Фантомас - секретный агент

Аллен Марсель

Драгун высадили в Реймсе, многих артиллеристов и пехотинцев в Шалоне, оттуда поезд отправился наполовину пустым. В Сент-Менуле оставили еще большую группу кирасиров и пехоту. В четыре часа утра поезд приближался к Вердену.

Капрал, которому в течение нескольких часов пришлось стоять, при отправлении из Сент-Менуля с радостью вздохнул и расположился на скамье в трехместном купе, где теперь он, наконец, был один.

Бледная заря медленно поднималась над горизонтом, окружающие деревни были еще покрыты мраком, ветер свистел, раскачивая деревья, и когда на миг затихал шум поезда, слышно было, как по крыше

вагона стучит дождь.

— Дрянная погода! Дрянная местность! — проворчал капрал, сделав несколько шагов по купе, чтобы согреться.

Вполголоса он прибавил:

— Только подумать, что эта свинья Винсон с моим билетом первого класса и под моим именем катит в комфортабельном спальном вагоне к Лазурному берегу! С синенькими в кармане и с несколькими хорошенькими луидорами!

Капрал в Верденском экспрессе мысленно представил себе путь Винсона.

«Теперь он должен проехать Лион, приближается к Валансу… счастливый смертный… К теплу, к солнцу! Что он будет делать, приехав в Ментону? Наверное, поедет в Италию, а потом? Мне на это плевать. Счастливого пути, мой друг, а через шесть недель, если не забудешь обо мне, ты, как условлено, дашь о себе знать… То, что я делаю, чертовски рискованно! Занять место Винсона и уехать в Верден, где стоит его новый полк! Боже мой, все было бы хорошо, если бы я раньше служил, но ведь я никогда не был солдатом. У тебя, мой маленький Фандор, будет совсем дурацкий вид!»

Военный, который рассуждал так, сидя в купе ночного поезда, действительно был не кто иной, как Жером Фандор, в гриме, сделавшем его похожим на Винсона.

Журналист подменил собой капрала с тем, чтобы вблизи изучить шпионов, завлекших в свои сети несчастного солдата. Фандор надеялся, что не так уж рискует, затевая эту подмену. В 257-м пехотном полку, куда был назначен Винсон, того никто не видел; Фандор мог свободно занять его место.

Журналист хотел посоветоваться об этом с Жювом, но неожиданный приход Вагалама, которого Фандор знал как агента Второго бюро, спутал все карты. Вагалам явно искал Винсона. Если бы агент увидел Фандора, переодетого капралом, это, во-первых, сорвало бы план журналиста, а во-вторых, выдало бы несчастного солдата, которому он обещал свое покровительство.

Поэтому Фандор сбежал, предоставляя случаю разъяснить ситуацию.

Поезд засвистел, замедлил ход, подъезжая к вокзалу Вердена. Фандор дал выйти толпе солдат и тем редким штатским, которых этот ночной поезд доставил в важный форт.

Тщательно расправив форму, капрал, наконец, вышел из поезда. Прибывшие вместе с ним отпускники, торопясь добраться до своих постелей, поспешно исчезали. Фандор остался один в предместьи молчаливого города и спрашивал себя, куда направиться. Он заметил старого полицейского, укутанного в плащ с большим капюшоном.

— Извините, пожалуйста, — сказал он, подходя к стражу порядка. — Извините, господин полицейский, вы не могли бы сказать мне, где находится 257-й пехотный полк?

— А что вам там надо?

— Я сейчас объясню, господин полицейский: я до сих пор служил в 213-м шалонском гарнизоне; а восемь дней назад мне дали отпуск и изменили место службы, теперь я приписан к 257-му.

— Вы должны следовать в казарму Сен-Бенуа; это рядом, в пятидесяти метрах отсюда. Спуститесь по улице и увидите налево стену казармы.

Фандор,

входя в свою новую роль, по-военному козырнул и большими шагами устремился в темноту, ибо, хотя уже рассветало, густой туман длил ночь. Через несколько минут он достиг казармы.

Фандор вошел в дымную комнату, где многие солдаты спали на полу, а один унтер-офицер, растянувшись на трех соломенных стульях, храпел возле печки.

При входе Фандора унтер-офицер встал, зевая. Это был сержант.

— Что вам нужно? — спросил он грубо.

Фандор по-военному отчеканил:

— Капрал Винсон, прибыл из Шалона, переведен в 257-й.

— А, прекрасно, — пробормотал унтер-офицер. — Дневальный!

Появился человек.

— Проводите капрала Винсона в укрепление. — Потом, обращаясь к Фандору, он сообщил: — Вы приписаны к третьей роте второго батальона.

Пересекая по грязи большой двор позади дневального, Фандор спрашивал себя, удастся ли ему затеянное им предприятие: в одно и то же время и обмануть французскую армию… и спасти ее!

— Вы пришли, капрал, — объявил дневальный, обращаясь к Фандору.

Он указал ему пальцем на большой зал в конце коридора, где начиналось уже беспокойное движение. В течение нескольких мгновений там раздавались вибрирующие звуки горна. Казарма, до сих пор безмолвная и спокойная, заволновалась, зашумела, как улей, наступил час пробуждения. Дневальный удалился, а Фандор стоял у двери комнаты, не решаясь войти. Это было самое тяжкое в его роли. Давая ему уроки, Винсон предупреждал о традициях казармы.

— Очень вероятно, — говорил он Фандору, — что, когда вы приедете и начнете устраиваться, вы ничего не найдете; ваша кровать, другие нужные предметы исчезнут. По вашему положению капрала вы имеете право на койку; требовать ее надо, крича во всю глотку; люди будут делать вид, что не понимают, а вы настаивайте изо всех сил, примените власть, требуйте налево и направо, и тогда все устроится.

«Хм, — говорил себе Фандор, — я не представляю, что смогу хорошо делать что-либо подобное среди солдат, самый зеленый из которых гораздо менее зелен, чем я. Однако я сделаю все, что смогу, будь что будет!»

Фандор страшился этой минуты, и вот она пришла. И журналист, спокойно путешествовавший в поезде отпускников, спокойно беседовавший на вокзале в Вердене с полицейским, не испугавшийся начальника караула, почувствовал, что его покидает уверенность в себе. Но эта слабость длилась лишь миг. Фандор вошел в комнату.

Надо думать, что мнимый капрал Винсон хорошо следовал советам подлинного капрала, потому что не прошло и десяти минут, как люди уже усердствовали в полном смысле слова, деловито толкались, уходили и приходили, спрашивая друг друга:

— Эй, где его тюфяк? Верни подушку капрала Винсона!

Глава 13

ВОЕННАЯ ХИТРОСТЬ ЖЮВА

В то время, как Жером Фандор делал свои первые шаги в качестве военного в казарме Сен-Бенуа Вердена и, благодаря своей наблюдательности, за несколько часов приобрел опыт, на который другим понадобилось бы шесть месяцев, мрачный оборванец шел вслед за элегантным прохожим, направлявшимся по улице Сольферино к Сене. Было около семи вечера.

— Мсье! — позвал оборванец.