Фавориты Фортуны
Шрифт:
— Нам не обойтись без лидера Палаты, — сказал Филипп, — хотя назначать принцепсов всегда было обязанностью цензоров. По традиции, принцепсом всегда становился старейший патриций в Сенате. Однако согласно закону цензоры имеют право призывать любого сенатора, кого посчитают подходящим. Теперь у нас в Сенате старейший патриций — Аппий Клавдий Пульхр. Но его здоровье оставляет желать лучшего. И в любом случае он направляется в Македонию. Нам нужен другой лидер Палаты — молодой, здоровый. И присутствующий в Риме! Пока мы не выберем двух цензоров, я предлагаю назначить Мамерка Эмилия Лепида Ливиана временно исполняющим обязанности принцепса Сената. Я также предлагаю, чтобы он остался в Риме — до
— Но я еду в Ближнюю Испанию губернатором! — выкрикнул Катул.
— Невозможно, — резко прервал его Филипп. — Предлагаю считать нашего великого понтифика Метелла Пия, срок которого в Дальней Испании продлен, губернатором также и Ближней Испании, пока мы не пришлем туда нового правителя.
Поскольку все были только за предложение, которое удерживало понтифика-заику вдали от Рима и религиозных церемоний, Филипп добился своего. Палата уполномочила Метелла Пия управлять Ближней Испанией и своей собственной провинцией, сделала Мамерка исполняющим обязанности принцепса Сената и утвердила Катула командующим в войне против Лепида. Весьма разочарованный, Катул отправился в Кампанию собирать свои легионы, а Мамерк, тоже разочарованный, остался в Риме.
Через три дня пришло известие, что Лепид собрал свои четыре легиона и что его легат Брут уехал в Италийскую Галлию, чтобы разместить два ее гарнизонных легиона в Бононии, на пересечении Эмилиевой и Анниевой дорог, где они заняли выгодную позицию. Все ожидали, что Клузий и Арретий, по-прежнему подумывающие о восстании из-за того, что они пострадали от потери своих земельных наделов, помогут Бруту соединиться с Лепидом и предотвратят любую попытку Катула помешать этому соединению.
[Карта 10 - "Северная Италия и южная часть Италийской Галлии, часть 3"] [11]
И тут выступил Филипп:
— Наш верховный командующий Квинт Лутаций Катул находится южнее Рима — фактически он еще не покинул Кампанию. Лепид движется на юг уже из Сатурнии и может помешать нашему командующему послать часть своих войск, чтобы разделаться с Брутом в Италийской Галлии. Кроме того, я думаю, нашему командующему понадобятся все его четыре легиона, чтобы сдержать Лепида. Значит, нам необходимо как-то справиться с Брутом, который держит в руках ключ к успеху Лепида. С Брутом следует поступить очень умно. Но как? В настоящий момент у нас нет в Италии других легионов, а два легиона в Италийской Галлии принадлежат Бруту. Даже Лукулл — был бы он в Риме, вместо того чтобы ехать в свою провинцию Африку! — не смог бы собрать хотя бы два легиона достаточно быстро, чтобы выступить против Брута.
11
_map10.jpg
Палата слушала мрачно, осознавая, что годы гражданского несогласия не кончились только потому, что Сулла провозгласил себя диктатором и приложил все усилия к тому, чтобы с помощью своих законов предотвратить очередной поход на Рим. Еще и года не минуло со дня смерти Суллы — и вот другой человек движется во главе легионов, чтобы объявить свою волю несчастной родине. Все дороги Италии вооружились против города, к которому италики стремились принадлежать — страстно и любым способом. Вероятно, имелись среди сенаторов люди достаточно честные, чтобы признать свою вину в том, что Рим оказался в таком положении. Но ни один из них не сказал этого вслух.
Вместо этого все уставились на Филиппа,
— Есть один человек, кто может сразу сковать Брута, — самодовольно поведал Филипп. — У него есть войско отцовских ветеранов, работающее на него в Северном Пицене и Умбрии. Оттуда до Брута куда ближе, чем из Кампании! В прошлом он показал себя преданным слугой Рима, каким был и его отец. Я говорю, конечно, о молодом всаднике Гнее Помпее Магне — победителе при Клузии, победителе в Сицилии, победителе в Африке и Нумидии. Недаром Луций Корнелий Сулла разрешил этому молодому всаднику отметить триумф! Он — наша самая большая надежда! Он в состоянии справиться с Брутом за несколько дней!
Только что назначенный временный принцёпс Сената шевельнулся в своем курульном кресле, хмурясь.
— Гней Помпей не член Сената, — сказал Мамерк, — и мне не нравится идея отдать командование кому-то не из состава Сената.
— Я полностью согласен с тобой, Мамерк Эмилий, — немедленно отреагировал Филипп. — Никому это не понравится. Но можете ли вы предложить лучшую кандидатуру? Конституция предоставляет нам право в экстренном случае искать человека с военным опытом вне Сената. И этого человека нам дал не кто иной, как сам Сулла. Не было более консервативного политика, чем Сулла, не было человека, более приверженного сохранению mos maiorum. Но он предвидел такую ситуацию — и он дал нам такого человека.
Филипп стоял возле своего стула (согласно распоряжению Суллы касательно выступающих в Сенате), но все же медленно повернулся кругом, чтобы осмотреть сенаторов, заседающих по обеим сторонам Палаты. Как оратор Филипп сильно вырос по сравнению с той порой, когда он уничтожал Марка Ливия Друза. В эти дни не было ни нелепых вспышек раздражения, ни брани.
— Почтенные отцы, — торжественно продолжил он, — мы не можем тратить время на дебаты. Пока я говорю, Лепид уже идет на Рим. Могу ли я со всем уважением просить старшего консула Децима Юния Брута выступить с предложением в Палате? А именно: чтобы этот орган уполномочил Гнея Помпея Магна поднять свои старые легионы и сразиться с Марком Юнием Брутом во имя Сената и Народа Рима. Далее, чтобы этот орган дал статус пропретора всаднику Гнею Помпею Магну.
Децим Брут открыл было рот, чтобы согласиться, но Мамерк помешал ему, положив ладонь на руку старшего консула.
— Я согласен с твоим предложением и поставлю его на голосование, Децим Юний, — сказал он, — но только после того, как Луций Марк Филипп пояснит нам одну свою фразу. Он сказал «поднять свои старые легионы», вместо того чтобы уточнить, сколько именно легионов намерен выставить Помпей. Не имеет значения, насколько выдающимся может быть послужной список Гнея Помпея. Он не член Сената! Ему нельзя поручать собирать легионы во имя Рима, каким бы великим он себя ни считал. Я требую, чтобы было точно определено количество легионов, которые Палата поручает собрать Гнею Помпею. И еще я хочу сказать, что число легионов должно быть ограничено двумя. У Брута, губернатора Италийской Галлии, всего два легиона сравнительно неопытных солдат — постоянный гарнизон той провинции. Чтобы справиться с Брутом, достаточно всего двух легионов Помпеевых ветеранов.
Эта открытая оппозиция не понравилась Филиппу, но он посчитал разумным согласиться. Мамерк был тем медлительным, упорным типом, кому как-то всегда удавалось привлечь на свою сторону массу сенаторских дурней. К тому же он был женат на дочери Суллы.
— Прошу прощения у Палаты! — воскликнул Филипп. — Я поступил глупо! Благодарю нашего уважаемого принцепса Сената за его своевременное замечание. Конечно, я хотел сказать «два легиона». Пусть запишут в предложении Сената, Децим Юний, именно это количество легионов.