Феромон

Чер Алекс

– Спасибо за столь заманчивое предложение. Но это лишне, - улыбаюсь в ответ.

– Я не шучу, - давит он свинцовым взглядом, ни капли не смутившись.
– Ты моя...
– короткий вздох, невинная пауза, во время которой он набирает в грудь воздух. Но мне хватает, чтобы испуганно на него глянуть. А ему - моего взгляда, чтобы вдруг запнуться и затянуть паузу.
– Моя... личная помощница. А значит, самый близкий мне человек, - не меняется при этом ни его лицо, ни его голос - назидательный и скучный, как житие святых.
– Я никому не позволю причинить

тебе боль. Я - твой босс. Ты можешь рассчитывать не только на зарплату, но и на мою помощь и поддержку.

Номер заказа 2464685, куплено на сайте LitNet

– А на руку и сердце?
– Чёртов скотч! Честное слово, я выпалила это быстрее, чем успела подумать. Но Хант так уморительно серьёзен, так усердно делает вид, что ничего не было. Я просто не смогла сдержаться.

– Даже не думай!
– Как же ему идёт эта злорадная улыбка. Только определённо: его зацепило. И он знает, что я это знаю, иначе не стал бы сразу так отчуждён и зол.

– Ива Уорд всё же обставила тебя с этой сделкой, да?
– и не думаю его щадить. Я тоже умею докапываться до сути.

– Конечно, нет, - поднимается он и берёт из лотка свой ярко-алый шар.
– С чего ты взяла?

– С того, что ты напиваешься среди недели.

– Пошли, научу тебя играть, - оставляет он мой выпад без ответа. Но пусть даже не надеется, что ему удастся отмолчаться.

Встаю, когда он кивает в сторону промасленной дорожки и тут же уворачивается, когда я протягиваю руки к его шару: - Э, нет. Выбери свой.

Ах ты сраный собственник! Ну ладно, посмотрим кто кого.

– Бери шар, который по весу удобно держать на вытянутых руках, - трёт он рукавом цифры на своём кровавом раритете.

«Поучи меня ещё!» - выбираю шар на семь фунтов, активно делая вид, что следую его совету. И очень стараюсь совершить все ошибки, свойственные неумёхам: задираю шар к груди, топчусь на месте, шагаю не с той ноги, семеню, заступаю за стартовую черту. Но выбиваю страйк с первой же попытки.

– Серьёзно? Да ладно, - довольно смеётся Эйв, ещё не чувствуя подвоха.
– Новичкам везёт.

Свой идеально-показательный бросок, как ритуальный танец, он выполняет с грацией распустившего хвост павлина. Передразниваю мысленно: «Да ладно!» Чёртов позёр!

– По глотку? За удачу?
– предлагаю ему стакан. Но до того, как он успевает его взять, опрокидываю сама.

Он так и застывает с протянутой ржукой. Словно я сейчас замертво гырохнусь на пол из-за того, что вёыпила из его стакана - такой у нэего взгляд. Какое-то нехорошее чувство. Ощущение, что Хант даже побледнел. И голосом Клары звучит внутри предупреждение «не прикасайся к его вещам». Но будь у него приступ брезгливости, паники или бубонная чума - в стакане сорокаградусный скотч. Да что там в стакане, во мне уже все сорок градусов.

Под пристальным хмурым взглядом Ханта выбиваю второй страйк. А потом допиваю скотч из своего стакана тоже.

– Хм, - разливает он из бутылки последние капли и вдруг уверенно подаёт мне именно

свой стакан, единожды уже испачканный моей помадой. Подозрительно прищуривает один глаз.
– Говоришь, не умеешь играть?

– Ты невнимательно слушал. Я не сказала: не умею, - звонко ударяю стеклом по стеклу.
– Я сказала: не играю. Но теперь играю.

Твой ход, Эйвер Хант!

18. Эйвер

Ощущение, что на мне бифокальные линзы.

В фокусе я вижу только свой бокал в её руках. И губы на стекле, к которому только что прикасались мои. Всё остальное расплывается, кажется блёклым, незначительным, неважным. Второстепенным.

Я не считаю. Затаив дыхание, просто жду. Жду её смятение, растерянность, замешательство. Как у всех. Жду этот удивлённый взгляд, словно она меня только что увидела. Словно во всём мире погасили свет, а подсвеченным остался только я. Что при этом происходит внутри, я могу только догадываться. Но жду, что это произойдёт и сейчас.

– Твой ход, Эйвер Хант, - Анна ставит на стол пустой стакан, который я сам же ей и предложил. Сначала чуть не выбил из рук, когда она приложилась к нему первый раз. А потом сам вручил - убедиться. И почти убедился. Только ничего не происходит.

– Партию на желание?
– ещё сомневаюсь, внимательно следя за её реакцией. Но вижу лишь, как выбились из причёски рыжие пряди. И эту родинку над верхней губой. И блеск азарта в глазах. Азарта, а вовсе не вожделения.

– До первого проигрыша, - хлопает она по моей протянутой ладони и, поплевав на руки для пущего эффекта, хватает свой семифунтовый шар.

Игра явно интересует её больше, чем весь из себя великолепный я. Ей глубоко плевать. На всё. На мой феромон. На мою неотразимость. На бутылку скотча, большую часть которого, впрочем, я приговорил сам.

Чёрт! А Дэйв сказал, что алкоголь способствует сближению. Но пока он действует, похоже, только на меня. Или, если верить этому биохимику, на мою кору головного мозга. И совсем не так, как я рассчитывал.

Мне совершенно не нужна была сегодня ничья компания. Особенно женская. Я готов был прогнать эту рыжую, едва она заявилась. Скрипел зубами, что она так близко. Хотел избавиться от неё так быстро, как только смогу. Спровоцировать, обидеть, заставить уйти. И ничего этого не сделал.

Почему? Если бы я только знал.

Если бы хоть немного понимал, что вообще происходит. Потому что теперь я до смерти боюсь обратного. Что она уйдёт. Боюсь спугнуть её. Яркую, сильную, ироничную. Равнодушную. И такую восхитительно нежную в этом бабушкином пуловере, что я задолбался отворачиваться, когда в его широкой горловине мелькает её обнажённое плечо.

– Страйк!
– пританцовывает она и трясёт кулачками как маракасами.

Я так странно чувствую себя рядом с ней. Может, пришибленным. Может, растерянным. Но скорее - просто нормальным. Такое забытое чувство.