Фантомная боль
Шрифт:
– Я Вас не подозреваю, - тут же встревожено пояснил Хасан.
– Я просто рассказываю. Нармад утверждает, что слышал Ваш… специфический говор. Возле своего дома, несколько дней подряд. Потом… Никса стала пропадать по вечерам. И он якобы выследил ее и ее мужчину. Он утверждает, что это были Вы.
Для Мола все это звучало, как полнейший бред, если опираться только на здравый смысл. Но его чувства настораживали его. Однако ситх достойно держал себя в руках:
– То есть, я без ног мотался с Талуса на Иридонию? И
– Конечно. Конечно, нет, - начал отчаянно открещиваться офицер, понимая чистейшую нелепость такой версии.
– У него нет доказательств, у меня нет доказательств, ни у кого нет доказательств. Еще раз говорю: я просто рассказываю. Дело ведь необычное. На следующий день Намрад поднял всех: он расспрашивал о Вас, пытался выведать хоть что-то. И пока за выпивкой в Кантине 24 все смеялись над ним, понимая, что он описывает Лорда Ситхов, кто-то убил его сестру.
Дарт Мол почувствовал себя так, словно находился у самого края пропасти абсолютного сумасшествия. Вновь накатывала необъяснимая и непреодолимая тревога, и с ней потеря контроля над реальностью. Ему казалось, что то, о чем рассказал Дебб Хасан, произошло потому, что ситх упустил что-то из виду, посчитал не опасным что-то, что на деле оказалось опасным… И все же он изо всех сил собирал волю в кулак, чтобы не выдать свои безумные мысли.
– Проверьте числа, - предложил Дарт Мол.
– Или свяжитесь с Дреллом Камфом – он тоже видел мою историю болезни. Даже Ситх'ари не способен быть одновременно в двух местах.
– Я понимаю весь абсурд ситуации, - напряженно сжав руки в кулаки и кусая губы, признался Хасан.
– И оснований для обвинения это не дает. Я сам люблю факты. Факты. Может, Намрад сам убил сестру, а потом сочинил историю. Все же он готовил свою месть долго, упорно – учился драться и обращаться с оружием, соорудил доспехи… Хотя, это все равно абсурдно – надо быть ненормальным, чтобы пойти против Вас.
– Безумие – хорошая теория, - отметил Лорд Ситхов.
– Да, - согласился Дебб.
– Но я люблю факты. Его сестра…Вы были близки с ней?
– Один раз.
– Все же примите мои соболезнования, - сказал офицер, положа руку на грудь.
– Обещаю Вам, мы найдем убийцу.
«Не найдете», - в своих мыслях ответил ему Мол. Он это чувствовал. Хотя его чутье опять рисовало перед ним абсурдную картину.
Вода и пламя не могут быть едины. Забрак прокручивал в голове эту мысль всю дорогу, пока ехал «домой», в Академию Ситхов.
Дарт Мол стремился обладать Никсой, поглотить ее целиком, как черная дыра поглощает свет, который уже никогда не сможет из нее вырваться. И каким-то образом ему это удалось. Какая-то часть его смогла убить эту женщину, которую нельзя было разделить ни с кем.
«Это потому, что с ней…» - помыслил он и получил ответ:
– У тебя
Он обернулся и увидел серо-зеленый силуэт на фоне черно-красной стены мастерской. Килинди смотрела на него сочувственно: теперь он должен был все понять.
И Дарт Мол начинал понимать. Темная Сторона не простила ему той измены с Иридонией – планетой, о которой он думал постоянно, в которую влюбился, едва ступил на ее иссушенную почву. Или это произошло еще раньше, в младенчестве. Или любовь к родине была в его крови, как в крови любого забрака, рожденного иридонийской женщиной от семени иридонийского мужчины.
Год назад на Корусанте, за бокалом вина Дарт Сидиус дал Молу довольно ясный намек на это, но ученик не захотел тогда его услышать. Нет, Иридония не была испытанием учителя. Сидиус вовсе никогда не испытывал Мола – по-настоящему это делала только Темная Сторона! И когда он засомневался в Ней, Она покинула его в самые важные моменты, бросив ему вызов: «Ну, покажи, чего ты стоишь! Справься без меня!». А потом пошла еще дальше…
– Килинди! – гневно вскричал Мол, пронзая глазами призрачную наутоланку.
– Я же просил! Часть меня! Ты не нашла ее, не уничтожила! Я же предупреждал.
– Я хотела по-хорошему. Но ты ничего не понял. Кого ты просишь уничтожить? Разве часть тела? И кто дал ей жизнь? Разве джедай?
Дарт Мол схватил нож и бросился к расписанной стене. Он больше не мог смотреть на черно-красные узоры. Он неистово скреб ножом стену, счищая краску, в шалом, саморазрушительном исступлении.
Его прозрение высвободило в нем столько силы, которую он не мог направить никуда. Больше всего он сейчас ненавидел красный цвет. Цвет его крови, цвет его клинка, цвет Темной Стороны. Дойдя до пика напряжения, Мол ударил ножом в стену несколько раз, пока не сломал клинок – и лишь тогда наступила катарсическая разрядка. Он обессилено отступил назад и, прислонившись к двери мастерской, осел на пол, уставившись на исполосованную стену.
Темная Сторона не прощает сомнений. От Нее невозможно уйти, и если только ты допустил такую мысль, Она заберет у тебя ноги, чтобы ты понял это.
Дарт Мол рассмеялся. Знал бы юный джедай, что помогло ему победить, что за сила была с ним, когда он испытал гнев и отчаяние, когда применил Сай Ток!
Наконец-то молодой ситх обрел ответы.
Он вышел из мастерской и поднялся на самую высокую точку здания Академии, взойдя вверх по грани черной каменной пирамиды. Дарт Мол окинул взором предзакатный пейзаж Иридонии, медленно, даже вдохновенно, будто прощаясь. И после этого он направился в ангар. «Лазутчик» раскрыл свою красную пасть, приглашая его подняться на борт. Сила звала Мола на Орсис – туда, где все началось, где он впервые был счастлив, и где клинок сомнения впервые разделил надвое его душу.