Философский камень Северуса Снейпа
Шрифт:
— Это совесть, директор Снейп. Так-то мне и не надо ничего говорить, вы сами справляетесь, занимаетесь самоедством. А надо делом заниматься. У нас какая основная задача? Учить детей. И заботиться о том, чтобы они оставались в безопасности. Вот и будем совместно, общими силами работать над тем, чтобы никто не пострадал.
Она поднялась, величественным жестом поправляя мантию.
— Оставьте мёртвое — мёртвым, мы с этим ничего уже поделать не сможем. Прекратите себя изводить и думайте о живых. А если вам захочется скрестить с кем-то палочки, я всё так же в вашем распоряжении.
После
///
Снейп подписывал бумаги, которые ему подсовывала заместитель, но тут в камине вспыхнуло зеленое пламя и в кабинет шагнул Долохов, тут же очищая себя от пепла. Худое, бледное, искривленное лицо Пожирателя слегка исказилось недовольством при виде постороннего человека, но Макгонагалл лишь склонила голову в приветствии, продолжая пододвигать по одному письма под перо директора. Антонин уселся в кресло, ожидая, пока они закончат, — видимо, решил не вмешиваться. Забрав папку с документами, женщина снова кивнула, прощаясь, а Долохов, окидывая её долгим взглядом, пробормотал себе что-то под нос по-русски. Затормозив у двери, она обернулась, холодно ответила на том же языке и удалилась, а изумленный Долохов расхохотался и смеялся минуты три.
— Антонин, что происходит? — Снейпу надоело ждать, к тому же он не понял ни слова из короткого диалога. С трудом успокоившись, тот смахнул с глаз выступившие слёзы и воскликнул:
— Восхитительная леди! Я сделал замечание о старых перечницах с хорошей грудью, а она поинтересовалась, в каком сарае меня учили так непочтительно говорить о женщинах и посоветовала больше туда не ходить. Это кто вообще?
— Декан Гриффиндора, моя заместительница, Минерва Макгонагалл.
— У неё, что ли, русские корни?
— Нет. Шотландка до мозга костей.
— А по нашему шпарит, как на родном. Может, мне к ней подкатить?
— Антонин, ей за шестьдесят уже.
— А мне, что ли, меньше? Зрелая дама с искрой — похоже, я влюбился.
А Снейп внезапно испугался. В последние годы Макгонагалл с её молчаливой поддержкой, терапевтическими дуэлями, редкими, но ценными советами, и всегда протянутой рукой помощи стала ему единственным другом. Более того — Северус осознал, что у него теперь не было человека ближе во всём мире, чем сухая, неприветливая, но честная декан Гриффиндора. И вот это внимание Долохова — бессердечного палача, убийцы, азкабанского сидельца и откровенного психа, могло стать для пожилой женщины серьёзной угрозой.
Выслушав распоряжения Лорда и проводив гостя, Снейп тут же кинулся в Гриффиндорскую башню, где застал декана за работой. Наложив на комнату несколько заклинаний от прослушивания, он взволнованно заходил по комнате, не зная, с чего начать разговор. Макгонагалл, склонив голову набок, молча наблюдала за его метаниями.
— Послушайте, Минерва. Возможно, вам на некоторое время стоит оставить должность
— Только после вас, директор.
— Я не могу! У меня метка! И задание от… — Снейп осёкся. Он не собирался рассказывать о поручении Дамблдора.
— А у меня дети. Здесь и так бардак, а если я сбегу, всё развалится и без жертв точно не обойдется. Так в чем повод вашей паники?
— Вы сегодня заговорили с Долоховым, и он на вас… вроде как… запал…
— Вот как. Нашёлся археолог на древние мощи? Печально.
— Вы не понимаете, он ненормальный, совершенно без тормозов! Он опасен!
— Постараюсь с ним не пересекаться, спасибо.
— Но он может заявиться в Хогсмид, прийти в школу.
— Будем справляться с проблемами по мере их возникновения. Но для беготни я уже откровенно старовата.
Снейп хмыкнул. Буквально неделю назад они снова схлестнулись на дуэли и Минерва хорошенько заставила побегать его самого. Так что жалобы на возраст и немощность были не более, чем притворством. А ещё он очень хорошо знал её шотландское упрямство. Даже если школу сравняют с землёй, гриффиндорский декан трансфигурирует на руинах стол и сядет доделывать свою работу. Потому что так правильно с её точки зрения. Оставалось только отступить. Уже прощаясь, директор поинтересовался:
— Кстати, Минерва, где вы научились говорить по-русски?
— У всех свои хобби. Другие тарелочки расписывают, а я учу языки. Немного испанский, немного французский, немного японский. Вот, русский тоже хорошо зашёл. На нём прекрасно ругаться и кричать "Свобода!".
///
Но так просто отделаться от Долохова не получилось. Неизвестно, как он упрашивал Лорда и на какие рычаги нажимал, но после рождественских каникул Алекто Кэрроу в школу не вернулась, а на её место преподавателем магловедения был назначен русский.
На первом же совместном ужине он оттеснил Помону, усевшись рядом с Макгонагалл, и попытался поухаживать, получив в ответ от пожилой дамы долгий, тяжёлый взгляд куда-то в район переносицы. Обернувшись к Снейпу, сидящему по соседству на директорском месте, она сухо поинтересовалась:
— Ваш лорд теперь и должность преподавателя магловедения проклял? Профессор Кэрроу и полгода не продержалась. Нам теперь и туда постоянно искать людей?
— Проклятие? Что за проклятие? — Тут же подал голос Долохов, напрочь игнорируя тот факт, что обращались не к нему. Тем не менее, вежливая дама ему ответила:
— У нас считается, что должность преподавателя Защиты имеет дурную славу. Никто там не продержался дольше года с тех пор, как в Хогвартс на эту позицию пытался устроиться Волдем… Мпф?!
На совершенном автомате Снейп быстрым движением закрыл заместительнице ладонью рот, не позволяя договорить, а сверху с другой стороны его догнала ладонь Долохова, как бы закрепляя печать безмолвия. В зале воцарилась гробовая тишина. Очень осторожно Минерва отодвинула от себя обе чужие руки и вежливо попросила:
— Никогда. Больше. Не трогайте. Моё лицо. Спасибо.
— Извините, — кивнул директор. — Но пожалуйста, не надо называть неких имён вслух.
— Лучше б “Силенцио” кинули.