Фельдмаршальский жезл. Николай Николаевич
Шрифт:
Однако Сулейман-паша не сразу пошёл к Шипке. Потеряв в бою за Стара Загору полторы тысячи человек, он решил привести свои войска в должный порядок и дать им отдохнуть, подтянув отставших. Турки простояли в долине реки Тунджи почти три недели, прежде чем двинулись к Шипкинскому перевалу...
...Когда Великому князю Николаю Николаевичу стали известны подробности героического боя за Стара Загору, он в донесении императору Александру II написал такие слова:
«...Болгарское ополчение дралось с блистательной храбростью».
Великий
О том, что войска Сулейман-паши перебрасываются из Черногории на Дунайский театр военных действий, в штабе русской армии узнали поздно. Военный министр Милютин познакомил главнокомандующего с телеграммой, которая пришла на его имя из черногорской столицы Цетинье:
— Ваше высочество, наш агент-посланник полковник Генерального штаба Боголюбов сообщает из Цетинье важные новости.
— Слушаю, Дмитрий Алексеевич.
— Турки сняли большую часть своих войск с черногорских границ и перебрасывают их сюда, против нас. Скоро мы познакомимся с Сулейман-пашой. Его 24-тысячный корпус действовал в Северной Албании.
— Что думает делать князь Николай Негош?
— Думает наступать из Чёрных гор. Своим ополченцам сейчас дал отдых, а потом снова пошлёт их в бой.
— Для нас это важно. Можно ознакомиться с телеграммой?
— Конечно, ваше высочество. Вот она.
В боголюбовской телеграмме содержались действительно важные для штаба русской Дунайской армии оперативные сведения о ситуации на Балканах:
«...Вслед за соединением корпусов Сулейман-паши и Али-Саиба-паши под Спужем 11 июня на турецко-черногорском театре наступил перерыв военных действий. Как известно, первоначально турки готовились двинуться на Цетинье, и черногорцы оставались некоторое время в тревоге, ожидая новой угрозы, новых кровопролитных боёв. Но в это самое время события на Дунае изменили намерения турок.
Не обращая больше внимания на Черногорию как на врага совершенно второстепенного, Сулейман со своим корпусом, усиленным частью войск Али-Саиба, сел 4 июля на суда и отплыл в Румелию. Черногорцы вздохнули свободно. Приветствуя при переходе русских войск через Дунай успех оружия своих союзников, они имели причины вдвойне радоваться ему, потому что избавлялись в то же время от тяжёлого дамоклова меча у себя дома.
После отбытия Сулеймана против Черногории остались самые незначительные силы. Расчёт этих сил, представленный вашему превосходительству в подробности в моём рапорте за № 4, выше настоящей цифры, потому что со стороны Старой Сербии осталось гораздо менее, чем предполагал здесь вначале, именно не 26 батальонов, а самое большее батальонов 10: всё остальное пошло из Старой Сербии на Ниш. Словом, вместе с войсками в Албании вокруг Черногории осталось никак не больше 12-15 тысяч регулярных войск вместо прежних 50 тысяч.
Самый
По моему мнению, в направлении военных действий черногорцам следовало теперь гораздо более руководствоваться соображениями политическими, чем чисто военными.
Разрушая поочерёдно многочисленные пограничные турецкие блокгаузы (кулы) и занимая понемногу страны, долженствующие в случае счастливого мира войти в состав княжества, черногорцы направляли бы свои силы самым производительным образом. Таково же, по-видимому, было мнение самого князя и значительнейших его воевод. На этом основании было решено направить военные действия на Колашин и Беране, что вполне соответствовало поставленной задаче.
До 6 июля войска пользовались полнейшим отдыхом: все батальоны были распущены по домам, и на обеих границах, северной и южной, царствовало полнейшее спокойствие. К б июля князь приказал собрать 20 батальонов, наполовину черногорских и герцеговинских и, усилив это войско 12 горными и 2 полевыми четырёхфунтовыми орудиями, двинул все силы, но не на Колашин, а на Никшич...»
— Да, Дмитрий Алексеевич, полковник Боголюбов сообщает нам действительно важные вести.
— Вне всякого сомнения, ваше высочество. Со дня на день войска Сулейман-паши войдут в Болгарию со стороны сербского Ниша и из портов Эгейского моря.
— Генерал Гурко уже доносит, что вблизи Казанлыка появились новые силы турок.
— Но это могли быть посланные султаном резервы из Константинополя, а не корпус Сулейман-паши.
— Нам надо знать, откуда против нашего Передового отряда идёт наращивание сил. Отсюда можно и реагировать на изменение обстановки.
— Тогда надо приказать Гурко, чтобы он казачьими партиями разведал приход новых сил турок.
— Надо обязательно. Такая задача ему мною уже поставлена. Доклада же с гор от Гурко пока нет...
В дни, когда Передовой отряд пробивался через Балканские горы и вёл бои в долинах, русское оружие праздновало большую победу. Западным отрядом генерал-лейтенанта Криденера была взята приступом Никопольская крепость.
Этот город-крепость был силён «от природы». С севера он прикрывался Дунаем, с запада — рекой Осмой, с востока — Ермалийским ручьём, с юга — рядом удобных для обороны высот.