Феникс. Путь Легенды
Шрифт:
— Пока — никаких. — пьяный «я» поднял голову и предельно хмуро осмотрел зал, некоторые вожаки под тяжелым взглядом съежились. — Поясню для непонятливых — я хочу узнать каждого из вас получше. — самые сообразительные отмерли и согласно зашумели. — И если мне не понравится то, что я узнаю… — в зале вновь воцарилась тишина, «я» же пьяно поглядывал в кружку и выдерживал паузу для нагнетания. — Вы умрете. Все. А после мы с парнями найдем достойных и захватим эту зачуханную планетку. Но не обольщайтесь — непосредственное управление, власть по-вашему, будет осуществляться искинами моей модификации. Честно, справедливо и без субъективных решений.
Недоумение и растерянность, витавшие в зале, можно было резать ножом
— То есть, несмотря на все наши поступки и заслуги, ты и твои подручные прибыли сюда, чтобы казнить нас? — люди вновь умолкли, напряженно ожидая ответа.
— Нет. — «я» сделал глубокий глоток из кружки. — Мы пришли помочь. Ну, а ты, Алуз, стал бы помогать насильникам своих дочерей? — мужик дернулся как от удара. Свое настоящее имя он не говорил никому, как и о том, что во время первого бунта СБ-шники сначала изнасиловали, а потом убили двух его малолетних дочерей прямо на глазах у отца. — Или властолюбцам, которых полностью устраивает нынешняя власть, за исключением того, что к этой власти они пока что не имеют доступа, и стремятся они лишь только добраться до кормушки, порешав конкурентов. Хуй там, не стал бы. — моя тушка вновь отхлебнула из кружки. В тот же миг три десятка вожаков осели под стол мешками с дерьмом. Тяжело жить, когда мозги за секунду сварились вкрутую. — И ты поступил бы на моем месте так же.
— За что ты их убил? — немного дрожащим голосом спросил Алуз, рефлекторно вытягивая импульсный пистолет из кобуры. Кремень мужик. В ответ от «меня» прилетел ментальный пакет с воспоминаниями казненных. Все ощущения от первого лица прилагались, да. Мыслишки, желания, эмоции… Чуть погодя такую же ментальную «бомбу» получил каждый из оставшихся в живых вожаков. На некоторое время беседа притихла — люди корчились от болей — человеческий мозг хреново приспособлен к телепатическому общению, не говоря уже про «всасывание» напрямую такого вороха информации. Мы с парнями успели выпить по три кружки «реактивного» пойла (парни первыми получили и «обсосали» инфопакет), прежде чем вожаки начали приходить в себя. И первым делом мужики прикладывались к кружкам — запить депрессняк. Моя тушка дождалась, пока все приведут себя в порядок, и вновь заговорила.
— Ну как вам ваши пособники? Отличные парни, да? Насильники, педофилы, властолюбцы всех мастей, убийцы-маньяки… — зал отрицательно заголосил. — Вы тоже не безвинные. Но вы не наслаждались убийствами, не насиловали и не жаждете власти только ради власти. Вы желаете изменить мир, и в этом я вам помогу! За Революцию! — моя тушка встала и, пошатываясь, вышла в центр зала, свободный от столов, как раз ко мне «призрачному». Я аж почувствовал запах перегара.
— За Революцию!!! — громыхнуло в ответ. Глухой стук кружек стал завершающим аккордом «пропаганды».
«Бухач» длился еще десять часов, пока в систему не вошел мой флот. Шустренько взяв на абордаж все военные корабли в системе и расстреляв десяток пассажирских лайнеров, везущих «элиту» в более благоприятные места, флот рассредоточился — два мамонта зависли на орбите над городом, оставшиеся принялись патрулировать пустоту и заодно блокировали космодромы и порты на всей планете. Все это прямой трансляцией передавалось на десятки площадок в гиперсети — шум поднялся аж до стратосферы, причем не на одной планете. Народные массы и так бурлили, грозя вспыхнуть десятками восстаний, а уж после подтверждения моих слов «поможем каждому» — взорвались сотнями путчей и бунтов. Пожар революции, подпитанный извне, запылал по всем окраинам Содружества…
* * *
Я внимательно наблюдал, как моей тушке вживляют четыре нанофабрики в хребет. Эти самые нанофабрики за сутки «соберут» искин, физическим носителем
— «Вот скажи мне, галюн, какого, мать его, органа я согласился на твою установку?» — с тоской в голосе произнес я.
— «Ясен пень почему.» — шиза мысленно вздохнула. — «Халява…»
— «Мда… На халяву и уксус сладкий.» — я, немного покопавшись в себе, вынужден был согласиться с искином.
Что поделать, на моей первой Родине не было принято отказываться от подарков. Особенно от очень дорогих подарков. И вообще, славяне крайне рачительно относятся не только к халяве, но и к купленным товарам за свои кровно заработанные — все возможности следует использовать до упора. И не важно, кончился ли шампунь — дольем водички, взболтаем и, вуаля, можно еще пару раз голову помыть. Либо же майонез — выжмем пачку досуха, буквально высосав последние капли. Бабки уплочены за товар, а значит, следует как можно более полно этот товар использовать. И все это по абсолютному трезвяку, по пьянке же наоборот — режь последний огурец, ага. Вот такие психологические причуды и пугают народы с другим менталитетом — им просто страшно. Хер знает, чего ожидать от нас — кулак в ебальник или же панибратства, типа «Гуляй, рванина! Набухай буржуина!» Или же по приколу накормить мусульманина свининой, а индуса говядиной. Халяву все любят, особенно после обильного возлияния спиртным, по пьяне даже обрусевший, но истинный правоверный таджик с удовольствием уплетает халявную свининку.
— «Не оправдывайся. — прервал мои размышления искин. — Ты сам захотел себе второе «я». И посчитал рациональным мою установку. А уж после тебя увлекла халява.»
— «Ну ты… Блин. Это получается, что я «тру» сам с собой. А значит, это бессмысленно.» — я схватился за призрачную голову. Бля, у меня скоро реально крыша поедет, и от того что нихера не помню (некоторые обрывочные воспоминания пробивались, но не более), и от общения с самим собой.
— «Ну, если по факту, то я не совсем ты. — шиза подкинула говна на вентилятор. — Даже несмотря на то, что личностная матрица снята с тебя, я не ты. У меня нет моральных принципов в принципе, прости за каламбур, как нет и самой морали. Аппаратно урезаны цели и желания… Все что мне остается, это смотреть на твою жизнь со стороны, развлекаясь за твой счет.»
— «Мда. Спасибо за откровенность, убогий ты наш. За мой счет, сука, развлекаешься, значит…» — я отстраненно наблюдал за тем, как мою тушку выпихивают из медкапсулы. — «Это я исправлю. У тебя будет столько развлечений — закачаешься.»
— «Напугал кота сосиской.» — ехидно ответил искин. — «Мне любое существование вне тебя будет радостью. Знал бы ты, как хуево жить в твоей башке.»
— «Ну ты и мразь…» — я покачал головой на выходки искина. Нарывается сученыш, мотивирует, так сказать.
— «Весь в тебя, папаша, весь в тебя.» — судя по тону, искин «орал в голосину». — «Кто же тебя заставлял соглашаться на подарок от повстанцев? Правильно, никто. Так же как и ставить мне свою личностную матрицу. А кто тебя просил напитывать наноботы пси? Опять же, никто.»
— «Непутевый у меня сынуля, дерзкий к родителю.» — я слегка пожурил искин. — «Но мне насрать, если честно. Ты же прекрасно считываешь мои мысли, так что должен знать, что я от тебя избавлюсь. Живи, пока есть возможность, убогий.»