Фарги Падающая звезда

Куницына Лариса

И тут Потаённое Сокровище вспыхнуло в темноте. Я увидела огромный радужный кристалл, поймавший и умноживший свет моего фонаря. Фантастический алмаз стоял на золотой треноге посреди зала, отбрасывая искристые лучи на бесценные сокровища, заполнившие помещение. «Для Седрика!» — повторила я себе и протянула к нему руку.

Чёрный круг со звездой внутри вспыхнул перед моими глазами. Я увидела другую пещеру, круглую, опоясанную рядом квадратных колонн. И чёрный саркофаг вдали. Мне нужно было идти туда. Я не знала зачем, но ощущение, что именно в этом состоит мой долг, было ярким. Я попыталась отогнать это наваждение, вспомнить о Седрике, но его образ вдруг показался мне каким-то

неживым и расплывчатым. А на его месте возник другой человек, красивый смуглый мужчина с длинными чёрными волосами. Его тёмные глаза смотрели мне в душу. Я узнавала и не узнавала его. Я уже догадывалась, что это мой друг и он погиб. Он взывает ко мне, но ожидает не мести. Потом всё исчезло. Я снова стояла в зале, протянув руку к мерцающему алмазу. Но всё стало другим. Груды пыльных сокровищ больше не вызывали моего восторга, а алмаз был всего лишь большим кристаллом. Единственное, что ещё удерживало меня, это был Седрик. Я знала, что исполнив свой долг, я обреку его на долгую и мучительную смерть. Я опустилась на колени и сняла с плеча мешок. Стоило ли лезть под пули и брести через болота, чтоб вот так просто отказаться от всего? И предать Седрика. И уйти бог весть куда за непонятным знаком. Может, я просто сошла с ума? Взять алмаз и бежать отсюда. А завтра я буду в городе и…

В мешке не было ничего, кроме нескольких сухарей и осколка, которым я поранила руку. Чертыхнувшись, я вытряхнула всё содержимое на пол и увидела длинный тёмный предмет, покатившийся по рассыпанным монетам. Я взяла его в руки. Это был Налорант. Я вспомнила всё и оглянулась, думая, что же зашвырнуло меня в этот мир. Положив палец на выключатель в виде крылатого льва, я ещё успела подумать о том, что Седрик теперь умрёт. Белый луч отразился в алмазе и рассыпался целым снопом радужных бликов, которые, закружившись вокруг, увлекли меня в странный сияющий водоворот.

Небо вспыхнуло над моей головой. Огромная бездонная чаша чистейшей и светозарной лазури распахнулась от горизонта до горизонта, занимая собой половину мира. А второй половиной были невысокие зелёные от кудрявых деревьев горы, голубая с блёстками лента реки между ними и широкий луг, усыпанный большими яркими цветами, источающий странный и чарующий аромат. Я подхватила подол длинной льняной юбки и побежала по жёлтой тропинке, вьющейся через луг. Где-то высоко в небесах звенел жаворонок, а я впервые за долгие-долгие недели почувствовала, как непонятная боль отпускает мою душу.

Я пересекла луг и оказалась на высоком берегу, где рос старинный дуб, а под ним сидел седой старик в белых одеждах. Его глаза были мудрыми и добрыми, как раз такими, какими должны быть глаза мудреца, о котором я слышала ещё в детстве от своей бабушки.

— Что привело тебя ко мне, Сун Лин? — спросил он, улыбаясь и оглаживая свою длинную бороду.

— Ты знаешь моё имя? — удивилась я, садясь рядом с ним на траву.

— Я знал, что ты родилась, что ты живёшь и что ты придёшь, потому что именно тебя предназначили небеса занять моё место.

— Нет, — покачала головой я. — Это не то, зачем я пришла. Я слышала, что ты умеешь избавлять людей от боли и страданий. Я надеюсь, что ты поможешь мне.

— Что ж, с этого мы и начнем, — кивнул он. — Что стряслось с тобой?

— Я испытываю боль и раскаяние по поводу смерти одного человека. Его имя Седрик. Я постоянно думаю о нём, но я никогда не видела его. Я даже не знаю, кто он. Мне кажется, что я страдаю безвинно. Ты поможешь мне?

— Конечно. Я помогу тебе избавиться от этого страдания и от всех страданий. Я научу тебя жить спокойно и счастливо, чтоб ты учила этому других.

— Нет, —

я снова покачала головой. — Ты не понял меня. Мне нужно избавиться только от этого. Я же не виновата в смерти этого Седрика. Но если я буду в чём-то повинна, то я не хочу уходить от ответственности.

— Всё не так просто, — улыбнулся старик. — Ты говоришь, что ты не виновата в его смерти, но так ли это? Человек живёт не один раз. Его жизни протекают в разных временах и пространствах. Быть может, где-то ты и провинилась, и твоя провинность стоила кому-то жизни. Но значит ли это, что ты должна страдать? Разве эта ответственность за какие-то старые и далёкие грехи не сковывает тебя? Разве ноша, пригибающая тебя к земле, не мешает тебе смотреть в небо? Я научу тебя подлинной свободе. Ничто и никогда не заставит тебя отвести глаз от небес, и сияющие тайны нефритового ларца откроются перед тобой.

— Сияющие тайны нефритового ларца… — повторила я задумчиво. — Но ведь это тайна бессмертия, так? Это тайна вечной жизни и всеведения. И я могу достичь этого?

— Ты можешь, — кивнул он. — Ты очистишь разум от суетных чувств и поднимешься к небесам. Я давно ждал тебя, чтоб передать тебе своё знание. Я знаю, что ты обратишь его во благо.

— Конечно, — пообещала я. — И что мне нужно сделать, чтоб постичь это знание?

— Тебе нужно научиться изгонять из своего разума и из своей души всё, что способно встревожить и смутить твою душу. Она должна быть чистой и гладкой, как поверхность озера в безветренный день. Попробуй. Посмотри в эти безмятежные небеса, и пусть дух твой будет так же чист и ясен.

Я послушно взглянула вверх и почувствовала, как сердце моё окончательно избавляется от боли и тревоги. Священная голубизна вливалась через глаза в мою душу.

— Думаешь ли ты о Седрике? — тихо спросил меня старик.

— Кто такой Седрик? — прошептала я, глядя в небо.

— Что ты чувствуешь?

— Покой.

— Какие воспоминания вызывает в тебе это сияние?

Я долго молчала, прислушиваясь к гулким и одиноким отзвукам, носящимся в моей душе. Мысли ускользали от меня, а образы были расплывчаты и неясны. Но вот что-то мелькнуло перед моим мысленным взором, и я увидела.

— Это кони, — шепнула я. — Два чудесных белых коня с лебедиными крыльями. Они мчатся навстречу друг другу, и ветер развивает их гривы… Где я видела это?

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, будто это было так важно.

— Не дай суете отвлечь тебя, — строго проговорил мой учитель. — Духи Тьмы будут отвлекать тебя, тревожить и смущать, но ты должна противопоставить им своё спокойствие и незамутнённость рассудка.

Я снова посмотрела в небо, но его голубизна больше не казалась мне ясной и чистой. Я думала о крылатых конях и вслед за этим увидела незнакомого мужчину с белыми волосами и большими голубыми глазами, одетого в голубую кольчугу.

— Я знаю его… — пробормотала я. — Это воин…

— Воин не может познать истину, — поучительно заметил старик. — Воин должен знать ярость, а ярость — это муть на дне души.

Белокурый незнакомец пристально смотрел на меня, и вдруг рядом с ним появился ещё один, смуглый и черноволосый, с глазами, похожими на ночное небо, усыпанное звёздами. Взгляд его был ещё более твёрд и требователен.

— У каждого своя истина, — тихо произнесла я, поднимаясь с травы. — Тот, кто считает, что ярость — это муть на дне души, не знал ярости. Это ветер, сметающий с земли всякую нечисть. Это пламя, очищающее мир от скверны, мир, в который затем приходят те, кто учит смотреть в голубое небо. Мне пора, учитель. Я уже знаю то, что мне надлежит знать, а остальное… не для меня.