Fatal amour. Искупление и покаяние
Шрифт:
— Хорошо, что Андрея Петровича здесь нет, — вздохнула девушка, пригибая голову под порывами ветра.
— Так сторож сказал, что барин нынче дома будут, — тихо заметил возница.
Марья услышала и остановилась, поставив ногу на широкую, занесённую снегом мраморную ступень крыльца. Ей не следовало просить приюта в доме холостого мужчины, даже ежели этот самый мужчина десять дней назад просил её руки. Навстречу ей уже спускался лакей, дабы помочь подняться по лестнице, чтобы барышня не поскользнулась на гладких,
— Далеко от вас до Москвы будет? — хмуро спросила она слугу, протянувшего ей руку.
— С полсотни вёрст, — отозвался лакей.
Не могло быть и речи о том, чтобы пускаться в такую дорогу на ночь глядя, да ещё в такую метель. В этих местах у Ракитиных не было ни родных, ни знакомых, стало быть, только ради того, дабы соблюсти приличия, искать другого пристанища было бы в высшей степени неразумно.
Марья вошла вслед за лакеем в скудно освещённый огромный вестибюль. Позади неё топталась Милка.
— Барину своему доложи, что Ракитина Марья Филипповна просит принять её, — обратилась она к дворецкому, помогавшему ей снять верхнюю одежду.
— Нет нужды в докладе, — услышала она позади себя знакомый голос.
Сердце ёкнуло в груди, от волнения стиснуло горло. Страшась голосом выдать все те чувства, что охватили её, Марья медленно обернулась. Андрей, сложив руки на груди руки, рассматривал свою позднюю гостью. Взгляд её с лица Ефимовского скользнул ниже, чуть задержался на распахнутом вороте белой рубахи контрастно выделявшейся на чёрном бархате длинного тёплого шлафрока.
— Простите, что незваная к вам на ночь глядя, Андрей Петрович, — дрожащими губами улыбнулась она. — Заблудились мы, — поспешила объясниться Марья, опасаясь, что он решит будто она нарочно под предлогом метели явилась к нему на ночь глядя.
— Немудрено, в такую-то метель, Марья Филипповна. Прошу, будьте моей гостьей, — сделав приглашающий жест рукой, Ефимовский отступил в сторону. — Простите мне мой неподобающий вид, — усмехнулся Андрей. — Гостей нынче не ждал.
— Это вы простите, — отвела взгляд Марья.
— Отужинаете со мной? — предложил ей руку Андрей, дабы проводить в маленькую гостиную, где он коротал вечер за бутылкой вина у жарко пылающего камина.
— Мне, право слово, неловко, — прерывисто вздохнула девушка, с трудом удерживаясь от желания посмотреть на него.
— Оставьте, — в голосе Ефимовского явно слышалась усмешка. — Не откажите в любезности. Мне приятно будет видеть вас за столом.
Лакей распахнул перед хозяином и его гостьей двери в гостиную. Марья торопливо прошла к камину и протянула озябшие руки к огню.
— Ещё и декабрь не начался, а зима уж тут, как тут, — оглянулась она на Андрея, словно извиняясь за то, что так поспешно оставила его у дверей, торопясь к огню, дабы согреться.
Ефимовский неторопливо пересёк комнату и остановился подле неё, завладев сначала
— Холодные, — улыбнулся Андрей, поднося к губам тонкие изящные кисти. — Так в столицу торопились, что в такую непогоду поехали? — взлетела вверх тёмная густая бровь.
— Торопилась, — опустила голову Марья Филипповна, рассматривая свои руки в его ладонях. — Мой дядюшка собирался из Москвы в Петербург, боялась не застать его.
— И что же делать станете, коли не застанете? Обратно воротитесь? — склонил голову Ефимовский, пытаясь поймать её взгляд.
— Догнать постараюсь, — прошептала Марья, не в силах более отвести глаз от его лица.
— Барин, — открыл двери в гостиную лакей, — ужин, как вы и велели, в малой столовой накрыли.
— Идёмте, — потянул её за руку Андрей. — Вы устали и, верно, голодны.
Ефимовский сам отодвинул для неё стул и сел напротив за овальным столом. Несмотря на то, что и в самом деле успела проголодаться, Марья, стесняясь его присутствия и стараясь не торопиться, принялась за еду.
— Вина подогретого принеси, — велел Ефимовский, обращаясь к лакею, прислуживающему за столом.
— Мне всё кажется, что это сон, — тихо заметила Марья, едва за слугой закрылись двери. — Что вот открою глаза, проснусь, а вас здесь нет.
Андрей улыбнулся уголками губ:
— Возможно, и сон, — отозвался он. — Я себе даже во сне не мог представить, что буду вот так сидеть с вами за столом снежным зимним вечером.
— Право слово, это неприлично. Я не должна была просить вас о ночлеге.
— Я не стану покушаться на вашу добродетель, Мари, — усмехнулся Андрей. — Здесь вам ничто не угрожает.
— Также, как в Зимнем? — не удержалась Марья от того, чтобы напомнить ему о скандальных обстоятельствах, заставивших его просить её руки в Петербурге.
— Коли вы не станете искушать меня, — отвечал Ефимовский, наливая в бокал вино из графина.
Марья вспыхнула, но ответить ей помешало появление лакея с бокалом подогретого вина на подносе.
Пригубив хмельной сдобренный мёдом и корицей напиток, она отставила в сторону бокал и вернулась к ужину. Более никто не проронил ни слова. Время от времени она замечала пристальные взгляды Андрея, обращённые к ней и, смущаясь подобного внимания всё чаще подносила к губам бокал с вином. Когда же она допила приготовленное для неё вино, Ефимовский вновь наполнил её фужер из графина и подвинул к ней.
— Северное крыло на зиму закрыли, и комнаты там не топлены, — нарушил молчание Андрей. — Я распорядился, чтобы вас устроили на моей половине. Не волнуйтесь, ваши покои на нынешнюю ночь довольно далеко от моей спальни, — не поднимая глаз от тарелки, произнёс он, будто говорил о чём-то самом обыденном и нестоящем внимания.