"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26

Ролдугина Софья Валерьевна

— Зачем?!

— Мне не хотелось смущать его своим видом…

— А зачем проткнула язык?

— Чтобы он больше меня не облизывал.

— А губы… зачем ты пыталась отрезать губу?

— Чтобы он больше ни к кому не прикоснулся ими! Про член тоже нужно объяснять?

— Член? — Кудрявый вылупил глаза, и чуть приоткрыл рот. — Ты ему и член отрезала?

Воздержусь от ответа, и так всё ясно как божий день.

Моё молчание говорило больше чем необходимо. Кудрявый начал сдавать позиции. Тон сменился. Покрасневшее от злости лицо начало приобретать здоровый оттенок. Так-то лучше! Шах и мат, дедуля! Ему больше нечего сказать. Кончились тупые вопросы,

ответы на которые лежали не просто на поверхности, а с шумом пролетали над моей головой! Красовались на залитой кровью рубашке. Отчётливо читались на моих порванных трусах.

— Я сопротивлялась. Я имею на это право? Или все окружающие могут использовать меня, как им вздумается?

В пугающем молчании Борис не спускал с меня глаз. Сжал губы, как обиженный ребёнок. Да-да, правда на моей стороне. Тут и спорить не о чем, и тем более усираться, доказывая мою вину. Он хочет что-то сказать. Хочет заорать! Но быстро передумывает. Запрокидывает голову и устремляет свой гневный взгляд к потолку.

Я молчу, мне добавить нечего. Мне не жалко амбала. Ни разу. Я даже не скажу: извините.

Точно не знаю, сколько мы так находились в гробовой тишине, но кудрявый сдался первым. Развернулся ко мне спиной и, громко топая своими кожаными сапожищами, двинул к выходу. Эффектно распахнул дверь и уже был готов молча выйти, но напоследок одарил меня строгим взглядом. Уххх… Мне страшно! Ну же, скажи хоть что-то?

Видимо, я не достоин красивых слов. Борис вышел, громко хлопнув дверью. Даже замок запер снаружи! Ну и хрен с вами! Захочу по большому, будете сами пол убирать!

Я заперт. Из приятного — я попил водички. Погулять сегодня не судьба, да и не так уж и хочется. Понадобилось всего полчаса, чтобы растратить всю энергию, все нервы. Всё, что я сейчас могу себе позволить — вернуться ко сну. Спать хотелось дико, но не в таком виде. Эх, сейчас бы тёплую ванну принять… но увы. Придётся довольствоваться подручными средствами.

Стерев простыней засыхающую кровь с тела, я улёгся в кровать и быстро провалился в сон.

Утро началось с петушиного крика. Когда мочевой пузырь чуть не лопнул, а на стуки в дверь никто так и не откликнулся, я принялся искать, куда можно сходить по-маленькому. Под кроватью нашёлся горшок. И всё это у них продуманно! И вот когда я уже сидел на этом глиняном горшке, дверной замок скрипнул. Дверь отварилась.

Я ничуть не смутился. Продолжал сидеть, кинув усталый взгляд на гостя. А вот гость явно не ожидал увидеть такую картину.

Кудрявый смутился, скривив губы. Вышел на середину комнаты, стараясь на меня не смотреть. Звук моей струи, бьющей в дно горшка, сопровождал каждый его шаг. Он остановился напротив окна. Осмотрел его с удивлением, а потом пробежался глазами по полу.

— Что-то потерял? — спрашиваю я.

Он не ответил. Подошёл к валявшимся на полу шторам, поднял их и водрузил на подоконник. Его движения были спокойны. Нервозность и гнев пропали. Он выглядел как обычно, словно вчера ничего и не случилось.

Когда я заканчиваю отливать, он говорит:

— Собирайся.

Перечить или возражать я не собираюсь. Он говорил спокойным тоном. Возможно, может мне показалось, но, вроде, я уловил нотки уважения к моей персоне. Еле слышимые, совсем не заметные, но что-то было. Явно что-то было!

— Внизу тебя ждёт Эдгарс, — Борис уже смотрит на меня. — Попрошу тебя не задерживаться! Время.

Выжав из себя последние капли, я говорю:

— Хорошо. Можно мне одеться? — поймав его недоумённый взгляд, я добавляю: — Без посторонних глаз.

Не обронив ни слова,

Борис вышел из комнаты, закрыв дверь. Спокойно, без стуков, без истерик и без лишних разговоров. Даже замок не стал запирать. Свобода! «Родители» больше за меня не переживают! Какое счастье.

Всегда бы так, бля!

Закончив утренний туалет, я привёл себя в достойный вид. Надел рубаху, штаны. Засучил рукава, влез в сандалии и быстро покинул комнату, не желая больше нюхать вонь утреннего горшка.

Выхожу из комнаты. Иду по коридору.

Я еще не дошёл до лестницы, а уже ощущаю на себе пристальный взгляд. Полсотни глаз смотрели на меня с первого этажа, боясь потерять из виду. Невероятные ощущения. Я — рок звезда. Я та, которую ждут всегда. Когда моя «хрустальная туфелька» только ступила на первую лесенку, я почувствовал себя той самой принцессой, выхода которой ждали с нетерпением. Мужчины отрывали взгляды от своих кружек и устремляли свои взоры исключительно на меня. На меня смотрели даже местные шлюхи, в глазах которых читалась зависть. Подобно сквозняку, мужские голоса проносились по огромному, залитому светом солнца холлу, пробегали по липким столам, сообщая всем тем, кто еще меня не увидел, что вот она, идёт!

Это всё круто, всё прекрасно и греет моё чувство собственного достоинства, но такой хернёй сыт не будешь. Мне хотелось жрать и пить.

Спустившись на первый этаж, я сразу же бросаюсь к барной стойке. Но не успел я подойти, как тут же обломался.

— Инга! — проскрипел откуда-то из глубины холла мужской голос.

Я оглянулся. Пришлось напрячь зрение и пробежаться по грязным головам местных вояк, и даже заглянуть в их тарелки. И чуть не захлебнувшись слюной, я увидел идущего мне на встречу Эдгарса. Лицо его было серьёзным. Походка строгой. Здесь, в просторном холле с высоким потолком, в окружении тучи облачённых в кожаные доспехи мужчин, он ощущал себя довольно уверенно. Но меня не проведёшь. Было видно, как он пытался играть роль серьёзного мужика, но получалось как-то очень жидковато. Особенно это было заметно на фоне хмурых рях, сидящих за столами. Он шёл, а я так и боялся, что не дай Бог он заденет чей-то локоть. Тут тогда такое начнётся! Я так и вижу, как огромный оскорблённый мужик резко вскакивает и размазывает содержимое своей тарелки по лицу Эдгарса. Или выливает ему на голову остатки своего пойла, заливая его прекрасный голубой костюм.

Но нет. Моим фантазиям не суждено сбыться.

Дедуля маневрировал между столами, ловко обходя каждый свисающий локоть.

Жаль. Скучно. Дошёл без происшествий.

— Инга, — начал он, взяв меня под руку и подводя к барной стойке. — Ты уже готова?

— К чему?

— Как к чему? Борис уверил меня, что введёт тебя в курс дела.

Глаза Эдгарса выражали недоумение. Он искал на моём лице хоть какой-то намёк на то, что я имею представление о происходящем, но тщетно. Удивление было искусно наиграно на моём лице. Ничего страшного, пусть помучается.

— Инга, ты не подумай обо мне ничего такого. Я пытался ему объяснить, что ты никакого отношения к произошедшему не имеешь. Но он меня не слышит. Признаюсь, я сообщил ему о твоих способностях, но только потому что это поможет нам всем. Поможет всей деревне. Но поверь мне, я до последнего пытался ему объяснить, что ты ни как не могла принять участия в том беспорядке. Поверь мне, я был там, когда всё произошло.

Могу себе представить. Я и сам там был.

Эдграс говорит:

— Я был там, когда полчища крыс хлынули из подвала, всюду гадя. Этот негодяй… Этот негодник Алош выпустил всех крыс!