Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Адмирал встретил его радушно, и тот отвечал ему любезно:
— Наши императоры договорились о мире. Нам следует им подражать.
«Тебе-то уже и праздник. Не было ни гроша, да вдруг алтын, — размышлял Сенявин, глядя ни французского генерала, — однако радость твоя преж-девременна».
— Нынче посетили меня австрийские эмисся ры, — начал после обмена любезностями адмирал, — и требуют сдать им Которскую область, как принадлежащую Австрии. В том я усматриваю
Лицо генерала вытянулось.
— Но это противоречит договору, — раздражаясь, ответил он, — нам следует соблюдать уже подписан ные документы.
— Смею уверить ваше превосходительство, что я придерживаюсь того же мнения, — хладнокровно со гласился Сенявин, — но, пожалуй, с австрийскими пре тензиями сподручнее разбираться дипломатам. Я пере дам нашему посланнику господину Санковскому, как только он выздоровеет, чтобы запросил инструкции.
Слушая русского адмирала, Лористон досадовал: «Как умело, однако, он уводит разговор в сторону, не отвечая по существу».
И он спросил прямо в лоб:
— В какие сроки вы предполагаете сдать Которо?
— Ежели не произойдет чего-либо непредвиден ного, в середине августа, — невозмутимо ответил Се* нявин.
Лористон уехал несколько успокоенный. Впервые переговоры приобрели реальные контуры, хотя он до бивался большего.
Прошла неделя, и опять пожаловал Лористон. На этот раз он вел себя холодно и первым делом спро* сил, когда же адмирал намерен передать которские крепости. Время было выиграно, и Сенявин ответил^ без обиняков:
По сей день я и не думал сдавать крепости кому-либо без получения указаний моего государя.
Лористон удивленно вскинулся. Неожиданный ответ изумил его и пришелся явно не по вкусу.
Но, ваша честь, договор подписан полномочным представителем императора Александра.
Ваше превосходительство замечает верно, — идко ответил Сенявин, — однако нет еще примеров и ис тории, чтобы выполнение договоров могло иметь место прежде утверждения их монархами.
Лористон откланялся и ушел.
Лицо русского адмирала светилось искренней v 1ыбкой, он не скрывал радости...
Два часа назад вдруг наконец-то появился фельдъ-< | ерь из Петербурга:
Император отменяет все свои прежние распоря-жеиия и приказывает вам удерживать Которо. Парнасский договор, подписанный Убри, государь не ратифицировал.
Весть об этом мгновенно облетела все корабли и достигла берега. Которцы и черногорцы обнимали друг друга.
На следующий день Сенявин, не мешкая, послал десант и он с ходу захватил французскую батарею.
В
Однако замыслы Мармона нарушила погода. Когда Французские полки находились на полдороге, глубо-coii ночью разразился жестокий ливень. Промокшие, выбившиеся из сил, передовые отряды французов только к рассвету подошли к позициям русских.
После сражения черногорцы хотели расправиться с пленными французами, но за них вступились русские егеря, а егерь Иван Ефимов отдал накопленные
им на черный день червонцы и выручил от погибели генерала Мориана. Узнав об этом, Сенявин возместил деньги егерю из личных средств.
Днем командующий устроил на берегу обед для всех участников сражения — русских, которцев, черногорцев. Посреди лагеря, прямо на траве, расстелив палатки, разложили приготовленные закуски, выставили бочонки с вином. В центре разбили большой, с поднятыми пологами, шатер адмирала. Рядом с собой командующий посадил егеря Ивана Ефимова, напротив сел Негош. Первый тост был за командующего. Он встал, и все поднялись за ним.
— За здоровье русского егеря Ивана Ефимова! — произнес Сенявин.
Не успел он закончить, как прогремели пять залпов полковых пушек. Вслед им сначала разрозненно, а потом все громче и громче понеслось отовсюду, перекрывая шум:
— Здравие отцу нашему Сенявину!
Сенявин поднял руку. Все стихли.
— В продолжение военных действий я имел удовольствие видеть усердие народа вашего в содействие русским войскам в битве с французами. Дерзость врага, осмелившегося вступить на землю вашу, наказана. Неприятель удивлен нашей твердостью и сколько потерял людей, что не скоро может собрать новую силу. Поздравляю вас с победой, благодарю за все и желаю вам здравствовать!..
В эти минуты все смешалось. Чины и звания, должности и титулы, языки и обычаи единились в порыве воинского братства.
На следующий день, по договоренности с Лористо-ном, состоялся обмен пленными, а вечером парламентер принес Сенявину сверток.
— Генерал Мориан просил передать это своему спасителю.
Сенявин вызвал Ефимова и передал ему сверток. Там оказалось сто наполеондоров...
Наше превосходительство, — спросил егерь, — гьи н.ко это будет по-нашему? — Не смущаясь, отсчи-м»'1 несколько монет и вернул сверток адмиралу. — Л Перу только свои деньги, а чужого мне не надобно.