Филогенез. Панихида

Фостер Алан Дин

— А здесь я оказался потому, что застрелил человека.

Десвендапур ощутил трепет. На такое он и надеяться не смел! Это сулило ему вдохновение, не снившееся в самом безумном сне!

— Ты убил представителя своей собственной расы?

— Я не нарочно! — поспешил оправдаться Чило.— Я не собирался никому причинять вред. Убийство опасно для дела. Просто… так получилось. Мне нужны были деньги. И вот мне пришлось убраться подальше, в захоронку, где меня никто не сможет найти. Это,— он указал на джунгли вокруг,—

казалось самым подходящим местом. Пока я не наткнулся на тебя.

— Тебя все равно никто не сможет найти,— заверил Десвендапур.— Я тебя не выдам.

— Тебе не обязательно меня «выдавать»! — горько заявил Чило.— Ты сам сказал, что твоим собратьям-жукам и ихдружкам-людям достаточно будет найти меня в твоем обществе, и все! Меня можно считать покойником. Но хрен с тобой! Когда ты встретил меня, я шел своей дорогой. У меня назначена встреча. И ты мне в этом деле не помощник.

Его рука незаметно потянулась к пистолету.

— Еще один день! — транкс посмотрел на небо.— Меня пока не нашли. Думаю, и не найдут, если буду прятаться, как раньше. Все, чего я прошу,— это провести еще один день в твоем обществе.

Пальцы Чило зависли на полдороге. «Чего ждать-то? — сказал он себе.— Убить его и сваливать отсюда». Тело либо найдут, либо нет. Так или иначе, ему это убийство не припишут. С точки зрения тайных колонистов и их союзников, Чило останется всего лишь еще одним одиноким скитальцем в чаще тропического леса.

Но было в поведении инопланетянина нечто — неудержимый пыл, жажда знаний, потребность добиваться великих свершений,— что затронуло некие тайные струны в глубине души Чило Монтойи. Нет, решить, будто они в чем-то похожи, нельзя — это же чистый абсурд. Вор никогда, за всю свою жизнь, не испытывал ни малейшей тяги к искусству, если не считать искусства, с каким облегчал кредитницы невезучих богатеев.

Замаскированное беспилотное воздушное судно уже пролетало здесь. Маловероятно, что оно пролетит во второй раз. Возможности тайной колонии наверняка ограничены, и любые поиски, даже самые лихорадочные, все равно будут проводиться с большой осторожностью. Иначе они смогут привлечь внимание лесничих заповедника или их автоматических следящих устройств. Если Чило с жуком двинутся в направлении, откуда прилетел орел-сканер, вряд ли их быстро обнаружат…

И, сам не зная, почему, Чило переспросил:

— Один день?

Транкс кивнул. Чило больше не казалось странным, когда инопланетянин делал такой знакомый жест.

— Один день. Мне нужно только завершить свои записи и наблюдения и провести предварительную систематизацию.

— Я не очень-то понимаю, какого черта ты от меня хочешь. Вообще-то я тебе ничем не обязан.

— Конечно, не обязан. Даже несмотря на то, что мы в некоем, духовном смысле являемся членами одного клана.

Чило нахмурился.

— О чем ты трещишь?

Тон транкса не изменился.

— Мы

оба — изгои, антиобщественные элементы. К тому же отнимающие жизнь. Я ведь тоже ответствен за гибель своего сородича. И все потому, что хочу создать нечто действительно грандиозное.

Вот оно что! Этот инопланетянин, этот жук-переросток с другого конца галактики мечтал, сделать что-нибудь великое! Совсем как Чило Монтойя.

«Нет! — сердито подумал Чило, отвергая аналогию.— Нет между нами ничего общего! Между мною и каким-то чертовым жуком? Чушь!»

Вслух он ничего не сказал. Да и о чем тут было говорить? Он ничего не знал об обществе транксов, о том, что у них считается приемлемым, а что нет, но чувствовал уверенность в одном: у любой разумной расы убийство себе подобных считается дурным. В подобном обобщении Чило ошибался, но относительно транксов его вывод оказался справедлив.

— Ну а если по истечении дня ты все еще будешь чувствовать себя неуверенно,— продолжал Десвендапур,— ты вполне сможешь меня убить.

Чило вздрогнул, его глаза слегка расширились.

— С чего ты взял, что я захочу тебя убить?

— Это было бы логичным поступком,— две иструки указали на кобуру с пистолетом.— Я видел, как твои руки движутся вверх и вниз, то в направлении твоего спрятанного оружия, то прочь от него. Такие жесты отражали перемены в настроении. Ты думаешь об убийстве постоянно с тех пор, как мы встретились. Ты мог бы совершить его в любой момент.

— Однако же ты уверен, что я этого не сделаю!

— Нет, не уверен.— Усики транкса выписали в воздухе сложный узор.— Я следил за твоими феромонами. Их уровень то падает, то возрастает в зависимости от состояния твоего духа. Я знаю, когда ты думаешь о том, чтобы прикончить меня, а когда нет.

— Ты читаешь мои мысли? — Чило пристально уставился на транкса.

— Нет. Я читаю запахи, издаваемые твоим телом. Я ведь уже упоминал, что твой запах очень резок. Его нельзя не замечать.

Голова в форме сердечка слегка наклонилась.

— Еще один день.

— И после этого я могу тебя убить? Ты ведь сам только что сказал, это было бы логичным поступком.

Инопланетянин снова кивнул.

— Весьма логичным. Но я не думаю, что ты так поступишь. Если бы думал, то уже давно бы незаметно ускользнул среди ночи.

— И почему же ты так уверен, что я тебя не пришью? — вызывающим тоном осведомился Чило.

— Потому что ты не сделал этого раньше. И потому, что именно способность поступать нелогично выделяет нестандартную личность из общей массы улья. К таким индивидуальностям зачастую относятся неодобрительно. Бунтари и чудаки всегда вызывают большое подозрение, как в

твоем обществе, так и в моем.

— Ну, я-то уж точно всегда вызывал подозрение. Один день, значит…

Чило поразмыслил.