Флаг вам в руки!
Шрифт:
– Куда?
– В пряничный домик, к старухе Гретель, – огорошил Колю мудрец.
– К этой… ведьме?
– Угу. Ведьма – существо не такое уж и плохое. Но, ради справедливости, стоит признать, что и не доброе. А Гретель моя давнишняя знакомая. И должница. Попрошу – поможет.
Последнее Всезнайгель сказал особенно веско.
Лавочкина осенила другая мысль:
– А как я ее найду?
– Вот! – Тилль поднял указательный палец. – Заметьте: вы, молодежь, вечно переставляете все с ног на голову. Сначала вас интересует, куда вы денете принцессу, и только потом –
– Ну, и где?
– Дам вам карту и заговоренное веретено.
– Что это?
– Карта – это листок бумаги со схематически изображенной в каком-либо масштабе местностью…
– Хватит! – умоляюще взвыл Коля.
Его начинала бесить любовь Всезнайгеля к плоским шуткам, произносимым с абсолютно серьезным лицом.
– Ладно, извините, – без особой вины попросил прощения Тилль. – Пойдемте, покажу.
Мудрец повел гостя на второй этаж. Лестница уперлась в кованую железную дверь.
– Мой рабочий кабинет, – Всезнайгель отворил дверь.
За ней обнаружился огромный, во весь этаж, зал без окон.
– А как же?..
– С улицы видна иллюзия, – ответил Тилль.
Зал освещали такие же яркие лампады, как и виденные Колей раньше. Стены были заставлены полками под самый потолок. На полках – книги, свертки, разнообразнейшие предметы, знакомые и диковинные. Посредине зала располагались полукругом семь или восемь столов, на которых царил дичайший бардак: приборы, словно украденные из химического класса спецшколы, перемежались с недостроенными макетами архитектурных сооружений и бесконечными стопками книг.
Пол был мраморный, в самом центре выложена мозаичная пентаграмма.
Над одним из столов торчала высокая толстая клюка. На ней сидела огромная сова. Сова открыла большой зеленый глаз, внимательно посмотрела на Колю, захлопнула глаз и отвернулась.
– Елки-ковырялки… Тут столько… всего… – сбивчиво заговорил Лавочкин. – Только книг вон… За жизнь не перечитаешь…
– За жизнь? – усмехнулся мудрец. – Вы думаете, сколько мне лет?
– Ну, сорок пять…
– Спасибо за комплимент! Мне, юноша, сто пятьдесят два годика и семь месяцев.
Парень присвистнул.
– Не свистите! – строго велел Тилль.
– Что, денег не будет? Это же суеверия! – воскликнул Коля. – Вы бы еще три раза через левое плечо поплевали!
– Зачем? – пришла очередь удивляться мудрецу.
– Ну, чтобы несчастье не случилось. Такой у нас обычай.
– Ужасный обычай! – возмутился Всезнайгель. – Плевать скверно, тем более трижды. А свистеть здесь не стоит: можно ненароком снять несколько заклятий, наложенных мной ранее.
– Например?
Тилль залихватски присвистнул. Завал на ближнем столе зашевелился, и из него скатился на пол небольшой коротконогий медный котел. Он загрохотал, кувыркаясь и скользя по гладкому полу, затем, ловко подъехав к пентаграмме, подпрыгнул и встал точно в ее центр.
– Ни фига себе… – выдохнул Коля. – Не в тот я институт поступал…
– И имейте в виду: ничего без спроса не брать, никуда свой нос не совать. А то лет пять назад ко мне придворный шут залез. Думал что-нибудь смешное учудить. Понюхал жидкость вон
Всезнайгель зашагал к полкам. Коля пошел за ним.
Карта нашлась сразу. Солдат принял ее из рук Тилля и развернул. В правом верхнем углу прочитал название королевства: Вальденрайх [3] . Остальное решил рассмотреть позже.
3
От Wald – лес и reich – государство.
– Так-так-так… – придворный колдун теребил себя за верхнюю губу. – Где-то оно тут валялось…
Он послонялся вдоль полки, изредка копаясь в залежах бумаг и поднимая облака пыли. Наконец радостно щелкнул пальцами.
Под котлом вспыхнул огонь.
Тилль взял с полки старое веретено и тарелку с выщербленными краями.
– Вот то, что нам нужно, – мудрец обернулся к солдату.
Лавочкин пристально смотрел на объятый пламенем котел. Над ним с бешеной скоростью клубился сизый дым, в котором бегали разряды маленьких молний.
Всезнайгель взмахнул рукой, крикнул: «Место!» – и огонь погас, а дым быстро втянулся в котел.
– Фух, чуть ураган не устроил… – сказал Тилль. – Все, идем отсюда.
Колдун и солдат вернулись на первый этаж, снова сели на стулья.
– Это заговоренное веретено, – хозяин поставил тарелку на стол и уложил в нее деревяшку.
Веретено самопроизвольно завертелось.
«Вылитый компас», – решил Коля.
– Хайнц! – позвал Тилль. – Принесите, пожалуйста, вещь принцессы, присланную его величеством!
Слуга явился с носовым платочком. Всезнайгель потер им веретено. Снова положил на тарелочку. Деревяшка сделала неуверенный оборот и замерла, чуть подрагивая, указывая острым концом на Колю.
– Не виноват, не брал никаких принцесс! – заявил солдат.
– Да оно ж не на вас показывает, – расхохотался хозяин. – А в сторону Зачарованного леса. Ладно, сейчас уже поздно. Переночуете, и в путь. Хайнц проводит, уложит, разбудит и снабдит в дорогу. А мне отлучиться надо. Пожалуй, железяку свою не берите, – Тилль указал на висящий на спинке стула автомат, – а вот штандарт прихватите. Чувствую, он приносит удачу…
На том и расстались.
Комната, в которой слуга постелил Коле, была маленькой и уютной. Окно выходило во внутренний дворик. Чуть сбоку от окна темнела небольшая голубятня.
«Очевидно, для почтовых голубей», – предположил солдат.
Улегшись на кровать, парень тут же заснул сном не дезертира, но праведника.
Глава 8
Всадник с головой, или Подбирай все, что плохо лежит!
Прапорщик гордился собой. Верхом-то получалось значительно быстрее, нежели в пешем порядке. Другое дело, он не ездил на лошадях с детства и, конечно, отвык. Ноги онемели, спина заныла. А потом разболелись плечи.