"Фантастика 2025-16". Компиляция. Книги 1-14

Коновалов Виктор

Через полгода после первой встречи меломаны сошлись на том, что круто в музыке может быть по-разному и составили командный плей-лист, куда Женька добавил «Мумий Тролля», «Evanescence» и «Linkin Park».

Месяц за месяцем, год за годом командный плей-лист по чуть-чуть обновлялся, всегда по сути оставаясь прежним: дико разнородным и прекрасным в своей странной гармонии, понятной только П-четыре.

…С прошлого високосного года в плей-лист добавилась лишь одна песня «Электрослабости», последнего музыкального увлечения Кита. В апреле

Егору приснился Никита, с горящими глазами повторяющий «хочу, хочу, хочу». Когда выяснилось, что у его любимцев вышел новый альбом, Егор закинул в плей-лист заглавный трек.

На смену Калугину пришёл Тиль Линдеман и запел о Германии.

П-четыре ещё рядом, пока последний из них слушает командный плей-лист.

Дичь. Глупость. Идиотия.

Егор прибавил громкость.

…Говорят, годовщины гибели можно встречать на кладбище. Но у П-четыре нет могил. Егор ходил к Сторожу, чтобы хоть что-то узнать, но тот лишь покачал головой в ответ на расспросы. Задавать вопросы Сторожу Иваныч, как и двойные смены, запретил, но в отличие от смен проконтролировать этот момент не мог.

Так странно, что у ребят первая годовщина, хотя прошло уже четыре года. Наверное, это по-своему забавно. Егор попытался улыбнуться, но губы онемели и не слушались.

…Ещё, говорят, помогает напиться, но, как и многие видящие, он не надеялся найти покой в алкогольном забытьи.

Конечно, любой из Б-четыре составил бы ему компанию, стоило только попросить. Но Егор не просил.

Вот и сидел теперь в машине, глядя в сгущающуюся темноту последнего февральского вечера.

Из полузабытья Егора вывел телефонный звонок.

Он глянул на экран: «Наташа».

Отвечать не хотелось. Что он мог сказать вдове в годовщину гибели её мужа? Ничего.

Егор принял звонок.

— Пливет, дядя Егол!

— Кир? Привет.

Почему звонит мальчик, а не его мама? Что-то случилось?

— Егол, а почему папа к нам не зашёл?

— Ты о чём?!

— Плиходил папа. Он маму заблал, а в квалтилу не зашёл. Он нас с Леной, навелное, забыл…

— Как так — папа? Кир, я сейчас приеду!

— Плиезжай, — разрешил мальчик. — Мама телефон забыла. Очень ладовалась и плакала, когда папа плишёл. Я видел в двель. Хотел к ним выйти, но я же должен спать, а я пло диназавлов читал…

Егор торопливо вывел машину на проезжую часть и помчался к дому Наташи.

— Мама давно ушла?

— Не очень. Плимелно пять минут плошло. Почему папа к нам не зашёл, а?

— Это точно был папа, Кир?

— Да! Я его не помню, но фотоглафии же мама показывает всё влемя. Это точно папа Женя. И мама говолила «Женя, Женя, ты велнулся…» и всё плакала. Он сказал: «Пойдём» из подъезда, и она пошла, плямо в тапках. А мы с Ленкой остались.

Егор повторил, что скоро приедет, и отключился.

Что за чёрт?! Женька погиб. Как и все остальные. Ну, почти все.

«Форд» мчался по обледенелой дороге, а Егор вспоминал.

…В

тот карантинный год двадцать девятое февраля выпало на рабочую субботу. Весь день пришлось ловить снежных пчёл — назойливых паразитов, пьющих жизненные силы из всех, кто проходит мимо их «улья». Пчёлы ловиться не желали и пытались спасаться по всему кварталу.

Конец смены П-четыре встретили на окраине города, уставшие, но довольные. Порешили отчётами заняться во вторник, а пока Пал Палыч позвонит Иванычу и доложит, что всё пчёлы пойманы и развеяны, а команда, не заезжая в отдел, отправляется по домам.

— Поехали к нам! — пригласил Пал Палыч, отзвонившись начальству. — Иришка пирог испекла на проводы зимы. Творожно-вишневый — вкуснотища!

— Эх, я бы рад, — вздохнул Женька, — но меня Наташка ждёт. Мелкие её уже с ума свели, а с меня какая ни есть помощь.

— Но ты ж целый день работаешь! — хмыкнул неженатый Никита.

— Так и она не прохлаждается. Эх, молодой ты ещё, Кит, глупый!

На деле Женька был старше Никиты всего на два года, но любил шутя подчёркивать солидный статус отца и мужа.

— Успею ещё поумнеть и состариться, — привычно отмахнулся Кит.

— Эт точно! — кивнул старший.

— Тогда давайте Женьку домой закинем — и к Палычу? — предложил Никита.

— Окей, — кивнул Женя.

— Вот и славно! А вы с Наташей завтра к нам приезжайте, по весне уже, — улыбнулся Пал Палыч. — Мы с Иришкой рады будем.

Егор предвкушал чудесный вечер. Дома у старшего было уютно и по-доброму суетно: тут и там сновали собаки и коты, носился по коридорам шебутной Тёмка — нежно любимый Палычем внук. И пахло в этом доме то блинами, то пирогами, то наваристым супом. Выросший с вечно занятой матерью Егор раньше думал, что домашняя еда — это «ешь, чё дают!», а у Иришки всё выходило обалденно вкусно. Сам Палыч, кстати, тоже прекрасно готовил: и шашлыки, и рыбу в фольге, и жареную картошку.

Стоило сесть по местам: Никита за руль, Палыч рядом, Женька и Егор позади, как затрещала рация.

— Диспетчер вызывает П-четыре.

— П-четыре на связи, — отозвался Палыч.

— Срочный вызов на Заводскую, шестьдесят три. Вы же рядом?

— Да, мы на Заводской, восемь.

— Понимаю, что ваша смена закончена, П-четыре. Ночных уже отправила на этот адрес. Но в этом направлении авария на мосту — Ю-три и С-четыре минут сорок будут в объезд добираться, — в голосе диспетчера прозвучали извиняющиеся нотки.

— Вас понял. Что за вызов?

— Видящие по соседству говорят, что в кафе по адресу странные вспышки. И потом люди из дома, в котором находится кафе, зачем-то идут в него в домашней одежде.

— О, ментальщик! Выезжаем.

Палыч кивнул Никите, и красный «форд» покатил по Заводской.

Вскоре показался торец нужного дома с большими цифрами «63». Машина въехала в соседний двор, и вскоре П-четыре подошли к точке вызова.

Типовая пятиэтажка. На первом этаже салон сотовой связи, магазин игрушек, кафе с немудрёным названием «Еда». И никакой сверхъестественной мелочи вокруг.