Фиалки на снегу

Грассо Патриция

— Ты это говоришь, просто чтобы меня успокоить?

— Разве ангелы лгут?

Изабель покачала головой:

— Ты всегда умеешь успокоить меня…

Снова раздался стук в дверь.

— Кто бы это мог быть? — проговорила Изабель. — Ни мачеха, ни драгоценные сестрицы никогда не стучат.

Стук повторился.

— Войдите, — крикнула Изабель — и улыбнулась: в комнату вошел Пебблс, дворецкий в доме Монтгомери.

— Добрый вечер, миледи. — Пебблс оперся на край стола и, заговорщически подмигнув ей, заговорил шепотом: — Три ведьмы

погибли в перевернувшейся коляске. Когда они прибыли к вратам небес, святой Петр сказал им, что небеса — не место для ведьм, и приказал им вернуться на землю. Святой Петр приказал им спрыгнуть с первого же облака и выкрикнуть имя, которым их будут называть в следующей жизни. И первая ведьма прыгнула с облака, прокричав: «Лобелия!..»

Изабель почувствовала, что против воли улыбается.

— Вторая ведьма прыгнула с облака, взвизгнув: «Рут!» — продолжал дворецкий. — А третья, самая старая ведьма, споткнулась и прорычала: «Вот дерьмо!»

Изабель расхохоталась, ей вторил смех Гизелы.

— Я знал, что смогу вызвать у вас улыбку, — проговорил Пебблс, передавая ей послание. — Это привез курьер из Лондона.

— Спасибо, Пебблс.

Изабель проследила взглядом за уходящим дворецким, потом вскрыла конверт.

— Это от Майлза — но я представить себе не могу, зачем ему было посылать письмо с курьером!

Пробежав глазами письмо, девушка нахмурилась:

— Помоги ему бог!..

— Плохие вести, дитя мое?

— Майлз покинул Англию; он отправился по делам в Америку, и…

— Он уехал в колонии? — воскликнула Гизела.

— Америка — больше не колония, — сообщила Изабель.

Двери распахнулись и, словно шайка солдат-мародеров, в комнату ворвались Дельфиния, Лобелия и Рут.

— Какие новости из Лондона? — спросила Дельфиния, не в силах сдерживать возбуждение.

Изабель заколебалась. Ей вовсе не хотелось говорить правду, потому что тогда все трое начали бы требовать у нее денег. Но что ей оставалось делать? Все равно они скоро узнают все…

— Майлз уехал в Америку, — сказала Изабель мачехе.

— Но как мы без него поедем в Лондон? — проскулила Рут.

— Он оставил деньги в твое распоряжение? — спросила Дельфиния.

Изабель тяжелым взглядом посмотрела на мачеху: и зачем она задает вопрос, когда ответ и так известен?

— Заниматься денежными делами — не женское дело, даже при исключительных обстоятельствах, — заявила Дельфиния и продолжила, не ожидая ответа: — У тебя нет достаточного опыта. Мы будем разорены. — Отвернувшись, она прибавила: — Придется попросить Николаса заняться финансами нашей семьи!

Вот оно что, подумала девушка, мачеха хочет наложить руку на наследство своего приемного сына! Но она, Изабель, никогда не позволит этому моту, племяннику Дельфинии, запустить свою загребущую руку в состояние Монтгомери.

— В этом нет необходимости, — заявила Изабель. Ее мачеха остановилась, не дойдя до двери, и обернулась с изумленным выражением:

— Не хочешь ли ты сказать, что…

— Майлз

заручился поддержкой герцога Эйвона, — сообщила ей Изабель. — В случае непредвиденных обстоятельств — которые, уверяю вас, вряд ли возникнут, — я должна обратиться за помощью к его светлости.

Лобелия и Рут схватились за руки, воодушевленные одним только упоминанием имени герцога.

— Герцог Эйвон так красив, он такой изысканный джентльмен! — защебетала Рут.

— Ты с ним встречалась? — спросила у нее Изабель, вопросительно приподняв бровь.

— Нет, но молва говорит…

— Ты хочешь сказать, сплетни.

— Все равно…

— О, у нас непременно должны возникнуть непредвиденные обстоятельства! — с энтузиазмом воскликнула Лобелия. — Тогда его светлость посетит Арден-Холл и влюбится в меня.

— В тебя? А я как же? — спросила Рут.

— Я старшая, поэтому герцог достанется мне, — заявила сестре Лобелия. — У него еще есть два брата, так что хватит на всех.

— Только представь себе, — Рут повернулась к Изабель, — по одному Сен-Жермену для каждой из нас! Мы навсегда останемся сестрами.

— Какая прекрасная мысль, — кисло проговорила Изабель.

Гизела хихикнула. Девушка повернулась к ней.

— Не смейся над…

Спохватившись, Изабель поспешно закрыла рот и попыталась сделать вид, что просто закашлялась.

— Вот, опять, — фыркнула Лобелия. — Опять на нее нашло! Ни один Сен-Жермен не пожелает жениться на девушке, которая разговаривает сама с собой.

— Я просто думала вслух, — заявила Изабель и, взглянув на мачеху, прибавила: — Я вполне могу вести дела дома Монтгомери сама; нет нужды обращаться к герцогу за помощью.

— Тем не менее я напишу его светлости и поблагодарю за готовность принять участие в делах нашей семьи, — объявила Дельфиния.

— Прекрасная идея, — сказала Изабель. — Попроси Лобелию и Рут помочь тебе составить письмо.

После их ухода Изабель снова опустилась на стул и тяжело вздохнула. Положительно, ей не везет. Теперь все эти три леди прохода ей не дадут, требуя денег, новых платьев, выезда в Лондон и осложнений в ведении дел, которые привели бы герцога Эйвона в их дом. А Изабель меньше всего хотелось, чтобы кто-то посторонний вмешивался в дела ее семьи.

— Дай им денег, платья и возможность выехать в Лондон, — посоветовала Гизела. — Тогда они забудут о герцоге.

Изабель с отчаянием посмотрела на нее.

— А может быть, и не забудут, — добавила Гизела. — Подумай вот о чем, дитя мое: несчастья и беды дают возможность показать, чего ты стоишь на самом деле.

Изабель поднялась и, пройдя через комнату, села на пол у камина, положив голову на колени покровительнице.

— Подозреваю, что Дельфиния попытается заставить меня выйти замуж за Николаса, — проговорила девушка. — Где же тот принц, который спасет меня?

— Ближе, чем ты думаешь, — ответила Гизела, ласково гладя белокурые волосы девушки. — Дай ему время…