в конце коридора. Я осторожно приоткрыл дверь, проскользнул внутрь и бесшумно прикрыл её за собой.
София спала. Её золотистые волосы разметались по подушке, дыхание было ровным и глубоким.
Я приблизился к кровати, рассматривая её лицо.
— Я знаю, что это была не ты, — тихо произнёс я. — И я не злюсь. Просто оказалась не в том месте не в то время. Марионетка в чужих руках.
Я коснулся её лба, легонько отводя прядь волос.
— Скоро всё решится, и я тебя вспомню, — улыбнулся я. — Настоящий я.
Почувствовав моё прикосновение, София вздрогнула. Её веки затрепетали, и она открыла глаза — ясные, без малейшего следа красной одержимости.
— Дима? — её голос был хриплым от долгого сна.
— Мне пора, — ответил я и, не оглядываясь, вышел из палаты…
Арена чемпионата гудела как растревоженный улей. Трибуны были забиты до отказа — не только студентами и преподавателями, но и официальными делегациями из других стран, журналистами, именитыми магами, пришедшими оценить новое поколение.
После моей первой победы интерес к моей персоне взлетел до небес. Все хотели увидеть первокурсника, который с такой лёгкостью одолел фаворита соревнований.
Я наблюдал за выступлениями первых трёх участников из технической зоны. Ничего впечатляющего — стандартные комбинации стихийной магии, предсказуемые тактические решения, базовые боевые приёмы.
— Волконский, твой выход через пять минут, — раздался голос координатора состязаний.
Я кивнул, поправляя простую тёмно-синюю форму.
Громкоговоритель объявил моё имя, и я шагнул на арену. Трибуны разразились аплодисментами.
— А его соперник, — продолжил диктор, — непобедимый мастер Шаолиньской школы боевой магии, победитель Азиатского турнира юниоров — Лю Вэй Чэнь!