Физика любви

Артеева Юля

Почти сразу понимаю, что спросила зря.

– Ты худенькая, – он улыбается, привалившись плечом к дверному косяку, – была возможность разглядеть.

Я краснею. Чувствую себя очень уязвимо, но вместе с тем мне приятно. Глеб сказал, что я худенькая! Я внутренне пищу.

Смотрю в его голубые глаза и чувствую какое-то странное притяжение. Нестерпимо хочется коснуться его. Я дышу, но воздуха не хватает. И тут Глеб поднимает руку и аккуратно проводит пальцами по моему подбородку.

– Вода, – поясняет он охрипшим голосом.

Дверь

раздевалки распахивается, ударяясь об стену. Ну, это точно Манкова, она всегда заходит с ноги.

– Яна! – кричит она и вдруг видит нас. – Ой! Извините. Помешала.

Я краснею в сотый раз за сегодняшний день. И тут же начинаю сердиться. Ничего такого мы тут не делали. Другое дело, что Глеб стоит в душевой женской раздевалки. Неприлично близко ко мне. Волнующе, потрясающе, удивительно близко. Это злит меня еще сильнее.

Я стараюсь сделать вид, что мне все равно и бросаю Свете безразличное:

– Не выдумывай, Янковский просто принес мне майку, – потом перевожу вопросительный взгляд на парня, – я переоденусь?

Его взгляд холодеет.

– Не бойся, душа моя, подсматривать желания не имею.

Он давно меня так не называл, и я непроизвольно морщусь в ответ.

Глеб выходит, а Света смотрит на меня, прищурив глаза, и повторяет:

– Просто принес майку. И воду. Глеб Янковский? – а потом она хохочет, запрокинув голову. – Ладно, сами разбирайтесь. Переодевайся и пойдем разминаться, там уже народ собирается.

Я снова остаюсь одна в душевой, беспомощно сжимая в руках черно-белую форму со своей фамилией. Меня больше не тошнит, но я в полном раздрае.

Глава 14

Я делаю несколько глубоких вдохов и решительно отодвигаю все эмоциональные качели в своей душе. Я сейчас здесь не за этим. Нельзя попасть в сборную и опозориться на первой же игре.

Наспех переодеваюсь и возвращаюсь в зал. Манкова радостно кричит:

– Петрова! Такой же тошнотик, как наш Ян!

Все парни дружно смеются. И я с облегчением к ним присоединяюсь.

– Иди сюда, а то я задолбалась мяч об стену лупить, – говорит Света.

Тогда я наконец сосредотачиваюсь на разминке и своих движениях, только краем глаза отмечая, что народ действительно начинает собираться. Вижу Оливку, которая приходит (неожиданно) с Алей и близнецами Пашей и Андрюшей из параллельного, более странной компании я и вообразить не могла. Тут же, конечно, и Алина с подружками. Шепчутся и хихикают, глядя то на Яна, то на Глеба. Наверное, кто-то из ее свиты имеет виды и на ее брата. Егорова с загипсованной рукой и поджатыми губами тоже сидит на трибуне. Интересно, она меня ненавидит? Все эти мысли крутятся где-то на краю сознания. Я сосредоточена на мяче.

Зал

притихает, когда заходят ребята из соседней школы. Лица непроницаемые, походка развязная, улыбки вызывающие. Ведет их высокий красивый блондин. Сначала я думаю, что это их физрук, но Манкова наклоняется ко мне и поясняет:

– Это Вадос, капитан. Лупит по девчонкам обычно, так что и сегодня будет бить по нам стопудово. Силу не рассчитывает, так что особенно не лезь, здоровье важнее.

Я хмурюсь и киваю. И решаю, конечно, лезть настолько, насколько это возможно. В жизни я трусиха. Но в спорте мне отшибает голову. Отчасти поэтому меня не взяли в сборную в старой школе.

Когда команда скрывается в раздевалках, болельщики взрываются яростным перешептыванием. А потом начинают подтягиваться и зрители из соседней школы. Голова идет кругом, насколько это популярное мероприятие.

Я показываю Свете, как лучше затейпировать пальцы, когда мне в спину прилетает мяч. Хотя бы не с подачи, и на том спасибо. Оборачиваюсь и нахожу взглядом высокого блондина.

– Прошу прощения! – кричит он и обворожительно улыбается.

Света выразительно приподнимает брови, глядя на меня, а парень уже оказывается рядом.

– А ты новенькая, да? Я тебя раньше не видел.

– Ну да. Яна, – зачем-то представляюсь я и хочу сразу прикусить свой язык. Вот дура.

Парень очень хорош, но какой-то канонической холодной красотой, поэтому я теряюсь рядом с ним.

– Вадим, – он снова обнажает идеальные зубы в улыбке и вдруг ловит кончик моего хвоста пальцами, – у тебя красивые волосы, Яна.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но в миллиметре от головы Вадоса пролетает мяч и с громким хлопком ударяется об стену.

Мы синхронно поворачиваемся на того, кто его послал.

– Извини, братан! – Глеб поднимает руку и улыбается, но взгляд у него недобрый.

– Да ничего. Брат.

Вадим переводит заинтересованный взгляд на меня и хмыкает.

– Увидимся, Яна. Света, удачи с подачами.

– Скотина, знает, что косячу, когда нервничаю, – шипит пунцовая Манкова.

А я все еще смотрю на Глеба, который провожает Вадоса тяжелым взглядом. Потом Янковский смотрит на меня, но быстро отворачивается. Ей-богу, эти сложные переглядки меня уже достали.

Перед игрой Карась собирает нас около тренерской и делает короткое внушение. Тоже говорит о том, что девочки в противоположной команде слабые.

И добавляет:

– Вадим Першин бьет со всей силы. Берегите девчонок, у нас тут не олимпиада, нам нужно обойтись без сломанных носов.

Потом указывает на меня, Глеба и Яна:

– Рассчитываю на вашу тройку под сеткой. Играйте в пас, поняла, Петрова? Но если можно будет обмануть, обманывай.

Я сосредоточенно киваю.

В конце Карась отходит перекинуться парой слов с физруком соперников, а мы с ребятами обнимаем друг друга за плечи.