Fatal amour. Искупление и покаяние
Шрифт:
— Я не вижу, коим образом, похождения моего супруга могут быть связаны со мной, — застыла посреди комнаты Марья.
— Но как же, Марья Филипповна! — воскликнул урядник. — Ревность — весьма серьёзный мотив для убийства!
— Ревность, — недоумённо произнесла Марья, — убийство. Экая у вас фантазия богатая, — усмехнулась княгиня.
— Я полагаю, что вы знали о том, что князь… — замялся полицейский, — неверен вам, — продолжил он после заминки, — и сговорились с тем цыганом с тем, дабы он убил вашего супруга.
— Чушь! — заявил с порога
Вслед за Борисом в комнату вошла Ирина и устремилась к княгине Куташевой, поспешив заключить её в объятья.
— Вместо того, чтобы заниматься поисками преступника, вы возводите напраслину на несчастную ни в чём не повинную женщину! — прогремел Анненков. — Я этого так не оставлю и непременно побеседую с вашим начальством.
— Простите, с кем имею честь разговаривать? — нисколько не смутился полицейский чин, внимательно оглядывая князя.
— Князь Анненков Борис Александрович, — представился Борис, — моя супруга, княгиня Ирина Александровна, — взглядом указал он на жену.
— Ваше сиятельство, — тотчас склонился урядник, — для меня большая честь свести знакомство с вами, и с вами, сударыня, — поклонился он княгине Анненковой.
В ответ Ирина Александровна смерила урядника уничижительным взглядом, удостоив лишь чопорным кивком.
— Фёдор, — позвал дворецкого Борис, — проводи господина урядника.
Служителю закона ничего более не оставалось, как только откланяться, коль его выпроводили из дому столь бесцеремонным образом, но возражать князю Анненкову он не осмелился. У Бориса Александровича имелись весьма обширные связи в различных кругах, и памятуя, о его обещании довести до начальства сведения о его чрезмерном служебном рвении, урядник решил, что не стоит рисковать карьерой, а с княгиней Куташевой он сможет побеседовать и в другой раз, когда рядом с ней не будет столь влиятельной особы.
— Как вы узнали? — шёпотом поинтересовалась Марья, провожая взглядом приземистую фигуру полицейского.
— Ефимовский утром приехал к нам с известием о Николя, — также тихо отозвалась Ирина.
— Андрей? — удивилась княгиня Куташева.
— Ему Софья прислала записку, — отвечая на невысказанный вопрос, промолвила княгиня Анненкова. — Andre с нами приехал, он попросил его проводить к Николя.
— Он сейчас у него?! — испугалась Марья. — Я должна идти, — отстранилась она от Ирины.
— Не спеши, — удержала её за руку княгиня Анненкова.
— Ты не понимаешь…
— Понимаю, — тяжело вздохнула Ирина Александровна, присела в кресло и расправила широкие юбки. — Я знаю, ты всегда любила Андрея, и признаться честно, я надеялась, что он сделает тебе предложение ещё в твой первый столичный сезон, но этого не случилось. Неужели думала, что вашу связь удастся сохранить в тайне? Мари, утаить в Петербурге подобное невозможно.
Марья Филипповна опустилась в кресло напротив подруги.
— Я… старалась быть осторожной, — едва слышно вымолвила
— Не понимаю, зачем ты ответила Николаю согласием, — укоризненно покачала головой Ирэн.
— Тебе не понять того, — отвела взгляд Марья Филипповна.
— Возможно. Возможно, мне не понять, ибо, как можно… как можно, Мари?
— Видимо, можно, — глухо отозвалась Марья. — Право, я не знаю, что мне делать теперь? — промокнула она увлажнившиеся глаза носовым платком. — Мне так тяжело, я запуталась, — прерывающимся шёпотом поведала она.
— Ты должна объясниться с Andre. Это должно закончиться. Твой муж при смерти, тебе о нём думать надобно, а не…
— Замолчи! — в сердцах воскликнула Марья Филипповна. — Для меня расстаться с Andre всё одно, что сердце из груди вынуть.
— Надобно было соглашаться на его предложение тогда, когда ты могла выбирать, ныне у тебя нет выбора, — помолчав некоторое время, добавила Ирина. — Николя не заслуживает, чтобы его обманывали, да ещё так жестоко. Они всегда были друзьями, все трое, Николай, Андрей, Борис. Ты встала между ними, стала причиной ссор и раздоров. Борис весьма переживает о том. Ему так трудно принять чью-либо сторону, ведь она никогда не делал различий между твоим мужем и Ефимовским.
Ответить Марья Филипповна не успела. В гостиную вернулся Борис вместе с Андреем. Оба выглядели расстроенными.
— Скверное дело, — тихо отозвался Ефимовский.
Марья вздрогнула, ведь Андрей наверняка знал, о чём говорил.
— Мари, он зовёт вас, — подошёл к дамам Борис.
Марья поднялась, в дверях обернулась, бросив последний взгляд на скорбно молчавшую троицу и поспешила наверх в покои супруга. Перед дверью она немного помедлила, собираясь с мыслями и переступила порог. При её появлении Софья отошла от изголовья кровати брата и, наградив невестку предостерегающим взглядом, вышла.
— Вы звали меня? — опустилась на стул Марья.
— Нам надобно объясниться, — каждое слово давалось Куташеву с огромным трудом. — Я не питаю иллюзий и вероятно дни мои сочтены, — продолжил он.
— Вы поправитесь, — нащупала Марья Филипповна его ладонь, безвольно лежащую поверх одеяла.
Николай усмехнулся, но тотчас скривился.
— Я желал бы внести кое-какие изменения в завещание, — произнёс он. — Распорядитесь, чтобы пригласили моего поверенного, но прежде, я бы хотел сказать вам о том, что заставило меня сделать вам предложение, несмотря на то, что я узнал о вас.
— Что вы узнали обо мне? — помертвевшими губами прошептала Марья.
— Я знал, что вы в тягости от Ефимовского, когда делал вам предложение, — отвёл взгляд Николай. — Когда Софье было десять лет, она заболела заушницей, и я заразился от неё. Перенесённое заболевание лишило меня возможности стать отцом, когда бы то ни было. Узнав о вашем положении, я воспользовался единственным доступным способом обзавестись наследником, — длинная фраза совершенно лишила его сил.
— Вы знали, — поражённо вымолвила Марья.