"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26

Ролдугина Софья Валерьевна

В ящике стола нахожу щётку с металлической гребёнкой. Счищаю остатки струпьев, вычищаю волоски. Тру так, что пыль стоит столбом и быстро лезет мне в нос. Мои руки всё знают. Сами тянутся в карман фартука и выуживают из него серый платок. Повязав платок на лицо, продолжаю наяривать шкурку. Когда вся грязь счищена, срезаю ножом оставшиеся волоски. Между складками хорошо бы тоже всё вычистить, но у меня нет подходящего инструмента под рукой. Вернее есть, но сегодня меня ломает заниматься этой хернёй. И так сойдёт! Расстелив на столе кусок кожи размером с ладонь, при помощи гвоздя и киянки делаю в нём отверстия.

Работа — не бей лежачего.

Ничего сложного. Последствия от вдыхаемой пыли только предстоит испытать на своей шкуре, но когда это будет?

Готовый кусок кожи бросаю в деревянный ящик у двери, где ужа лежит дюжина таких же изделий.

Хватаю следующий кусок, подношу к нему щётку. И не успела стальная щетина коснуться больной кожи, как позади меня раздаётся женский голос. Противный, отдающий звоном постоянных претензий.

— Алеш, у нас бобина с красными нитками вот-вот закончится.

Она вываливает этот поток претензий мне на плечи, словно я должен начинать своё доброе утро с проверки этих бобин. Бля, а может и должен…

Кладу кусок кожи на стол, поворачиваюсь. Мне даже любопытно, что там за мадемуазель стоит в дверях.

Мде! Не фонтан… Типичная охуевшая баба за сорокет. Волосы спрятаны под белой косынкой. Бежевая юбка и рубашка обтягивают фигуру с такой силой, что мне сразу на ум приходит образ отвалившейся зимой ветки берёзы. Нет задницы и бёдер — носи брюки, или, на худой конец, джинсы. Холодные глаза так и готовы выпасть наружу из глубоких глазных яблок, затянутых посеревшей от недотраха кожей. Она вся холодная. Весь её вид может не просто остудить, а намертво заморозить. От таких краль нужно держаться подальше, и не подпускать к себе, даже если она взобралась на тебя голышом, когда ты уставший заснул у друзей.

Спустив платок до подбородка, я спрашиваю.

— И что я должен сделать?

Гладкое лицо чуть сморщилось. Тонкие губки дрогнули. Она явно слегка прифигела от моего вопроса, несмотря на то, что я был максимально вежлив.

Женщина отряхивает ладони о свой фартук, складывает руки на груди, шурша сложенными до локтей рукавами как пластиковыми пакетами. И быстро осаживает меня!

— Ты забыл про свои обязанности?

Меня раздирает желание хлопнуть дверью прямо у неё перед носом. Но перед этим сказать ей в лицо, чтобы она валила нахуй отсюда, и забыла о моём существование на ближайшие пару часов, пока я окончательно не оклемаюсь после бурной ночи. Но я не могу…

Заложенный в меня генетический код работяги заставляет меня оторвать жопу от рабочего… подчёркиваю — рабочего места… и просто сказать:

— Хорошо.

Одарив меня довольной улыбкой мерзкой стервы, она развернулась и ушла прочь. Скатертью дорожка! Выйдя в коридор, я уже знал, что путь мой лежит прямиком в подвал. Прямиком через двадцать ступеней. Прямиком в духоту, где в одной из комнат хранятся ебучие бобины с нитками.

За дверью, ведущий в подвал, меня поджидали не только ступеньки. Вязкий запах высушенной кожи заставил меня содрогнуться. Там, в самом низу, у подножья лестницы мне так и видится куча дохлых животных, медленно перегнивающих в сухом помещении. Так и кажется, что когда я переступлю последнюю ступень, моя нога погрузиться в ворох из волосатых шкур, успевших слезть с костей. Кости эти сразу же захрустят, а сквозь ремешки сандалий на кожу посыплются крохотные опарыши. Но ничего такого не происходит, когда я спускаюсь с лестницы. Тут, внизу прохладно и сухо. И светло. Солнечные

лучи протискивались в подвал сквозь узкие бойницы, выдолбленные в фундаменте здания. Но вонь никуда не делась. Она стала более осязаемой. Прибавился запах мышиного помёта, словно я оказался на ферме, где всюду, на каждом углу, на каждой тропинке раскидан навоз. Никакой платок тут не поможет. Пришлось рукавом создать дополнительный фильтр.

Всё…

Делаю вдох…

Я…

Не могу…

Быстро убираю платок с лица. Содержимое желудка выплёскивается на стену и медленно стекает тонкими струйками на пол. Утерев рукавом губы, ощущаю облегчение. Мне заметно полегчало, и запах гнили практически не беспокоит. Во рту першит вкус кислятины и алкоголя, ощутив который мой организм выдаёт новую порцию рвотины, но уже на пол, забрызгав всё куриными дольками. На запах рвоты можно не обращать внимание. Пахнет луговыми цветами, в общей палитре творившегося вокруг меня пиздеца.

Мне понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя. Накинув платок, а поверх приложив скомканный манжет рукава, иду дальше. Прохожу мимо запертых дверей, раскинутых в шахматном порядке по обе стороны коридора. Но дойдя до конца, вижу комнату без двери. Помещение наполнено светом, как будто там, под потолком висит яркая люстра. Внутри нахожу ровные ряды бобин. Ага! Вот и красная. По размеру они напоминают пивные кеги, — а значит, проблем не будет.

Беру.

Поднимаю.

Охуеваю…

Тяжёлая, пиздец! Сука, спину бы не сорвать. Закидываю на плечо, выхожу. Идя по коридору, замечаю дверь, из-под которой в коридор выливается света в разы больше и сифонит той самой вонью, что заполнила весь коридор. Помещение там явно просторное. И самое любопытное, обращаясь к памяти Ала, я не нахожу там ничего связанного с помещением за этой дверью. Пусто. Тьма. Только и хожу туда-сюда, поднося бобины к швейным станкам. Любопытно!

Пробую открыть дверь, дергаю ручку.

Заперто.

Зараза! Хочется уебать с ноги, но я же работаю в приличном заведении, а не в сортире фастфуда.

— Мы нашли!

Блядь! Я же просил меня больше так не пугать! Сложно предупредить? У меня и так кишки готовы в любую секунду разметать по полу всё лишнее. Я — не исключение!

Вдоль стены мне на встречу бегут две крыски, предусмотрительно обогнув лужу рвотины. Подбегают к моим ногам.

— Дайте угадаю, — говорю я, — за этой дверью находится то, что вы ищите?

— Да.

Поставив бобину на пол, я всё же уебал ногой по двери, о чём быстро пожалел. Раздался хруст. Большой палец взорвался ядерным грибом боли у меня в голове, словно по нему проехала легковушка. Опустив глаза, вижу на ногте большого пальца трещину, а с края ногтя выступила капля крови. Зашибись! Ладно, всё это временно. Всё заживёт. Открою дверь, сделаю дело и до свидания! Двину искать ту залитую кровью с ног до головы суку! Сейчас нужно потерпеть. Осталось совсем чуть-чуть.

Потратив еще пару минут на дверь, пришло понимание, что без ключа тут ловить нехуя. А у кого он может быть? Правильно! Либо у старого пердуна, либо у неудовлетворённой стервы, ждущей своих красных ниток. С неё и начнём.

Заметно прихрамывая, вылезаю из подвала, не забыв прихватить бобину с нитками и своих ручных крысок. Идя по коридору, заглядываю в комнаты. Везде идёт работа полным ходом, но в одной, где гораздо тише, замечаю нерабочий станок. Рядом стоит пустая бобина и трухлявая стерва.