Фаворит смерти 2
Шрифт:
Я вытащил телефон, начал трясущимися пальцами набирать номер Бартынова — чтобы он как можно скорее отправлял сюда своих бойцов и живым задержал гада.
Бартынов ответил с третьего гудка.
— Слушаю? — голос был злой, словно его отвлекли от важного занятия.
— Срочно нужно… — договорить я не успел — что-то обжигающее, давящее обрушилось на меня, заставляя подскочить.
«Электромагнитная шапка»! Твою мать! Заклятие, позволяющее поджарить мозги. Если бы не защита, я бы уже корчился в предсмертных
Очередная порция ругательств невольно навернулась на уста.
Я вновь начал выплетать сеть, которая в прошлый раз хоть на время, но все же задержала Кондора. Правда на этот раз я учел все свои ошибки и добавил в магический фон немого глушащей магии. Против того, кто обладает навыками звуковой магии, это будет проблемой, с которой придется повозиться.
Атаковать сразу не получилось — наложенная блокировка на раненную руку начала таять. Пришлось подкреплять.
Драгоценные секунды были упущены. Кондор успел сделать обманный маневр и зашел ко мне со спины.
Все кончилось бы за мгновение — Кондор находился в десяти шагах от меня.
Направить оружие.
Нажать на спусковой крючок.
Пуля пробивает черепную коробку, превращает мой мозг в кисель.
Мгновенная смерть.
Но мне повезло.
— Нет! Не стреляйте! — закричал я охранникам Бартынова, которые оказались рядом словно по мановению волшебной палочки.
Но они это понимали и без меня — Кондор единственная ниточка, связывающая убийство Никиты Бартынова с Герцеными. И потому он должен быть во что бы то ни стало живым доставлен Бартынову-старшему.
Здоровяки были подготовлены не только физически. Их магическим умениям мог позавидовать любой, по крайней мере в части боевой магии.
Просто один едва уловимый взмах — и Кондор растелился на асфальте. Еще один взмах — и невидимая волна придавила противника, не давая тому сделать хоть одно движение. Оружие отлетело под одну из машин.
Кондор заскрипел от злости зубами, попытался вырваться, но не смог — слишком тяжелая сила придавила его. Тогда он скастовал что-то вроде звукового резака и одним выкриком перерезал удерживающие его заклятия.
Поднялся.
Но атаковать не успел — охранники одним ударом в челюсть выбили из него всю дурь.
Кондор вновь упал, схватился руками за челюсть.
— Отлично сработано! — выдохнул я.
Бартыновские охранники скупо кивнули. Потом подняли Кондора. Крысиное лицо противника вопреки поражению светилось от счастья. Сомкнутые челюсти едва заметно шевелились — словно он рассасывал леденец.
— Его надо доставить вашему шефу, — сказал я.
Меня всего трясло.
— Доставим, — кивнул один из охранников.
— Не успеете! — процедил сквозь зубы Кондор.
И вдруг начал дергаться, словно его прошиб озноб.
—
Приступы усилилась, изо рта полезла белая пена, глаза закатились назад.
— Он съел что-то! — запоздало понял я.
Один из охранников схватило Кондора за челюсть, разомкнул ее. Вместе с пеной на щеке схваченного блеснуло стекло.
— Ампула с ядом! — сквозь зубы процедил второй.
— Сожрал когда на асфальте был! — предположил второй.
— Скорее! На землю! Надо его спасти! — крикнул я.
Кондор выгнулся дугой, захрипел. Потом обмяк.
«Поздно, — спокойно произнесла Смерть, появившись за спинами охранников. — Он уже в моих владениях».
Кондор, единственный человек, который мог спасти меня от гибели, был мертв.
Глава 8
— Все азиаты — сумасшедшие, — произнес один из охранников.
— Тем более те, кто в ранге Терракотового Адепта, — поддержал его другой, безучастно смотря на тело Кондора.
— Слышал, у них там отношение к собственной жизни как у самураев — в любую минуту готовы умереть. Их там, в кишлаках и храмах, учат принимать смерть без страха — выдают каждому по ампуле и заставляют выпить — мол, одна из доз отравленная. Кто зассал — на мороз гонят, розгами до полусмерти лупят, позорят.
— Судя по тому, что произошло — слухи не врут, — кивнул первый. — Видел как басурманин легко отраву проглотил?
— А то!
— Его надо спасать! — не унимался я, накладывая заклятие за заклятием — вытягивающее, заживляющее, блокирующее, рассеивающее.
Но все было бессмысленно — даже мой разум это понимал. Кондор мертв. Окончательно.
Заклятия упирались в холод неживого и тухли, не выполнив своей функции.
— Оставь его в покое, — сказал первый охранник. Потом кивнул своему напарнику: — Давай тело в багажник закинем — и рвем отсюда, пока из Дворца охрана не вылезла.
Труп ловко закинули в машину. Мне сказали ехать к Бартынову — чтобы объясниться. Я согласился.
Так мы и двинули с трупом в багажнике к боярину Верховной палаты.
— Мертв, говоришь? — вновь переспросил Бартынов, поглядывая на меня.
Я кивнул.
Охранники подтвердили.
Вновь я был в кабинете Бартынова и этот поход в гости не доставил мне удовольствия.
— Он раскусил ампулу с ядом, — пояснил я, глядя как Бартынов затачивает карандаш — не точилкой, ножом, умело орудуя лезвием и срезая стружку за стружкой.
— То есть он не сможет нам что-то сказать по поводу нашего дела? — продолжил расспрос Бартынов, рассматривая кончик карандаша со всех сторон — острота показалась ему не достаточной и он продолжил заточку.