"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

Воронов Николай Павлович

Тысячи мечей

И вновь обагряться кровью

Руки палачей

Свет дня и мрак столкнуться в битве

За крик поющий смерти вопреки

Где встанут мертвых легионы?

Где встанешь ты?

Для храбрых нету преград

Отвагой берут города

И пусть наши раны болят

мы будем идти до конца

Вновь выступят навстречу смерти

Тысячи мечей

И вместе они отрубят

Руки палачей

Старый бард смотрел прямо мне в глаза, продолжая свою балладу, а я же ощутил прилив жаркого, неистового гнева. Кажется, я начал понимать всех тех людей среди аристократии

королевств, который морщились и стенали при упоминании лиссейский бардов. Потому что это было очень оскорбительно… Не знаю, чтобы я сделал дальше, но балладу старого барда обо мне прервали. С небольшой лестницы в углу таверны, ведущей в какую-то пристройку со вторым этажом, закричала маленькая, лет десяти на вид девочка:

– Дедушка! Ты снова играешь!

Старый бард натянул на лицо кривую, надтреснутую улыбку, скашивая на меня глаза, когда к нему подбежала внучка.

– Выдался… особый повод.

– Это я виноват. – негромко рассмеялся я, привлекая всеобщее внимание. – Садись ко мне, дитя, и, думаю, я смогу убедить твоего дедушку сыграть нам ещё раз, на бис, с самого начала.

Внучкой старого барда была миниатюрная, симпатичная светловолосая девочка с распущенными, но чистыми и аккуратными волосами лет десяти, одетая в скромной, но чистое платье из неплохой ткани. Такая обещала вырасти в настоящую красотку… Она без сомнений уселась ко мне на колени с легким любопытством, узнав во мне странствующего волшебника, и доверчиво призналась:

– Я всегда мечтала послушать, как дедушка играет… Говорят, он в молодости выиграл королевский турнир бардов! Но он уже давно не играет, всё время отмахиваясь, мол, настало время дать дорогу молодым… Так здорово, что вам удалось его убедить! Вы, должно быть, старые друзья? Я слышала, волшебники живут дольше простых людей и совсем не стареют…

– Сыграете нам ещё раз? – приветливо улыбнулся я старому барду. – Ради внучки…

Но вот мои глаза сказали ему совсем другое. И старый бард, похоже, хорошо разбирался в людях - и очень хорошо понял, что пытаюсь донести до него.

Мой посыл был прост - заткнись, и играй наоборот, или твоя внучка умрет прямо здесь. Простой, действенный шантаж - но учитывая, что он знал кто я, и на что способен, от этого бы сломались многие.

Девочка нетерпеливо заерзала у меня на коленях, с надеждой смотря на дедушку. Руки старого барда мелко задрожали, когда он вновь взялся за лютню. В его глазах застыла безмолвная мольба - но я был непреклонен. И он тронул струны, начиная вновь: печальным, но твердым голосом.

Однажды был рыцарь без сердца и чести

Несущий смерти штандарт

И пламенем черным безжалостной мести

свободных людей покорял

Заткнись, говорил ему мой взгляд. Подчинись и получишь милосердие.

Он дерзок был и беспощаден

Забыв о клятвах своих

И верен он был одной только песне

О власти над миром живых

Я ощутил, как непроизвольно у меня раздуваются ноздри от гнева. А затем усилием воли сжег весь воздух вокруг девочки, незаметно лишая ту дыхания. Её рот раскрылся - дышать стало нечем.

Вновь выступят навстречу смерти

Тысячи мечей

И вновь обагряться кровью

Руки палачей

Ты сломаешься или она умрет - вот что было написано на моем лице, пока старый бард играл

свою песню посреди застывшей, и явно начинающей понимать что происходит что-то не то таверны.

Свет дня и мрак столкнуться в битве

За крик поющий смерти вопреки

Где встанут мертвых легионы?

Где встанешь ты?

Маленькие девочки не слишком хорошо задерживают дыхание, особенно, если не готовились к этому. Двух медленных куплетов хватило, чтобы девочка задохнулась и умерла - и всё вокруг замерло, когда я отпустил руки, с грохотом роняя мертвое тело, словно куклу, на пол.

Старый бард проводил его неверящим, красным взглядом полных слез - а затем вновь тронул струны, запевая хриплым, надрестнутым голосом, полным боли.

Для храбрых нету преград

Отвагой берут города

И пусть наши раны болят

мы будем идти до конца

Я поднялся из-за стола, смеривая невысокого старика холодным взглядом. Что же, он оказался куда крепче, чем я думал. Такое бывает… Некоторые люди просто не ломаются, и не важно, что ты бросишь на них. Ты можешь убить всех их родственников, лишить их всего, что они любят, но они всё равно не сломаются. Даже стоя перед лицом неминуемой угрозы, экзистенциального ужаса, против которого у тебя нет шансов, перед лицом самой смерти - они просто не ломаются, потому что таковы мы, люди.

Иногда я задавался вопросом, таков ли я сам. И, наверно, это единственная вещь, о которой я жалел, обретя бессмертие - то, что у меня так и не будет возможности это проверить.

Вновь выступят навстречу смерти

Тысячи мечей

В глазах старого барда было всё: печаль, неистовая боль, оскорбление и обещание в одном флаконе. И прощать такое было просто нельзя. И я отпустил волну гнева, что копилась изнутри.

Непроглядная черная тьма рванулась во все стороны, убивая всё живое в доброй сотне метров вокруг и разрывая на части таверну. Я остался стоять на небольшой возвышенности посреди черного кратера: “Верная Лютня” перестала существовать вместе с частью нескольких соседних домов. В воздухе медленно опускались хлопья черного праха, а улица словно вымерла…

Я простоял так несколько секунд, смотря на дело своих рук пустым взглядом. Он неплохо играл, на самом деле… Но такое оскорбление спускать было нельзя. А затем, запрокинув голову к небесам, я принял решение.

На следующем повороте меня встретил сгорбившийся шпион, с удивлением спрашивая:

– Что случилось, милорд? Вас узнали? Было нападение.

– Меня оскорбили, узнав. – кратко ответил я. – И я решил не спускать это…

Немолодой, лысеющий мужчина расплылся в угодливой, мерзкой улыбке подхалима - но, кажется, вполне искренней. Вот же маньяк!

– Правильно, милорд, этим словоблудам нельзя давать спуска. Они понимают только кнут… Что будем делать дальше?

– Веди меня в порт. – вздохнул я. – Больше скрываться нет смысла.

И, вторя моим словам, в городе зазвонили колокола, вещая о боевой тревоге. Но мы успели вовремя, и даже пробежавший мимо отряд стражи нас не остановил - компании стареющего алхимика и молодого мастера магии, спешащей в порт, на самом деле, никто не удивился. В порту было многолюдно - и, навскидку, находилось добрые полторы сотни кораблей. Во многих я узнавал суда Ниоры… И это была удача.