"Фантастика 2025-71". Компиляция. Книги 1-10

Ланцов Михаил Алексеевич

Ценная подачка.

Вон — у всех аж лица засветились. Даже у тех, кто был родственником. Ну а что? Им всем прирастет немалым имуществом, а толпу бедных горожан просто бесплатно накормят хлебом сверх обычного. И тем радость, и этим прибыток.

Марк Аврелий, равно как и его предшественники, так не поступал. Раньше. Сейчас же император решил воспользоваться советом «этого варвара», который предлагал таким образом повязать сенаторов кровью. Косвенно, разумеется. Чтобы, если осужденных каким-то чудом освободят, вернуть им их имущество окажется чрезвычайно сложной задачей.

Оно ведь поделено на всех. И никто не захочет его возвращать. Ну хорошо, кто-то уступит, но уже точно не многие. Из-за чего Берослав настаивал на разделении имущества, тех кто попал под удар, на как можно меньшие фрагменты, рассовывая их по самым темным закоулкам…

— А теперь преторианцы. — рявкнул император.

Они напряглись.

И не зря.

Большой их части он предлагал либо перевод в легионы, либо увольнение. Просто из-за того, что преторианцы за последние два века несколько раз участвовали в восстаниях против своего императора. От их рук пал Калигула, Гальба и Домициан, а Нерон лишь чудом сумел выкрутиться.

Оставались только всадники и две сводные когорты пехоты. Но отныне их можно было заполнять исключительно ветеранами из легионов в качестве награды за верную службу и боевое отличие. И более никак…

Вон как многие скисли из аристократии города.

Да и сенаторы завяли, крайне недовольные этой реформой. Матерые бойцы — ветераны в массе своей были верны императору. Просто и бесхитростно. С такими никак не договоришься…

После чего Марк Аврелий объявлял о создании ауксилии палатинов. То есть, дворцовой стражи, которую он собирался набирать из семей бедняков, ну и, разумеется, не граждан, желательно из далеких провинций. Их ожидало десять лет службы, с получением, по ее завершению, статуса гражданина, надела земли и всех прав легионеров-ветеранов.

И это тоже являлось одним из предложений князя. Он ими сыпал, как из рога изобилия. Была одна охранная структура, теперь две… конкурирующие. В идеале бы третью еще, но Марк Аврелий не стал заходить так далеко. И так ему казалось, что он крушит устои…

Верховная же жрица Исиды, стояла невдалеке с самым скромным видом и улыбалась. Загадочно так.

Да, не все прошло, как она хотела.

Да, император не стал наказывать жрецов, которые сыграли немалую роль в этой попытке переворота.

Но… дело сделано, и те идеи, которая они хотели впрыснуть в римское общество, туда попали. Да еще с какой помпой! Ну и, само собой, в такой подаче, будто бы они исконно-посконные, просто забытые из-за происков злодеев и богохульников…

* * *

Гёты и квады, отошедшие на правый берег, стали действовать довольно разумно. И перекапывать рвом с небольшим валом выход с брода. Что тут, на верхнем, что ниже по течению — в районе еще не существующего Киева.

Их можно было понять — эти два места были единственным способом им выжить. Не вообще, так как вопрос о зимовке все еще стоял очень остро. А здесь и сейчас. Прорвется где-то оборона — и все. Степняки войдут в прорыв и растерзают

их в голой степи. Пусть не сразу, но безусловно.

Они бы может и смогли победить, если на пути к кочевьям не стоял Берослав. А так… это бессмыслица. Кровавый тупик, не имеющий никакого здравого решения. Отчего тысяч девять германцев встали тут насмерть.

Разделившись.

Южнее отправили тысячи три, так как быстро с той стороны могла навалиться только конница сарматов. Бессмысленная и бесполезная против даже таких малых укреплений.

А здесь…

Здесь они готовились серьезно драться.

Ожидая отражать штурмы Берослава и его заколдованной пехоты…

— Темнеет. Может, не стоит?

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

— Не пьет чего?

— Это такое особое вино, которое пьют по праздникам. Его еще не придумали. — равнодушно ответил Берослав.

Римлянин хлопнул пару раз глазами, переваривая услышанное.

— Если боишься, оставайся в лагере.

— Я за тебя боюсь. Давай с этими германцами поговорим?

— О чем?

— Заключим мир. Ты даже не представляешь, КАК он нужен именно им. Сколько они потеряли людей? Добрую треть, не так ли? А это не просто воины — это общинники. Они землю пашут и хлеб сеют. У каждого жена с детьми. Даже такой урон для них ужасен.

— Мы ведь для них враги.

— Если мы заключим мир, то перестанем быть врагами.

— На время. Не так ли? Сколько раз вы заключали мир с германцами. А сколько раз после этого они нарушали свои договоренности? Сменился конунг — и все.

— Если мы все погибнем, то потеряем победу, которую чудом добыли. Я ведь не верил. Мне казалось, что они нас снесут, словно щепку речной волной.

— Думаешь, что синица в руках лучше, чем журавль в небе?

— Что? — снова завис римлянин, ему было сложно порой с князем из-за его странных фраз.

— Ладно, не обращай внимание… — отмахнулся князь и пошел к отцу. Формально тот ему не подчинялся, поэтому требовалось именно договариваться. Но он не окажет. Не сейчас… наверное…

Не прошло и четверти часа, как началось «прекрасное». Корабли ауксилии снимались с якорей и уходили выше по течению. Но несильно. Туда, где река сужалась и углублялась до приемлемых размеров.

Тихо.

Впрочем, германцы это хоть и приметили, но воспринимали как отправку флота к Берграду. О том, что на него должен был напасть Сигимер, конунги гётов отлично знали. Так что, узнав об этом «исходе» даже вздохнули с облегчением…

Корабли же становились на якоря. А потом стягивались веревкой в импровизированный понтонный мост. Хлипкий и слабый. С большими пролетами. Но, когда ближе к утру все оказалось готово, войско Берослава вместе с наемниками уже осторожно «просочилось» из лагеря и было готово.

Прошли «на своих двоих».

Построились на правом берегу. И пошли в атаку. В тишине, чтобы раньше времени не спугнуть. А параллельно прямо у самого берега двинулись корабли, готовые поддержать их обстрелом. Ну и перевозя запасы всякого…