Фатум
Шрифт:
И как только он договорил, мост сорвался с места и рванул вниз. Оливер только и успевал, что глазеть по сторонам: множество камер пролетали мимо, пока они спускались все ниже и ниже. Воздух становился все более затхлым, а от ледяного ветра у Уолли заслезились глаза.
– Ничего, привыкнешь, – прокричал здоровяк, который, в отличие от Оливера, который вцепился в поручни, как кот в ствол дерева, был абсолютно расслаблен. Одной рукой он небрежно держался за перила, а второй придерживал бороду, которая, подхваченная ветром, норовила залезть ему в глаза. – Итак, добро пожаловать на третий уровень!
Оливер на негнущихся ногах сошел с моста и выдохнул.
– Все еще недоволен лестницами? – хмыкнул здоровяк, давая новичку время отдышаться.
– Нет, сэр, – выдохнул тот, рассмешив Моргана.
– Вот и славненько,
– Это вряд ли.
– Как знаешь, – здоровяк хлопнул в ладоши. – Значит так, слушай внимательно: этот уровень – проклятье не только для заключенных: это настоящий ад для любого, кто спустится сюда. Камеры здесь укреплены энергетическими экранами, заключенные находятся в полнейшей темноте, особо опасных клиентов регулярно накачивают всякой дрянью, чтобы купировать их способности, но: это вовсе не гарантирует полнейшую безопасность для нас. Я уже говорил, что побегов в Ноксе еще не было, однако, это не повод расслабляться. Не думай, что то, что ты – икс, делает тебя неуязвимым. Пусть ты не поддаешься воздействию других хранителей, но это не значит, что они, скажем, не могут задушить тебя твоим же плащом на расстоянии, понимаешь? Однажды, из-за очередной электромагнитной бури, экраны вышли из строя, и одному из охранников выкололи глаза его же амэлом. Да, тот псих не сбежал, не внушил отпустить его, но жизнь Рикки, теперь уже «слепышу Рикки», подпортил ужасно. Есть вопросы?
– Да, – Оливер, который еще мгновенье назад был занят тем, что пытался не выдохнуть собственные легкие, теперь полностью переключился во внимание: был один момент в рассказе здоровяка, который он не понял. – Вы говорили про то, что я икс, но это вовсе не повод расслабляться. Что Вы имели в виду?
– В смысле? – тот растерянно почесал бороду. – Что здесь непонятного? Я говорю, что даже если эти психи не смогут воздействовать непосредственно на тебя, то это не значит, что они не смогут навредить тебе.
– Что значит, они не смогут воздействовать на меня?
– То и значит! – Морган внимательно осмотрел парня, прикидывая, как сильно ему продуло голову во время спуска на мосте. – Иксы невосприимчивы к внушению, парень! Как и к предсказанию провидцев! Или ты думаешь, что в Нокс набирают таких как мы просто так?!
А ведь он думал. Оливер так опешил от услышанного, что не сразу нашелся с ответом.
– Н-но, постойте, сэр, – он прочистил горло и выпрямился, отцепившись от перил. – Если это так, то почему нам об этом не сообщают во время обучения?
– А ты котелок-то вруби, – Морган легонько ткнул Оливера в висок. – Как иначе поддерживать порядок? Во главе ордена с момента его основания всегда стоял телепат: конечно, в кодексе это не указано; там говорится, что любой магистр может претендовать на этот пост, но практика показывает, что это не так. Орден, кстати говоря, существует сравнительно недавно. Вот и перебери всех глав и посмотри, был ли среди них кто-то, кто не являлся бы телепатом? Найдешь одного, максимум, двух – не больше. И то они недолго на постах задерживались. Телепат у руля всегда внушает благоговение и трепет, потому что все прекрасно понимают, что человек, способный пудрить людям мозги, пусть и опасен, но зато как никто другой сможет держать подчиненных в узде. А теперь представь, что будет, если все узнают, что есть те, чьи головы принадлежат только им и никому больше? Что есть те, кому проще оторвать башку, чем затуманить ее? – здоровяк вскинул бровь. – Авторитет ашек будет подорван, но ни к чему хорошему это не приведет по той простой причине, что всегда останутся бэшки, которые воздействуют на все физически, а не психологически; от которых иммунитета нет и быть не может. Что получится в итоге? Междоусобица между хранителями. Вечные конфликты, понимаешь? Поставь у руля бэшку, и сразу начнутся вопросы, мол, а сам ли он действует, или же ему кто-то внушает? Поставь у руля икса, и все начнут возмущаться, почему какие-то мутные, слабые хранители заправляют более сильными? А провидцы… Эти вообще на своей волне живут, они во власть никогда не рвались, – здоровяк взял паузу, чтобы восстановить дыхание. – Поэтому о сопротивляемости иксов молчат. Заметь, ее не скрывают, а лишь умалчивают о ней. А взрослые хранители, пусть
– В общем-то, нет, – Уолли все еще не мог собраться с мыслями, а потому говорил заторможено. – Я, по сути, ничего не знаю о третьем уровне, чтобы что-то про него спрашивать или уточнять.
– Это ты верно пометил, – кивнул Морган. – Тогда сделаем так: ты тут осмотрись пока, а я заскочу наверх и узнаю, что там с сетью. Вернусь, пойдем разберемся с твоим пропуском, униформой и прочим. Найди Алека, он тебе все покажет. Ну, сам понимаешь, рассказа от него не жди, – здоровяк хлопнул Оливера по спине, но тот был готов, а потому даже не поморщился. – Дерзай, малец. Скоро вернусь, – он пошел в сторону лестницы, которая, в отличии тех железных, что были на верхних уровнях, была вырезана прямо в скале. Но потом Морган развернулся и, прежде чем исчезнуть за поворотом, сказал:
– Только это, если что, ты тут был со мной, усек?
– Да.
– Сэр, – напомнил здоровяк.
– Да, сэр, – исправился парень, провожая взглядом удаляющийся силуэт.
Комментарий к Глава 28 Нокс *гильотина – орудие для обезглавливания осужденных на казнь
====== Глава 29 Малик ======
Он почувствовал, что что-то изменилось еще до того, как охранник заговорил. За почти тридцать лет заточения в кромешной тьме, Эйден Малик научился извлекать максимум информации из сигналов, посылаемых ему другими органами чувств: слухом, обонянием, осязанием. Вот и сейчас, когда вместо знакомых шаркающих шагов до него доносились звуки еле слышной осторожной поступи, он сразу понял, что навестить его пришел явно не Алек. Магистр чуть повернул голову в сторону, откуда доносились шаги, но не с тем, чтобы взглянуть на гостя, а по привычке. Он знал, что все равно никого не увидит, ведь экран не позволял ему этого. Хорошо хоть они не поставили и звукоизоляцию, иначе он бы уже давно сошел с ума.
– Доброго времени суток, – вежливо поздоровался заключенный.
Оливер от неожиданности вздрогнул: он пытался идти максимально тихо, как их учили на военной подготовке, но его все же услышали. Эта затея казалась айтишнику все менее и менее удачной по мере того, как он приближался к камере. Хоть Морган и объяснил ему принцип работы экрана на третьем уровне, Саммерсу казалось, Малик не только слышал, но и видел абсолютно все, что происходило вокруг.
– Хоть Вы и молчите, я все же несказанно рад Вам, – заключенный продолжал свой монолог. – В последнее время, ко мне редко заходит кто-то, помимо Алека. Не поймите меня неправильно, он прекрасный слушатель. Просто иногда очень хочется, чтобы тебя не только слушали, но и услышали. Могу я узнать, зачем Вы здесь? Возможно, Вы ищете кого-то? Быть может, даже меня?
– Да, сэр, – справившись с внутренним смятением, Оливер обрел контроль над голосом. Слово «сэр» у него вырвалось непроизвольно, потому что человек, который неподвижно, точно каменное изваяние сидел на полу камеры в позе лотоса, выглядел так благородно, что парень просто не мог не проявить к нему уважение. Уолли ожидал увидеть что угодно: оборванную одежду, изможденное тело, безумные глаза. Но вместо этого перед ним сидел крепкого вида старец, в чистой, но слегка помятой белой робе. Длинные седые волосы были заплетены в небрежную косу, спускающуюся вплоть до пола, но лицо старца было гладко выбрито. Но больше всего Оливера поразили глаза заключенного: они были точно такими же, молодыми и живо горящими, как и тридцать лет назад. Конечно, Уолли не мог этого помнить, но все же, прежде чем отправиться сюда, он собрал всю возможную информацию об объекте, а потому он имел представление о том, как выглядел магистр Малик в свои лучшие годы, годы управления орденом.
– Могу я узнать, с кем имею честь разговаривать? Хотя, если Вы предпочтете скрыть вашу личность, я пойму это.
– Беллатор Оливер Саммерс, – представился мужчина, прежде чем понял, что говорит. Несмотря на то, что не он был в камере, а старик, он не чувствовал превосходства или уверенности. Это не Малик застрял в темнице, это он, Оливер, застрял с Маликом в Ноксе.
– Вот как! – заключенный встрепенулся, и в его глазах зажегся подлинный интерес. Он легко встал на ноги и подошел к решетке, смотря в сторону, откуда доносился голос. – Я очень рад наконец-то познакомиться с Вами, мой друг. Признаться, я не думал, что это произойдет так скоро!