"Фантастика 2025 -72". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Зато они о тебе знают, — мрачно сказал Вар.
— Боюсь, уважаемый Лодочник, — пояснил Полчек, — такая вероятность существует. Можем лишь заверить, что не ожидали такого настойчивого преследования и не собирались доставлять вам неприятности.
— На борту «Безумного Крылодыра» вы находитесь под моей защитой, что указано в пункте три-пять договора. Однако силы мои не беспредельны, поэтому прошу вас приготовиться к самостоятельному спасению своих жизней, если таковое понадобится. Любая помощь может оказаться не лишней — судя по тому, что преследователи нас догоняют, сила их велика. Проницатель идёт полным ходом, а это весьма быстрое судно.
Палуба под ногами действительно вибрирует сильнее, чем раньше, а пыхтяще-щёлкающие звуки из трюма стали громче.
— А нельзя как-то ещё ускориться? — спросил Вар.
— Нет, мы достигли предела, который позволяют ходовые машины. Однако преследователи приближаются. Приготовьтесь, возможно, нас ждёт бой.
— Я никогда не против драки, — улыбнулась в усы Спичка, доставая из-за спины секиру.
— А я против! — пискнула Завирушка. — От моей дикой магии одни неприятности!
— Мы не беззащитны, — сказал Полчек, перебирая длинными пальцами бусины в причёске, — но если есть возможность удрать, то лучше ей воспользоваться. Драки отвлекают меня от творчества.
— Я предпочитаю торговаться и договариваться, — добавил Вар. — Но, если придётся…
— Мне кажется, я вижу паруса, — сказала Завирушка, вглядываясь в туман за кормой.
— Но здесь же нет ветра? — удивился Вар.
— Здесь и моря нет, — ответил Лодочник. — Но это не мешает нам по нему плыть. Паруса — такая же условность, как всё остальное за Краем. И они приближаются.
— Вы можете предположить, кто это? — просила Спичка.
— С полной уверенностью, — кивнул тот. — Под парусами здесь ходит только одно судно.
— И кто же такой упорный, что преследует нас даже за Краем?
Из тумана постепенно проступают очертания огромного, но крайне ветхого парусника. Он покрыт плесенью и водорослями, с бушприта свисает бахрома не то растений, не то паутины, в бортах зияют неряшливые проломы, на мачтах висят драные, как старые тряпки, паруса, которые, вопреки своей очевидной негодности, туго натянуты несуществующим ветром. Корабль приближается совершенно бесшумно — не скрипят снасти, не плещут волны в борта, не хлопают полотнища парусов, ни звука не издаёт стоящая вдоль бортов абордажная команда.
— Это «Харнанкур», корабль Дебоша Пустотелого, — мрачно говорит Лодочник.
— Ой, — сказала Завирушка. — Ой-ой-ой. Не знаю, как вам, а мне очень страшно.
— Что будем делать? — спросил Полчек.
— Снесём им бошки секирой! — кровожадно сказала Спичка. — Андед ты или не андед, а без головы не побегаешь!
— Попробуем договориться, — сказал без особой уверенности в голосе Лодочник. — Однажды у меня получилось.
На корабле сухо хлопнула носовая катапульта, вверх по дуге взмыл огромный, размером с быка, череп. Он, сияя багровым огнём в глазах и щёлкая острыми зубами, с воем пролетел над палубой «Безумного Крылодыра» и обрушился в море впереди по курсу.
— Перелёт, — констатировал Вар.
— Это предупредительный выстрел, — вздохнул Лодочник, — требование остановиться и лечь в дрейф. Канониры Дебоша не промахиваются.
— И мы подчинимся? — спросила Спичка.
— Подраться никогда не поздно, — пожал плечами Лодочник.
Он вернулся с палубы в рубку, там защёлкали рычаги, и судно стало сбавлять ход.
Хотя солнца за Краем нет, казалось, что огромный корабль накрыл их густой тёмной тенью. Когда его бушприт навис над палубой, на ней сразу как будто стемнело.
Со скрипом откинулся на ржавых петлях фальшборт, с тяжёлым стуком упали штурмовые сходни. Лодочник поморщился, глядя на вмятины, оставленные на ухоженной палубе их крючьями.
— Благодарю за сотрудничество, — скелет на деревянной ноге кивнул Лодочнику черепом в ветхой треуголке. — Это благоразумный поступок.
НЕОФИЦИАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА АЛЬВИРАХА
'…Говорят, некогда Дебош Пустотелый был жив, двуног и настолько полнотел, что для него расширили двери капитанской каюты. Удачливый пират, наводивший ужас на торговые суда, он отличался крайней жестокостью, нехарактерной даже для самых отмороженных представителей Берегового Братства. Он убивал там, где было достаточно припугнуть, и убивал с мучительской изобретательностью. На ноках нижних рей его фрегата всегда висели вниз головами живые пленники, а когда последний их них умирал от невыносимой боли и жажды, Дебош немедленно брал на абордаж первое встречное судно, даже если это был перевозящий нищих паломников паром с пустыми трюмами. Из экипажа и пассажиров он старался выбрать самых живучих и заполнял ими опустевшие места на реях, остальных же пускал ко дну вместе с кораблём.
«Проклятые чайки склевали все украшения с нашего фор-бом-брам-рея! На абордаж!»
Дебош Толстый, как звали его тогда, стал единственным пиратом, изгнанным с острова Бушприт за чрезмерную жестокость. Трудно даже представить, как надо было постараться, чтобы от твоих деяний тошнило даже самых отпетых головорезов!
Впрочем, говорят, что дело было вовсе не в нарушении профессиональной этики. Пиратство не спорт и не хобби, а вид коммерческой деятельности. Убивая купцов и топя их корабли вместо того, чтобы ограбить и отпустить, Дебош вскоре всерьёз подпортил рынок морской торговли. Одни купцы стали сбиваться в караваны и нанимать военные суда для защиты, другие перешли на прибрежный каботаж, скрываясь в портах при первых намёках на опасность, третьи вообще занялись сухопутными перевозками, которые дороже и дольше, но безопаснее. Многие из тех, кто был готов рискнуть грузом, оказались не готовы рискнуть жизнью, и морской трафик, к изрядному недовольству пиратов, заметно упал.
Более того, чиновники Империи, весьма раздосадованные тем, что заморские деликатесы к их столу
Тогда члены Берегового Братства собрались, прикинули сабли к носу, и решили, что так дальше жить нельзя. Это же практически запрет на профессию! Непобедимого Дебоша Толстого схватили на берегу и быстренько отчислили из пиратов «за плохое поведение». Теперь святая пиратская заповедь «Своих не сдаём» на него не распространялась.
Его тайно привезли в Порт Даль и официально сдали коменданту, неофициально прибавив сундуки, полные золотых пазуров, число коих зависит от фантазии рассказчика. Имперский флот вернулся в порты, пиратство снова стало почти приличным бизнесом, а купцы опять могли рассчитывать, что лишатся только груза, а не голов. Страховые компании подняли цены, и этим всё и закончилось. Для них, но не для Дебоша Толстого.
До 68 века Край считался неприступным для обычных мореходов. Ирна Мореводчая, одна из Верховных Птах Империи, однажды послала восемь экспедиций, одну за другой, в «крыльцовый провал» — турбулентную зону неструктурированной материи, считавшуюся проходом туда. Пять не вернулись, два судна выбросило обратно, но экипажи их повредились рассудком.
Удалась только восьмая экспедиция на корабле под названием «Харнанкур». Они вернулись и рассказали о целом континенте материи. Это привело к открытию нового кифандира: Псибны, «веснушчатого лица бога».
Говорят, что возвращение «Харнанкура» стало возможным благодаря использованию гравитургийской магии и устройства, известного как Компрессор Широты. Он временно придал Краю необходимую материальность, создавая при помощи стоячих звуковых волн подобие устойчивой структуры. Однако повторить свой успех команда «Харнанкура» наотрез отказалась, хотя бы это и грозило им судом и каторгой за дезертирство (все они были военными моряками). Тогда Ирна Мореводчая решила отправить на корабле команду из пленных пиратов, дав им выбор между службой и виселицей. Даже на таких условиях согласись немногие, но возглавил отчаянных сам Дебош Толстый.
Увы, в этот раз «Харнанкур» не вернулся. Но вскоре в морях Альвираха стали замечать его призрак, плавучую руину корабля с мёртвой командой. Как именно Дебош Толстый стал Дебошем Пустотелым, никому не известно. Но горе тому, кто встретится с ним и его мёртвой командой…
«Смерть в море» — альманах жутких историй, распространяемый бесплатно среди пассажиров первого класса на круизных лайнерах «Корпорской туристической». На его последней странице содержится заверение, что всё перечисленное никак не может произойти с клиентами компании. Непосредственно под этим дисклеймером размещена реклама страхования жизни.
Завирушка с замиранием сердца смотрит на знаменитого капитана-андеда. На его полусгнивший мундир с давно забытыми орденами за древние морские баталии, на потускневшее золото эполет, на тлеющие в глазницах угольки глаз. Кости правой руки лежат на рукояти ржавой абордажной сабли. Левая, лишённая плоти кисть заложена за отворот кителя. На голой зубастой челюсти каким-то чудом держатся клочья седой бороды, скрипит деревянная нога.
Дебош Пустотелый воистину страшен, страшнее всего, что она видела в своей жизни. Но она с удивлением понимает, что той повергающей в обморок паники уже нет. Она боится андеда, но лишь как существо, несущее возможную смерть. Так, как боялась бы дикого зверя или лесного разбойника. Без оглушающего мистического ужаса неминуемой погибели, лишающего сил и воли. Девушка осознала, что, несмотря на страх, готова биться за свою жизнь и за жизнь друзей, используя всю скупо отпущенную ей слабенькую магию. И будь что будет.
Глава 2
Я убью тебя, Лодочник!
— Вы снова преследуете меня, — сказал нарочито спокойным тоном Лодочник. — И я напомню, что сказал в прошлый раз: Киноринх не одобрит нападение на своего демиурга.
— Великому Червю нет дела до тебя, — покачал черепом капитан. — Вы, Лодочники, нелепое недоразумение, живые в царстве мёртвых. Смертные, притворяющиеся бессмертными. Это наше место, а ты допущен сюда лишь попущением господина нашего. Мы истинные демиурги его.
— Лишь сам Киноринх решает, кто его демиург. Не много ли берёшь на себя, Дебош?
— Я не из тех, что соблюдает правила. Послушал тебя тогда, и вот результат. А отдай ты тех пассажиров, не было бы этих.
— Они оплатили проезд. Они под моей защитой. И те, и эти.
— И ты всерьёз надеешься их защитить?
— Таков путь.
— Значит, одним Лодочником станет меньше.
— Почему они так важны для тебя, Дебош? Настолько, что ты готов испытать гнев Киноринха?
— Я испытывал гнев многих могучих сил, Лодочник. Меня это давно не пугает. Эта история началась давно, и сегодня она будет закончена. Отдай мне её и плыви дальше, — Дебош ткнул костяным пальцем в сторону ойкнувшей Завирушки.