Фартовое дело
Шрифт:
— Только не говори, что вы мирное челночье, ладно? И не ври, что дяденька бандит пообещал вам головы открутить, если не пойдете! Сколько обещали?
— Не знаю я! — взвыла девица. — Ни черта не знаю! Дуриком затянули…
— Всех вас дуриком затягивают… — прошипел Механик. — Ну и как затянули?! Рассказывай, рассказывай — подольше проживешь!
— Убить хотите?! — Глаза девчонки округлились от ужаса.
— А что еще с тобой делать? — сказал Механик. — Отпустить, что ли, чтоб опять навела?
— Я не скажу! — забормотала девица. — Никому не скажу!
— Поверил я… — хмыкнул Механик. — Сучка!
Мозги у Механика, однако, работали. Надо было прикинуть, что делать
Но что-то мешало. Женщин Механик еще никогда не убивал. Тем более таких молоденьких. Жену когда-то хотел убить, когда узнал, что она сбежала, но потом подумал: на фига из-за стервы опять в тюрьму садиться? Какая-никакая, а мать его детишек. Может, нормального мужика подцепила. Он и ее поправит, и ребятне при нем лучше будет… В общем, не решился он, хотя от жены, кроме крика, ревности и измен, ничего не видал. И именно она, зараза, подбила его на продажу движка. А сковородкой как по роже огрела, когда он чуть-чуть выпивши пришел? На службу надо было идти, а он с фингалом… Эти воспоминания даже отвлекли его от девицы. Даванул на газ, позабыв, по какой дороге едет. Чуть в сугроб не улетел. Но сбавил вовремя, а тут и лес кончился.
Открылось просторное поле, пересеченное двумя или тремя линиями электропередачи, справа, слева и прямо — не то деревни, не то дачные поселки. Лыжники какие-то, человек пять, поднимаются на холм. Тут на десять верст все просматривается. И встречная машина появилась, цистерна какая-то… Нет, здесь она, дура эта, пожалуй, поживет.
Валить надо, а западло. Ей еще двадцати нет. Вряд ли старше, чем Механикова старшая. Той девятнадцать, кажется, должно исполниться. Только видел ее Механик десять лет назад. Совсем сопливой! В третий класс ходила, когда он сел. Тоже темненькая была, черноглазая… На него похожая. Тут Механика аж передернуло!
— Как зовут? — спросил он.
— Юля… — шмыгнула носом девушка.
Нет, не его, слава Богу! У него Лида была. Но все равно, зараза, немножко похожа.
— Лет сколько?
— Двадцать два.
— Ого! Пора бы умней быть! — проворчал Механик. — Замужем? Дети есть?
— Нет…
— Родители есть?
— Есть. Что вы все спрашиваете?! Пристали…
— Да вот думаю, может, отвезти тебя к отцу с матерью?! — саркастически произнес Механик. — Чтоб они тебя выпороли как следует, а мне за доставку пару кусков отстегнули…
— Далеко везти, — сказала Юля. — Я из Новосибирска.
— Ни хрена себе! — вздохнул Механик. — И какого лешего тебя в Москву понесло? Да еще к бандюгам…
— Сами-то вы кто, мент, что ли? — Эта сибирская девочка приободрилась и начала наглеть. Соображала, должно быть, что здесь, в чистом поле, он ее не пристрелит, а если въедут в деревню, то и подавно.
— Убийца, — сказал Механик. — Серийный. Хватаю девок на дороге, а потом режу. Для удовольствия…
И угрожающе ощерился…
— Правда? — Юля вновь почувствовала страх. И такое у нее стало личико, что Механик пожалел о своей шуточке. Вдруг представил себе, будто его Лидуська сидит вот так же в машине, рядом с вооруженным дядей, а он думает, как и где ее прикончить. Тошно стало. Он спрятал пистолет. Юля поглядела на него с удивлением.
— Вот что я тебе скажу, дура! — посерьезнев, произнес Механик. — Тут где-то поблизости электричка ходит. Довезу я тебя до ближайшей платформы — и катись в Москву. Лучше всего прямо на Ярославский вокзал. Садись
— Вы это вправду? — В глазах вспыхнула недоверчивая надежда.
— Абсолютно. Деньги дать?
— Не знаю… — пробормотала Юля.
— Соображай быстрее, а то выкину как есть. Ты в Москве где жила?
— У Темы… О-ой! — Она закрыла лицо руками. — Чего ж будет-то?
Механик, вспомнив, что всадил этому Теме пулю в живот, угрюмо спел отрывок из своей любимой бронетанковой песни:
В углу заплачет мать-старушка, Слезу рукой смахнет отец, И дорогая-а-я не узна-ает, Какой танкиста был конец!— Ужас! — пролепетала Юля. — Вы ж его убили, да?!
— Шансы есть, — сказал Механик тоном лечащего врача. — Мне лично в это место два раза попадали. До сих пор живу. Только тебе, блин, дочка, надо не этого бояться. Об себе подумай. Привезут его в больницу и начнут справляться, при каких это обстоятельствах он получил огнестрельное ранение. И не на таджикско-афганской границе, и не на чеченско-дагестанской, а в родной, совсем мирной и безопасной Москве. И что он скажет?! А скажет он, что шли они с другом по двору, никого не трогали, и вдруг с третьего этажа прямо им на голову выпадает человек. После чего не долго думая начинает их шмалять неизвестно за что и почему. А затем нагло угоняет их любимую машину с особо ценным грузом тайваньских будильников, которые кукарекать умеют. И пойдут граждане менты, естественно, разбираться в дом номер двадцать девять. А тут бабушка Нюра из десятой квартиры со второго этажа вспомнит, что мальчик Тема, который пытался впарить ей будильник, был не один, а с симпатичной девочкой из канадско-российской фирмы. А потом наехали, понимаешь, странные ремонтники-газовики, которые, вместо того чтоб чинить газовую сеть, вышибли дверь в пятнадцатой квартире, вынудили мирных квартирантов открыть огонь на поражение. Отчего у бабульки аритмия началась и давление до 220 на 180 подскочило… После чего менты начинают выяснять, что за девушка была с Темой. И почти сразу же нащупают тебя. Прокурор возбуждает дело по статье 162 «Разбой», а ты идешь в качестве пособника, согласно 33-й статье Общей части УК-97, поскольку помогала преступникам предоставлением информации. Семь лет не хочешь?!
— Семь?! — ужаснулась Юля.
— В натуре! Тут минимум 162-я, часть вторая просматривается, — сказал Механик так уверенно, будто полжизни проработал в прокуратуре, — от семи до двенадцати. Если вашу шоблу признают не организованной преступной группой, а группой лиц по предварительному сговору. А если запишут в ОПГ, то там 162-я, часть третья идет, от восьми до пятнадцати…
— Господи! — растерянно пробормотала девчонка. — Что же будет?
— Не знаю, — вполне серьезно сказал Механик. — Если улетишь домой, может быть, не сразу найдут. Ты с Темой не расписана была?
— Нет…
— Паспорт с собой?
— Да.
— Вещей твоих много у него?
— Сумка.
— Метки какие-нибудь есть? Типа пионерлагерных: «Попкина Юля, третья отряд»?
— Я не Попкина, а Громова. Нет там никаких меток.
— Адрес в Новосибирске твой парень знает?
— Не-а…
— Родители у него кто?
— Пьянь. Как и у меня…
И опять Механика будто прижгли чем-то. А кто он для своих детей? Вор и пьянь… Еще хуже.
Механик притормозил у крайнего дома, где какая-то старуха деревянной лопатой расчищала дорожку от крыльца до калитки.