"Фантастика 2025-71". Компиляция. Книги 1-10

Ланцов Михаил Алексеевич

Минута.

Десятая.

Час.

Расстояние от места переправы оказалось неблизкое и пришлось «потопать». И…

— Оркестр! — рявкнул Берослав во всю мощь своих легких… в рупор. — Оркестр! Прощание славянки!

И они грянули.

Ну как?

Несколько флейт и пара барабанов попробовали изобразить что-то, подобранное по мотивам воспоминаний. На слух. Так что это выглядело скорее, как какая-то мелодия сильно по мотивам.

Впрочем, гётам и квадам хватило и этого.

Они вскочили, а спали они вповалку у костров. Увидели построенное войско неприятеля прямо вот в шаговой доступности. И… побежали. Быстро. Отчаянно. Самозабвенно.

Нет,

конечно, они выставили часовых. Но возле брода, да и те всё проспали, ибо время такое было — предрассветное. Из-за чего эффект оказался особенно сочным… и вонючим… Они реально испугались. Подумали, как потом выяснилось, что колдун перенес войско своим чародейством на другой берег…

Преследовать их князь не стал.

Зачем?

Просто крикнул в рупор на гётском:

— Гатас, они твои! Мсти!

И все.

Закрепиться им дальше было не за что, да и все это войско на глазах рассыпалось на отряды и групки. Так что… не царское это дело, мусор выносить…

Часть 3

Трасса 60

— Это же верный конец. 20 лет в жопу.

— Выбирайте выражения, Додж. Вы же знаете, как я это ненавижу.

— Ой-ей-ей. А что, это мне теперь карьеру испортит?

— Возможно, нет. Только что поступило сообщение. Вам предписано срочно явиться в Норфолк и взять под свое командование собственную лодку.

— Это не смешно.

— Совсем не смешно. Поэтому они подтвердили это дважды.

к/ф «Убрать перископ»

Глава 1

171, липень (июль), 29

— Но ты не можешь быть расом!

— Почему?

— Ты не сармат!

— Почему? — вновь невозмутимо поинтересовался Берослав.

— Это тебе у богов лучше спросить! — ответил бэг аланов, уже немало ошалевший от такой наглости.

— Разве? Ну хорошо. Кто такие сарматы?

— Ну… как? Сарматы — это сарматы. Ты голову почто нам все морочишь?

— Морочу? Я? — наигранно удивился князь. — Видимо, вы не хотите даже попытаться услышать вопрос. Спрошу иначе. Как можно сказать — перед тобой сармат или нет?

— Ну…

Участники сарда [245] прямо зависли, задумавшись. Так как этот вопрос поставил их в тупик. Ведь никогда прежде никто его не задавал. Берослав же, выдержав паузу, продолжил развивать тему.

— Вот вырос среди сарматов чужеземец. Гёт, мавр или даже какой негр из джунглей Африки. Живет по вашим обычаям, говорит на вашем языке и в поведении своем никак от вас не отличается, но вы знаете, что он чужак. Он сармат или нет.

245

Достоверно не известно, как называлось собрание у скифов и сарматов, аналогичное такому у тюркских народов. Поэтому автор взял слово *sard, которое в восточно-иранской группе языков означает среди прочего и собрание.

На их лицах присутствующих отразилось сомнение, однако, ответа не прозвучало.

Князь же продолжал.

— А ежели сармат уехал в Рим и живет там по римским обычаям. Он сармат? А человек из хунну? Он ведь, как и вы, кочует и рождает верхом на коне. Но кто? Чем хунну отличается от сармата? Только лишь языком? А если он выучит ваш язык и станет общаться на нем? Что вообще делает сармата сарматом?

— Все то, что ты перечислил. — произнес самый старый бэг из сираков. — Язык, обычай, образ жизни.

— Даже если этот сармат чернокожий?

— Не перегибай, — нахмурился другой бэг аланов.

— Нет, — покачал головой Берослав. — Вы ведь не знаете ответа, оттого и растерялись. Оттого и хмуритесь. А вот я — знаю.

— И откуда же ты знаешь? — с усмешкой поинтересовался тот самый «аксакал» из числа сираков.

— Я спросил богов, — максимально ровно и вежливо ответил князь, отчего лица окружающих стали еще более сложными. — Посмотрите на себя. Кто вы? — спросил Берослав. Выдержал паузу, а потом ткнул в старого бэга и произнес: — Ты воин. И ты воин, — указал он на следующего, а потом перебрал так всех. — Не козопас. Не пахарь. Не гончар. Воин. Ибо сармат лишь тот, кто готов драться, тот, кто служит богу войны — нашему небесному судье.

— По твоим словам, гёты с квадами тоже выходят сарматами. — скривился бэг сираков. — Как такое возможно?

— Так и есть. Нас всех объединяет то, что мы вышли на тропу войны. При этом мы разные. Как некогда скифы. Помните? — спросил он, заметив с мысленной ехидцей какими сложными стали их лица, хотя, казалось, что больше некуда… — Семь сотен лет тому назад скифы жили от Карпатских гор до великой степи на восходе солнца. И при этом они все были разные. Порою даже на языках разных говорили. Кто-то жил выпасом скота, кто-то земледелием, кто-то торговлей. Но все они являлись скифами. Разве нет?

Эти бэги думали.

Возразить или согласиться они не могли, так как не владели подходящей информацией. А прямо заявить о том, что они чего-то не знают, им было стыдно. Плоскость же, в которую вывел это вопрос Берослав, поставила их в тупик. Они давно уже привыкли к определенным обычаям, живя строго очерченным кругом родов и кланов, каковые по привычке относили к сарматам просто по факту кровной близости. Но и предложенная трактовка подкупала. Сильно подкупала.

Князь же ждал.

Он надавил на ту нотку в духе каждого сармата, которую тот не мог игнорировать. Да даже само их самоназвание происходило от «воин» или «воевать», то есть, переводилось примерно, как «люди войны» [246] . Хотя мало кто об этом обычно задумывался из них, принимая как должное…

246

Здесь автор берет одну из версий этимологии их названия, от слова *sar- «воин», нашедшее отражение в среднем авестийском saraiti — «сражается».

Сильно затягивать, впрочем, Берослав не стал и дав им всем хорошенько переварить этот посыл, продолжил.

— Каждый из вас идет по пути служения богу войны, который небесный наш судья и отец. Я же верховный ведун его. И вы сами видели, как я выдержал борьбу с многократно превосходящим количеством неприятеля. На каждого моего воина приходилось по пятнадцать противников. Это заметно больше, чем здесь присутствует. И все на одного. И я победил. И у меня почти нет потерь.

Бэги продолжали молчать, лишь глядели исподлобья. Князь выкатил ТАКОЙ аргумент, что не пересказать. Колдовство ли это или действительно помощь богов никто не знал. Но явно что-то сверхъестественное в их понимании.