Фата моргана
Шрифт:
Моя история была совсем короткой: оказавшись на берегу, я случайно встретил Юру, который помог мне добраться до обитаемых мест. И вдруг такой прокол!
— Можно я закурю? — задавая этот вопрос, я вдруг ощутил себя героем криминального кино, которое когда-то видел. Там матерый уголовник оттягивал признание, и просил сигарету у пожилого и умудренного опытом следователя.
— Курите, курите! — подыграл мне пограничник, протягивая сигарету.
— Так как же попала к вам эта бумажка?
— Я нашел ее, — чувствуя себя полным идиотом, сказал я.
— Вот так шел по берегу и случайно нашел, да?
Я
— И пистолет вы тоже нашли случайно?
— Оружие и снаряжение было у Юры еще до того, как встретился со мной!
— И ваш попутчик сразу же доверил вам пистолет?
— Из меня плохой охотник. Ружье было у того, кто умеет охотиться!
— А вам не кажется, что ваши аргументы не убедительны? — именно такой вопрос задавал преступнику следователь из фильма. — Может быть, вы облегчите свою совесть, и расскажете мне правду?
— Я уже все рассказал, и моя совесть чиста! — заявил я, взяв себя в руки.
На столе зазвонил телефон и старший лейтенант снял трубку.
— Судно с крабами? Да, немедленно выезжаю! — толстяк поднялся с места, и обратился ко мне. — Обстоятельства вынуждают меня прервать беседу. Учитывая уголовный характер вашего дела, я решил передать его в полицию. Там вы все расскажете, — сделав ударение на слове "все", сказал он, — а сейчас идите, вас уже ждут!
За дверью стояли полицейские. Они взяли автоматы наизготовку, и вывели нас на крыльцо. Возле погранзаставы стоял заведенный полицейский уазик с зарешеченным задним отделением. Последовала команда:
— Арестованные в машину!
Одновременно с нами на улицу вышел допрашивавший меня старший лейтенант. И тут в считанные секунды случилось то, чего я никак не мог ожидать.
Юра резко подскочил к толстяку. Заломив его руку за спину, он развернул неуклюжего пограничника так, что тот оказался лицом к полицейским. Выхватив из-за спины нож, Юра, приставил его к горлу старшего лейтенанта.
— Всем стоять! Бросить оружие, или я резать горло! — угрожающе крикнул Юра.
Когда из полицейских сделал неуверенный шаг вперед, мой напарник уже добрался до пистолета, висящего на поясе пограничного начальника. Юра выстрелил. Пуля просвистевшая рядом с головой полицейского, отрезвила его, и он остановился.
Старший лейтенант к этому времени смог сообразить, что его шкура стоит дороже, чем задержание какого-то корейца, и торопливо выкрикнул:
— Выполняйте все, что он скажет!
— Бросать стволы, и отойти взад тридцать шаги, так… Всем лечь на земля!
Оружие грохнулось оземь. Не теряя времени, Юра хладнокровно подобрал с земли автомат, и деловито отстегнул рожок у второго.
Лежать! — с этими словами мой бывший напарник дал короткую очередь над нашими головами, после которой все зарылись лицом в землю. Заткнув за пояс пистолет и магазин от автомата, Юра толкнул свою жертву к машине. Испуганный толстяк послушно уселся на правое сиденье. Удерживая автомат в левой руке, кореец ловко прыгнул за руль и дал газ. Завизжав колесами, машина скрылась между домами.
Испачканные полицейские вставали с земли с ругательствами и обещаниями грозно отомстить "проклятой обезьяне". Из двери заставы выскочила запоздавшая "тревожная группа" с автоматами в руках. Запрыгнув
Срывая свою злость, полицейский сержант больно перетянул меня дубиной по спине. Мне очень хотелось дать ему в морду, но момент был неподходящим. Разозленные полицейские могли избить меня до смерти. В управление внутренних дел меня доставили пешком. С учетом важности произошедшего, меня допрашивал сам начальник УВД, в звании майора.
Дерзкий побег, неожиданно совершенный моим напарником, придал мне свободы действий. В очередной раз повторив свою версию произошедшего, я заявил, что являюсь крупным предпринимателем и путешествовал на яхте не преследуя никаких целей, кроме развлекательных. В разговоре я упомянул вскользь несколько известных в стране фамилий, и попросил начальника дать запрос о подтверждении моей личности.
— Мне доложили, что при аресте у вас обнаружили справку об освобождении на имя Петра Васильевича Кузнецова. Вы утверждаете, что эта не ваша бумага? — недоверчиво спросил меня майор.
— Конечно, не моя. Я упал за борт, не имея никаких вещей, кроме сигарет и зажигалки, и подбирал на берегу все, чем можно развести костер.
— А где вы познакомились с корейцем, и как его настоящее имя?
— Он представился мне, как Юра, — пожал плечами я, — мне и в голову не приходило, что его можно звать по другому!
— Ваш приятель ничего о себе не рассказывал?
— Он говорил, что был охотником в какой-то экспедиции. Когда их вертолет разбился, выжить удалось только ему. Это все, что я о нем знаю! Вы так и не поймали его?
Мы задержим его в ближайшие часы, — сердито заявил полицейский. — Отсюда ему точно никуда не убежать!
Майор отдал команду конвоирам, и я отправился изучать изолятор временного содержания в поселке Ракушечное.
Глава 20.
Бюрократический механизм неповоротлив. В камере я провел два дня в абсолютном одиночестве, вероятно осторожный майор дал распоряжение, чтобы ко мне никого не подсаживали. Мне не было скучно. Произошедшие события заметно изменили мои взгляды. В течение долгих часов я вспоминал и переоценивал свое прежнее поведение. Чем больше я размышлял, тем яснее становилось, что в моей жизни надо что-то менять. А когда я засыпал, мне снова снилась Полина.
После того, как пришло подтверждение моей личности, отношение властей ко мне сильно переменилось, во всяком случае неприятных вопросов мне никто не задавал. Начальник УВД даже проявил любезность, одолжив мне немного денег, старую милицейскую куртку, ношеные сапоги, и черную вязаную шапку, с торчащими из нее нитками. Я сфотографировался, получил временное удостоверение личности, и позвонил из гостиницы в Москву.
Дела фирмы шли неплохо, несмотря на то, что многие сотрудники были озадачены моим длительным отсутствием. Самым удивительным было то, что никто из них, даже краем уха, не слышал о случившимся со мной. Это обозначало, что ни Полина, ни Анатолий на работе не еще появлялись. Эта, обратная сторона хороших новостей, сильно тревожила меня. Куда же они пропали? Мне хотелось позвонить Полине, но, как назло, не вспомнил ни один из тех номеров, которые были забиты в мой мобильный телефон.