Фиофант и диофантовы уравнения
Шрифт:
— Я отслеживала ее GPS. Последнее известное местоположение — дом Лоуренса Веллингтона, — сказала ошеломленным, потерянным голосом. — Я следила за Olympus и своей матерью, как могла. Я знала, что он был членом. Это казалось слишком удобным, чтобы быть совпадением, или так я думала. Я думала, что Общество или Элиза и Чарльз нашли способ заманить ее туда и забрали. Моя мать клялась, что они не причастны, но я не верила им.
— У тебя не было причин верить. Выводы, которые ты сделала, были совершенно логичны.
— Но я ошибалась.
Он кивнул.
—
— Но… что с ней случилось?
— Я не узнал, что сын Веллингтона был ответственен, пока его уже не убили, поэтому не мог спросить его, что он с ней сделал. Но он был больным ублюдком, Лина. Я бы сказал, что тот факт, что ее так и не нашли, дает тебе ответ, — он говорил тоном, полным печали. Ему было больно говорить это почти так же, как мне больно слышать.
Мой мозг пытался осмыслить все, что он выложил, отчаянно пытаясь все переварить. Сын Лоуренса, который теперь мертв, скорее всего, убил Амели. Это был не Лоуренс.
— Но он, конечно, знал, — вырвалось у меня. — Это был его дом. Лоуренс должен был знать, что делает его сын.
— Он знал, но ему было все равно.
— Если ты все расследовал, то у тебя должно быть достаточно доказательств, чтобы его арестовать. — Я встала, возмущение придало мне новых сил. — Я видела, насколько лояльны твои связи в правоохранительных органах. Конечно, ты не просто закрыл глаза на причастность Веллингтона.
Оран встал, подняв руки в успокаивающем жесте.
— Именно поэтому я здесь, Лина. Вот где связь — почему это не чистая случайность. Я вступил в Olympus, чтобы заставить его заплатить так, чтобы он это почувствовал. Какая-то затянувшаяся судебная тяжба или даже смерть были слишком легким наказанием для Лоуренса Веллингтона.
Оран взял пульт со стола и включил телевизор на новостном канале, где показывали видео огромного разлива химикатов в океане, исходящего от большого корабля. Затем программа показала изображение, сделанное с высоты, на котором были видны огромные контейнеровозы, усеявшие море чуть дальше того места, где зеленый корабль стоял боком в узком канале.
— Что это?
— Это конец Лоуренса Веллингтона. Его судоходная компания скоро обанкротится. Активы заморожены, а паспорт аннулирован. И новости о русской женщине, замученной в его доме, будут опубликованы сегодня вечером. Он станет изгоем в обществе за считанные часы. Ни денег. Ни власти. Ни вариантов. Это было единственное, что действительно причинило бы ему боль, которую он заслуживает.
Я посмотрела на Орана, слезы наворачиваясь на глаза.
— Ты сделал это?
Один кивок.
— Все это. Я вступил в Olympus только ради него, как я тебе и говорил. И украсть тебя у него должно было стать еще одной частью моего плана.
Слезы покатились по моим щекам. Оран сделал все это, чтобы отомстить за мою сестру и других, кого обидел Лоуренс. Я была невероятно благодарна, но это означало… что у него действительно был скрытый мотив
— Конечно, я понимаю, — быстро сказала я.
Он резко встал.
— Нет, ты не понимаешь. Я почти сошел с ума, видя тебя с ним. Я не мог понять, зачем ты подвергаешь себя обществу этих людей в этом чертовом клубе. Я говорил себе, что заставить тебя уйти от него — часть плана, и именно поэтому не мог перестать преследовать тебя. Но такие, как Веллингтон, заботятся только о власти. Если бы я был честен с собой, было очевидно, что надеть кольцо на твой палец не имело никакого отношения к нему.
— О, — выдохнула я, воздух внезапно стал в дефиците.
— Я знаю, что технически все еще женат, но мне плевать. Ты — та, кто должна носить мою фамилию. Ты — та, кого я должен называть своей женой. Ты моя, Лина Шульц. Ты была моей с той минуты, как увидел тебя. Вот чего ты не понимаешь.
Я провела языком по внезапно пересохшим губам, голова кружилась от такого хаотичного перепада эмоций.
— Думаю, я начинаю понимать.
Оран сократил расстояние между нами.
— Хорошо, — протянул руку, чтобы помочь мне подняться. — Потому что здесь его место, — он достал обручальное кольцо из кармана и снова надел на мой палец. — В следующий раз, когда у тебя появится малейшая мысль снять его, сначала поговори со мной, и мы разберемся. Ты поняла меня?
Я кивнула.
— Да, но я не привыкла полагаться на кого-то, Оран. Может потребоваться время, чтобы привыкнуть. — Мне не нравилось, что я была воспитана так, чтобы не доверять, и что это могло оттолкнуть кого-то настолько преданного, как Оран. Я не хотела его потерять.
— Именно поэтому я буду проводить каждый чертов день, доказывая тебе, что я стою риска.
Мы слились в поцелуе в тот же миг, наполненном миром надежд и обещаний. Я не могла насытиться им. Его вкусом и прикосновениями. Его властной настойчивостью и безусловной преданностью тем, кого он любил. Я хотела зарыться глубоко в его душу, где могла бы чувствовать себя в безопасности и любимой вечно.
Оран подхватил меня на руки, как невесту, и понес в спальню. Мы не переставали целоваться. Не могли. Я жаждала его, и он был на пути к тому, чтобы полностью завладеть мной.
Как только мои ноги коснулись пола в спальне, мы начали раздеваться, как будто не могли сделать это достаточно быстро. Как будто каждый клочок ткани был ненавистным барьером, который нужно уничтожить.
Когда оказались полностью обнаженными, я наслаждалась видом его зрелого, мускулистого тела, которое пробуждало во мне первобытную сторону, требовавшую партнера, способного уничтожить любого соперника. Кого-то, чья уверенность проявлялась в каждом движении. Орану не нужен был титул, чтобы быть королем. Эта роль подразумевалась в каждом нюансе его существа. Я не была уверена, что когда-нибудь смогу быть достойной такого мужчины, но хотела попробовать.