Фельдмаршал И.Ф. Паскевич и русская стратегия в 1848-1856 гг.
Шрифт:
Ключевая записка от 28 (по другим данным – от 27) февраля 1854 г. до революции публиковалась неоднократно [64] , однако по непонятной причине она до сих пор не привлекала внимания историков. Другие февральские записки, которые содержали сравнительную оценку опасности, угрожавшей России на различных театрах военных действий, и затрагивали проблему обороны западной границы, черноморских берегов и Севастополя, вообще оставались неопубликованными [65] .
64
ЗайончковскийА. М. Восточная война 1853–1856 гг. в связи с современной ей политической обстановкой: в 2 т. СПб., 1908–1913. Т. 2. Ч. 1. С. 609–611; Степанов Н.П. Князь Михаил Дмитриевич
65
РГВИА.Ф. 14013. Оп. 1.Д. 3,4.
В фонде канцелярии фельдмаршала (Ф. 14013) помещены также письма Паскевича к командующему Южной армией князю М. Д. Горчакову, раскрывающие взгляды фельдмаршала на перспективы обороны базы Черноморского флота. Лишь незначительная часть этих документов использовалась А. П. Щербатовым при составлении последнего тома биографии князя Варшавского.
Документы коллекции ВУА, специально посвященной Крымской войне (Ф. 481), позволяют существенно расширить представления о том, почему была недооценена опасность высадки неприятеля в Крыму. Особенно важны соображения по обороне черноморских берегов, высказанные в 1853–1854 гг. командующим войсками на юге России М. Д. Горчаковым и командиром V пехотного корпуса А. Н. Андерсом [66] .
66
РГВИА. Ф. 481. Оп. 1.Д.5, 7.
Фонд Военно-ученого архива (Ф. 846) содержит две записки: «Обзор последовательных изменений в плане действий на случай войны с Австрией» и «Соображение по некоторым новым предположениям на случай войны с Австрией», составленные 3 и 9 марта 1855 г. Д.А. Милютиным, в то время сотрудником военного министра. Генерал-майор Милютин по заданию военного министра В. А. Долгорукова систематизировал в своих записках предложения Николая I, Паскевича, Горчакова и Ридигера, касающиеся возможных действий русской армии в случае разрыва с Веной.
Документы коллекции ВУА, относящиеся к Крымской войне (Ф. 481), и фонда Департамента Генштаба (Ф. 38) содержат служебную переписку И.Ф. Паскевича, М.Д. Горчакова, А.Н. Андерса,
В. А. Долгорукова и В. Ф. Адлерберга, посвященную истории последнего общего развертывания русских армий в конце Восточной войны в преддверии несостоявшейся кампании 1856 г. [67] Поскольку доклад Д.А. Милютина завершался мартом 1855 г., эти источники в значительной степени дополняют его данные и позволяют проследить изменения в русских планах на случай разрыва с Австрией во второй половине 1855 г.
67
Там же. Д. 5, 50; Ф.38.0П.4. Д. 1212.
Подробные боевые расписания русской армии в 1854, 1855 и 1856 г. сохранились в фонде Департамента Генерального штаба [68] . На основании этих источников можно делать выводы о сравнительной опасности угроз на различных театрах, а также проанализировать особенности нескольких последовательных боевых развертываний русских войск в 1853–1856 гг. В 1990-е гг. эти документы изучались А. В. Кухаруком, однако в тексте его диссертации они использовались фрагментарно. Там же находится важная записка Ф. Ф. Берга «О военных действиях, возможных на севере в кампанию будущего 1856 года», а также соображения Ф. В. Ридигера по обороне Санкт-Петербурга.
68
Там же. Д. 1187,1309,1419; Ф. 14014.ОП.2.Д.48.
В фонде № 481 сохранились личные воспоминания фельдмаршала об осаде Силистрии весной 1854 г. [69] Они прежде не публиковались и не упоминались даже в пересказе А. П. Щербатова, несмотря на то, что он подробно исследовал материалы семейного архива Паскевича.
Иначе взглянуть на тактические проблемы, с которыми столкнулось русское командование на Крымском полуострове, позволяет рапорт командира VI пехотного корпуса генерала П. П. Липранди от 17 февраля 1856 г. [70] Он был направлен генерал-квартирмейстеру Главного штаба В. К. Ливену с целью передачи в комиссию «Для улучшения
69
РГВИА. Ф. 481. Оп. 1.Д. 13.
70
РГВИА. Ф.38.0П.4.Д. 1604.
Не менее ценными для исследователя данной темы являются документы русской военной разведки, на основании которых Николай I и его ближайшие военные советники принимали решения. Они также до сих пор не привлекали внимания историков. Эти материалы условно можно разделить на три группы. Первая группа – высшая военно-политическая разведка – представлена донесениями русских военных корреспондентов, послов и консулов, которые направлялись в военно-ученое отделение Департамента Генерального штаба для последующего доклада военному министру и императору Николаю I. Копии большинства из них сообщались Паскевичу в Варшаву.
Военным корреспондентом в России в середине XIX в. назывался офицер или чиновник МИД, собиравший за границей сведения военного характера. Деятельность корреспондентов Военного министерства, в отличие от лазутчиков и тайной агентуры, носила подчеркнуто легальный характер. Донесения военных корреспондентов, наряду с дополнявшими их докладами из русских посольств и консульств, являлись для Департамента Генерального штаба в то время основным источником информации об иностранных армиях.
Основы централизованной системы сбора разведывательной информации складывались в России с начала 1820-х гг. Важную роль в этом деле играл действительный статский советник Ф. Ф. Берг, который в те годы временно находился на дипломатической службе, а в 1843 г., уже будучи генерал-лейтенантом, возглавил Департамент Генерального штаба. Осенью 1822 г. он составил первую систематическую инструкцию о методике сбора статистических сведений об иностранных армиях для офицеров и дипломатических чиновников [71] . Она стала прообразом других инструкций, которыми впоследствии руководствовались русские военные корреспонденты при легальном сборе разведывательной информации в европейских столицах на протяжении 1830-1850-х гг.
71
РГВИА. Ф. 38. Оп. 5. Д. 1,191,202, 225, 534.
Генерал Берг потратил много сил на улучшение работы военно-ученого отделения Департамента Генштаба, но считал, что она всё еще далека от идеала. Замечания и предложения Берга, высказывавшиеся в служебной переписке с военным министром князем А. И. Чернышёвым, проливают свет на многие достижения и проблемы русской военной разведки второй четверти XIX в., по сей день остающейся одним из наименее известных периодов ее истории [72] .
Сведения, собранные военными корреспондентами об армиях великих европейских держав [73] , составленные ими таблицы с подробным указанием боевых расписаний войск служили теми источниками, на основании которых Николай I и фельдмаршал Паскевич делали выводы о боевых возможностях актуальных и потенциальных противников России накануне и в ходе Восточной войны.
72
Там же. Д. 222,273,436, 594.
73
РГВИА. Ф. 428. Оп. 1. Д. 44; Ф. 431. On. 1. Д. 16; Ф. 432. On. 1. Д. 106, 112; Ф. 14014. Оп. 2. Д. 20, 39.
К этой группе источников также можно отнести донесения тайного советника К. В. Кокошкина из Неаполя [74] , где в годы войны он был чрезвычайным посланником и полномочным министром. Дипломат сообщал подробную информацию о морских перевозках союзников через Мессинский пролив в направлении Причерноморья.
Для понимания решений русской стороны одним из самых важных документов является перевод немецкой аналитической записки о состоянии французской армии к апрелю 1854 г. [75] Неизвестный немецкий автор доказывал, что возможности Франции по осуществлению экспедиции в Чёрное море находились в прямой зависимости от ее политических отношений с германскими государствами на западе.
74
РГВИА. Ф. 38. Оп. 5. Д. 673.
75
Там же. Оп.4. Д. 1042.