Фимбулвинтер. Пленники бирюзы
Шрифт:
– Ты никогда не задумывалась, как всё это делается? – спросил Грэй.
– Что? – Рабби склонила головку чуть набок и улыбнулась.
Егор еле удержался от желания расцеловать любимую.
– Вся техника, как сделана, как устроена.
– Ничего себе вопросики, – удивилась девушка. – Ну, ландшафт сделан голодизайнером. А если ты о всякой там механике и механизмах – к чему это знать? Всё создано ботами Мегаполиса для нашего блага, и всё прекрасно работает.
Теперь Грэй улыбнулся наивности любимой.
– Но ведь за ботами должен кто-то следить,
– Наверное, техники следят, да? – Рабби пожала обнажёнными плечиками. – Мне их жалко. Вообще не представляю, как так можно жить: постоянно в лифт-системе! Есть уйма интересных дел, которых они просто не замечают. У них даже имён, наверное, нет! И ипо – чёрный! Жуть.
Грэй напрягся.
– Дался тебе этот ипо… Зато у них есть смысл жизни. И работа – настоящая, нужная! А не заброшенные станции курочить, как у наших балбесов.
Девушка внимательно посмотрела на него:
– Никогда бы не подумала, что в тебе живёт мыслитель. Выкладывай, что придумал.
– Ничего.
– Врёшь. По глазам вижу.
– Да нет! Ничего я не придумал.
– Врёшь-врёшь-врёшь…
– Ладно. Хорошо, – Егор вздохнул. – Я решил стать техником. Если возьмут, конечно.
Крейсер оказался высоченной прямоугольной призмой со скруглёнными гранями и скошенной вершиной. Рядом с гигантскими башнями техподдержки и обеспечения он выглядел весьма скромно, и разведчики не обратили бы на него внимания, если бы не подсказка. Егор даже почувствовал укол совести, представив, как мучается сейчас Дикий Охотник, пытаясь запустить боевую систему. Не тот он человек – гм! человеческий субстрат? – чтобы отпустить группу так просто.
– Мы не ошиблись? – спросил Ро, рассматривая из-под ладони громаду синего стекла.
– Если нам не соврали, – пробормотал Егор.
Не соврали. И вошли они в крейсер, набрав универсальный код, что дал техник. Рубка оказалась заполненной аэробом – пенной массой, защищающей от перегрузок и герметизирующей пробоины.
Ро осторожно опустился в белые шарики, которые под телом навигатора тут же слиплись в удобное кресло.
– Класс! – заявил Фарид.
Вогнутый эллипс пульта раскрылся над ним матовым лепестком.
– Тестирование систем! – скомандовал навигатор. – Подготовка к переходу на орбиту.
Грэй за его спиной усмехнулся: Фарид повторял то, чему учил техник, даже манеры общения с кораблём, интонации голоса. Обучающие программы впитались в их кровь, отточили действия, обострили ум. Правда, хватит их знаний лишь чтобы довести корабль до орбитальной станции, а дальше… Дальше придёт техник. Всё почти закончилось, но почему-то было тревожно. Непредвиденные обстоятельства. Кто защитит команду от них? Нужно было почти всем пережить реанимационный цикл – пока прошёл шок, пока стала твёрже рука, пока команда научилась действовать слаженно. Сэлвин не выдержал, попытался купить собственную жизнь ценой жизни товарищей. А сколько же ещё предстоит… пройти?
Неожиданно до Егора дошло: «Неоспоримый» – это же боевой корабль, крейсер!
Он отогнал от себя страшную догадку. Так можно накрутить всё, что угодно, а сейчас не время выпускать демона страха на волю. И вообще, лучше держать его на цепи. Крепкой и толстой.
Перед Егором возникла схема корабля. Надпись красным вопрошала: «Пункт назначения?» Он хотел пройтись по палубам, осмотреться, но передумал. До старта требовалось сделать одно срочное дело.
– Медотсек, – отдал он распоряжение транспорт-системе корабля.
Тремя неделями раньше.
– Ты сам говорил, что вас мало, – заявил Грэй. – Значит, нужны помощники.
Техник задумался. Кажется, всё его внимание было сосредоточено на стакане с апельсиновым соком, который он вертел в руках. Они сидели в кают-компании астероидной станции – восемь великовозрастных балбесов и один взрослый, по-настоящему взрослый человек. Уже час, как кабина вновь работала в штатном режиме, и можно было сбежать отсюда куда глаза глядят. Но удирать никто не спешил.
Сэлвин склонился к Егору:
– Ты с ума сошёл? Хочешь прозябать в полном забвении и неизвестности, всю жизнь возиться с дурацкими ботами, лифтами и прочей ерундой? Добровольно лишить себя стольких благ цивилизации?
– А чего ты от этих благ сбежал?
– Я здесь случайно!..
– Ты проходил тест на одарённость? – оборвал перепалку техник.
– Это не интересно, – отмахнулся Егор. – Другое дело найти своё призвание самостоятельно.
– От этих проверок нет никакого проку, – вставил своё слово Сэлвин. – Итог моего теста дал пять ответов, и каждый имел двадцатипроцентную вероятность. И что мне выбрать, скажите на милость?
– Возможно, стандартный перечень не содержит тех специальностей, которые вам по душе, – заключил техник. – Я могу вам предложить более подробный тест. Согласны?
Монетка Долл выскользнула из рук хозяйки и зазвенела по прозрачной крышке стола.
– И как? – осведомился техник.
Губы Долл Воули изобразили улыбку:
– Да.
Тест занял не более получаса. Результат ошарашил настолько, что ребята ещё минут пять молча сидели за столом, вчитываясь в распечатки.
– «Навигатор», – вполголоса прочёл Ро Фарид. – Это как понимать?
Сэлвин фыркнул:
– А «лидер»? Как тебе такое?
Он промолчал о приписке: что-то говорилось о психологическом портрете и индивидуализме.
Лист мелко дрожал в руках Нэрвина. Гермафродит хлопал глазами, обескураженный заключением тестирующей системы.
– Что там у тебя? – Сэлвин бесцеремонно вырвал у него листок. – Та-ак. «Стрелок». Не понял.
Егор отобрал у него тест и вернул Нэрвину.
– Не твоё – не лапай!
– Нет, погоди. «Стрелок» – это… что?
– Вестернов никогда не снил, что ли? Грохнет тебя Нэрвин одним выстрелом из лаузера и не почешется.