"Фантастика 2025-71". Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
— Впрочем, это неважно. Один раз я выдвинул себя в расы. Вы отказали. Значит, на этом и порешим. Вы остаетесь один на один с гётами и квадами, а также их союзниками. Я же удаляюсь к себе. Уверен, что до ближайшего снега они прибегут ко мне просить мира.
С этими словами Берослав встал и направился к выходу.
— Ты куда? — удивился Гатас.
— Я не сармат, мне не место на этом собрании. — максимально ровным тоном ответил князь, не поворачиваясь, и вышел.
Как же они его достали.
Он, на самом деле,
Ему же в целом без разницы с кем кооперироваться. С германцами даже в чем-то попроще будет. Поставить каскад укреплений по Днепру. Прокопать в обход порогов обводные каналы. И можно гуннов ждать.
Так-то да, конечно, получить в союзники несколько орд сарматов выглядело очень соблазнительно. Подсадить их на экономическую зависимость, а потом и вообще перевести на службу. Все ж таки природная конница — дело хорошее, если ее правильно применять. Но и с германцами вариант…
— Будешь? — спросил Борята, протягивая князю пузырек.
— Что там?
— Немного вина. Нашего. Ты очень уставший. Совсем тебя измотали эти ироды. Хлебни.
Берослав было потянулся к емкости, но остановился и покачал головой.
— А может, убьем их? Смотреть на их не могу больше.
— Чтобы что?
— Я же вижу, как они на нас смотря. Мы для них не люди. Так чего их жалеть? Вот. Прибьем. А потом скажем, что так и было.
— Здесь в лагере они мои гости. — с легкой хрипотцой произнес Берослав. — А Перун ненавидит, когда нарушаются обычаи гостеприимства. Он буквально в ярость от этого приходит.
— Почему?
— Обидели его так как-то. Личное.
— Кто же мог его обидеть? Это же Перун.
— Разные вселенные бывают. Каждый творец создает себе свою. И между собой они враждуют. — после некоторой паузы ответил Берослав, подбирая подходящий ответ. — Доменные стенки. По одну сторону вакуум одной природы, по другую — другой. И, отодвигая такую стенку, одна Вселенная поглощает другую… пока ей хватает энергии.
Борята молча кивнул.
Несколько раз хлопнул глазами и больше задавать вопросы не стал.
Аборигены уже давно выработали защитную реакцию. Если Берослав переходил на какую-то совершенную тарабарщину, в которой они либо большую часть слов не понимали, либо смысл сказанного, то действовали двумя способами. Когда им было очень нужно, они начинали заваливать вопросами, вплоть до значения слов и разбирались. А если же нет — вот так моргали и кивали, закругляя тему.
От греха подальше.
Они уже давно поняли, что Берославу несложно вываливать на них едва ли не безграничный объем непонятных им сведений. Вот и спасались как могли. Ученье, конечно, свет, но все хорошо в меру…
Князь тяжело вздохнул, опознав очередного аборигена,
Сел там на берегу.
А потом и откинулся на спину, развалившись на траве, сняв с себя одежду по пояс, чтобы позагорать.
Довольный.
Умиротворенный. Ибо уже отдал приказ — выступать сразу, как придут римские корабли. Те, на которых они сюда добирались. Со дня на день должны были появиться…
Он хотел, чтобы на солнышке его разморит, и он немного поспал, отвлекаясь от этой «степной нервотрепки». Но нет, в голову, как назло, лез разговор с Маркусом, который произошел перед его отъездом. Тяжелый, но вполне ожидаемый…
— Тебе непременно надо поехать со мной. — сказал он тогда серьезно.
— Мне? Для чего?
— Чтобы предстать перед императором.
— Зачем?
— Как зачем? — растерялся он.
— Мне это ни к чему. Да и ему дразнить не стоит. Тем более что я не гражданин Рима.
— Гражданин.
— Брось. Мы оба понимаем, что это все игра и на самом деле ничего не значит.
— ЭТО не игра.
— Пусть так, не буду спорить. Но поводов ехать к императору я все еще не вижу.
— Ты не понимаешь, — покачал головой Маркус. — Такой человек как ты сможет поднять на невиданный уровень могущество наших легионов.
— В Fallout’е ты был сообразительнее. — покачал Берослав, глядя на него как на маленького ребенка, ляпнувшего глупость.
— Где? Что?
— Неважно. — покачал головой князь. — Сам подумай. Я — верховный ведун Перуна, которого вы называете Юпитер. Бога войны, небесного суда и справедливости. Ты же хорошо помнишь, каким я был до преображения. Скажи, разве Юпитер все это сделал для того, чтобы усилить Рим?
— Но… — как-то растерялся Маркус.
— Хотел бы усилить Рим — взял бы, например, за сына императора. Чем не вариант? Но он так не поступил.
— Ты ведь помогаешь Риму.
— Помогаю.
— И ты гражданин Рима.
— Я не просил меня делать им. Я бы помогал Риму и так.
— Но почему?
— Потому что ОН, — скосил Берослав глаза к небу, — не хочет, чтобы в течение ближайших лет пятидесяти Рим скатился к Гражданской войне, которой не будет конца и края. Вы там, на семи холмах, не понимаете, что свет клином на вас не сошелся, а стоило бы подумать. Рим уже себе не принадлежит.
— Ты странные вещи говоришь.
— Ему, — вновь поднял князь глаза к небу, — нет разницы до того, кто к какому народу относится. Он не любит хаос. Ибо хаос ослабляет нашу Вселенную и его самого. Враждебные нашим божества проказничают, вредя всячески, усиливая энтропию и увеличивая вероятности внутренних войн и масштабных потрясений. Вселенная невероятно большая и счастье, что боги приметили эти их проказы и вмешались. С моей помощью. А могли и не приметить, ибо эти отражения слабы и аккуратны.