Фэнтези-2016: Стрела, монета, искра (CИ)
Шрифт:
– Отомстишь... ты...
Он поманил Эрвина пальцем, и тот придвинулся ближе к голове воина. Теобарт перешел на шепот.
– Сделай вот что. Сделай это... слушай внимательно. Отыщи бумагу, перо... Садись, пиши. Пиши, сколько хватит сил, пока не зайдет солнце... Потом зажги факел, пиши дальше. Все напиши, что здесь было, понял?.. Напиши: их было тридцать. Напиши...
Внезапная злость проснулась в груди лорда. Он оборвал раненого:
– Всего тридцать? Как, тьма вас сожри, три десятка дикарей одолели вас?! Что вы за воины?!
– Дикари?.. Дикари?!
Лающий, давящийся
– Какие они дикари?! Посмотри на тела! У них были искровые копья! Мечи, хауберки, алые рубахи. Это...
– кашель, сгустки крови, - ...люди Короны.
Эрвин оторопел. Люди Короны? Искровая пехота владыки Адриана?! Умирающий воин, наверное, бредит!
– Быть не может, - отрезал Ориджин.
– Да посмотри на тела! Копья, форменные рубахи, гвардейские сапоги! И говор был -- как на Востоке, в Землях Короны!
– Теобарт перевел дух, глядя на лорда с бессильной яростью.
Люди Короны! Эрвина оставил раненого и оглядел труп чужака. Алая рубаха поверх кольчужной брони, кожаные бриджи, высокие сапоги - все было добротное, форменное, сшитое в цехах Фаунтерры. А обрубок древка, что он нашел прежде, - ведь это было острие искрового копья!
Эрвин вернулся к Теобарту.
– Боюсь, что вы правы.
– Еще бы, я прав... Напиши все это, запомнил? Про искровиков, про Дар, ночную атаку...
– Да, капитан. Что потом?
– А потом... Листы с записью прибей кинжалом к дереву. На теле не оставляй - волки растащат вместе с мясом. Прибей к дереву повыше, понял? Но так, чтобы увидели... А потом...
– Эрвин похолодел, поняв, что услышит сейчас.
– Взведи арбалет, если хватит сил. Направь вот сюда, под нижнюю челюсть... Быстрая, легкая смерть, без усилий. Ты сможешь...
– Постойте, Теобарт!
– вскричал молодой лорд.
– Я жив, разве не видите? Я остановил кровь, рана заживет! Пойду в Первую Зиму, осенью буду там! Я отомщу за вас, слышите?
Губы Теобарта изогнулись в болезненном оскале. Он горячечно зашептал, схватив Эрвина за ворот:
– Ты понял меня? Запиши все, прибей к дереву. Взведи арбалет. Это проще, чем перерезать себе горло.
– Я выживу, - сказал Эрвин.
– Ты... ты...
– капитан отвел глаза.
– Кто бы другой... Но ты.
– Я выживу, Теобарт, - прошипел сын герцога, чувствуя, как злость разгорается в груди.
– Тьма тебя сожри, я выживу! Вернусь в Первую Зиму. Я выживу, слышишь!
Капитан захрипел, зрачки закатились. Жизнь, однако, оставалась в теле: ребра поднимались и опускались.
– Я выживу, - повторил Эрвин и порывисто встал.
Голова закружилась, круги поплыли перед глазами. Он мучительно закашлялся. Зажал рот рукой, а после придирчиво осмотрел ладонь: ни капельки крови. Просто улыбка Праматери: удар ножа не задел ни сердце, ни легкое. Значит, Теобарт ошибается: все не так уж плохо! Следует обработать рану - промыть орджем, смазать лекарским снадобьем и наново перебинтовать. Потом нужно убираться из лагеря. Похоронить погибших - об этом не приходится и думать. Значит, на запах мертвечины соберутся волки... к ночи их будет целая стая.
Куда идти? У подножия холма отряд проходил небольшой
Кайр Теобарт вдруг открыл глаза и тихо, но внятно произнес:
– Удар милосердия.
Эрвин вздрогнул.
– Удар милосердия, милорд, - повторил раненный воин.
Если ты рожден на Севере в благородной семье, рано или поздно тебе придется убивать. На сей счет Эрвин не питал иллюзий. Но чтобы первой его жертвой стал верный отцовский рыцарь, к тому же безоружный и беспомощный -- это было слишком.
– Нет, кайр, - Ориджин покачал головой.
– Простите.
– Ты откажешь мне?..
– Теобарт словно не поверил ушам.
Эрвин отвел глаза.
– Неженка...
– бросил воин и мучительно закашлялся.
– Овца.
Лорд вынул из ножен кинжал и положил на грудь Теобарту. Кайр взял оружие обеими руками. Он был бледен, как полотно, и двигался с огромным трудом. Едва слышным шепотом воин начал молитву. Эрвин молча встал, отошел. Он не захотел подарить раненному милосердие и не сумеет похоронить его. Оставить рыцаря наедине со смертью -- единственное, что мог для него сделать.
Вскоре Эрвин услышал короткий сдавленный стон. Наступила тишина. Теперь он один.
– Я выживу, - решил Эрвин София Джессика.
Сонливость отступила -- возможно, ненадолго. Он понимал, что это время нужно использовать с умом. Прежде, чем снова нахлынет слабость, необходимо обработать рану, собрать припасы и дойти до ручья.
Найти труп лекаря оказалось нетрудно. Стараясь не смотреть на тело, Эрвин перерыл его вещи и раздобыл кожаный сундучок. Внутри нашел несколько острых ножей различного размера, кривую иглу с нитью, моток белой материи, пару щипцов-зажимов, клещи для удаления зубов, несколько склянок со снадобьями и беличью кисточку для нанесения мази. В своем багаже взял ордж, миску и кружку, бурдюк с водой, запасной кинжал. Приготовления сделаны.
Эрвин щедро хлебнул орджа. Благословенное хвойное пойло! Выпил столько, что в ушах зашумело, а голова слегка закружилась. Потом расстегнул ремень и оторвал тряпицу от раны. Выступила темная густая кровь. Не хлынула, а только просочилась, как смола на дереве. Свернулась за ночь и перекрыла узкий ножевой разрез. Что ж, тем лучше - нет риска истечь кровью. Дышать, правда, трудно: скопившаяся в грудине кровь давит на легкое... Ну, неважно. Трудно, но можно же. Хватило сил даже выбраться из ложа!