Флеш Рояль

Тоцка Тала

Как рассказал по секрету Ворон, девушку Тимур-Тамерлан выбрал из «мажоров», ее родители, из высших эшелонов городских властей, поначалу не очень обрадовались, когда дочь связалась со шпаной. Однако стоило шпане начать именоваться бизнесменом, как благосклонность родителей волшебным образом развернулась на сто восемьдесят градусов. Динка вытянула шею, высматривая Макса и чуть не выронила бокал от неожиданности, когда над ухом раздался приятный женский голос:

— Привет! Ты Дина? Давай знакомиться, я Лена.

Динка обернулась, девушка

Тимура безмятежно улыбалась и протягивала ей руку, но как-то странно, ладонью вниз. И что она должна сделать с этой рукой, пожать? Или поцеловать? Динка решила просто проигнорировать и отпила из бокала.

— Да, Дина. Очень приятно, — и замолчала. Чем-то ей не нравилась девушка, и вовсе она не ревнует.

— Тимур вечно куда-то убегает, а я здесь никого не знаю, — поделилась Лена, Динка неопределенно пожала плечами.

— Та же проблема.

— А ты правда в казино работала?

— Правда.

— И каким ветром тебя туда занесло? — прозвучало несколько насмешливо, но Динка постаралась не обращать внимание.

— Я учусь. Нужна была ночная работа, — объяснила как можно приветливей.

— А сейчас что? Горец деньгами осыпает? Даже на «Селин» хватило? — та уже не скрывала насмешки, Динка вглянула на нее и устало спросила:

— Слушай, только честно, что ты от меня хочешь?

— От тебя? Ничего, — Лена повела плечами, — просто захотелось посмотреть на тебя ближе. А то достало, что мой мужчина твоим именем меня называет.

— Посмотрела? Вот и отвали, — Динка отвернулась, но по проходу к ним уже шли Максим с Тимуром, и она невольно залюбовалась обоими.

На Тимуре костюм сидел, как влитой, и если Максим носил костюмы так, словно в них родился, то Тимур это проделывал с некоторой небрежностью, у него получалось красиво и… сексуально? Все из-за Лены, Дина и думать не думала о Тимуре, а теперь мысль, что он называет ее именем свою девушку, прицепилась, как пиявка. Интересно, и во время секса тоже? С другой стороны, она же терпит?

Динка представила, если бы Макс, целуя ее, прошептал чужое имя, что бы она сделала? Ничего особенного, встала, оделась бы и ушла. И Максим это знает, у него самая настоящая паранойя развилась на почве того, что Дина может от него сбежать, совсем недавно только отпускать стало. И уж точно она не стала бы знакомиться с хозяйкой имени.

— Вы уже подружились, девочки? — Максим положил руку ей на талию, а она ухватилась за его руку обеими ладонями.

— Подружились. Мы можем поехать домой, Макс?

А Тимур уводил Лену, так и не взглянув на Динку, и она всем телом прижалась к Максу. Так хорошо и надежно было отгораживаться его спиной от всего мира!

— Не сейчас, любимая, ты должна кое с кем познакомиться, — Максим увлек ее за собой, они миновали счастливых молодоженов, вышли из банкетного зала и свернули в неприметный коридор. Макс толкнул дверь и ввел ее в небольшой кабинет, где в широком кресле сидел и явно их ожидал незнакомый мужчина. Возле кресла стоял небольшой

столик с закусками, но все они оставались нетронутыми, казалось, мужчине с трудом давалось само дыхание.

Немолодой и достаточно болезненный на вид. Лысый череп в пигментных пятнах смотрелся жутковато, но гораздо больше напугали Динку глаза. Запавшие, светлые, даже белесые, они смотрели словно сквозь нее. Точно, как рентген, ей стало совсем не по себе. И голос старческий такой, скрипучий, а ведь он далеко не старик, этот мужчина. Динка сразу догадалась, кто перед ней.

— Ну здравствуй, Диана. Владимировна, я ничего не путаю?

— Здравствуйте, Игорь Константинович, — постаралась улыбнуться, хотя больше всего хотелось бежать, и чем дальше, тем лучше. Но бежать было некуда, да и рука Максима уверенно ее удерживала.

— Оставь нас, Максим Георгиевич, не бойся, не украду я у тебя твою красавицу, не тот у меня возраст. И здоровье не то, — он закряхтел и Динка поняла, что Чайковский смеется. — Не смотри так, девочка, я не скончаюсь у тебя на глазах. Это легкие меня подводят, ну же, Максим Георгиевич! — в скрипучем голосе зазвенела сталь, и Динка невольно вздрогнула, силы духа Бетховену было не занимать. Максим кинул беспокойный взгляд на Дину и вышел.

— Что, бортанула ты моего товарища? А он как узнал, что ты с Максимом спуталась, чуть на дерьмо не изошел, — Чайковский снова засмеялся, а Динка запоздало сообразила, что он говорит о Шагалове. И лишь плечами пожала. — Не жалеешь?

— Я люблю Максима, Игорь Константинович, — сказала, если это вообще ему интересно. По мнению Дины, не мешало бы вызвать реанимацию, но тут Бетховен достаточно бодро поднялся и подошел к ней.

— Красивая, — он окинул Динку оценивающим взглядом, словно живой товар на рынке рабов, — и породистая, таких мало сейчас. Ясно теперь, отчего Шагалова так порвало. Ну ничего, переживет. А ты что, учишься?

— Да, — она с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить лишнего. Невозможно стоять и молчать, когда тебя осматривают, как кобылу перед скачками, разве что зубы проверять не полез. И Бетховен это почувствовал, уперся насмешливым взглядом:

— Что, злишься? Молодая, горячая, ума видно еще не набралась. Ладно, иди, люби своего Максима. И смотри мне, учись хорошо.

— До свидания, — еле выдавила и вылетела из кабинета.

***

Максим на свадьбе не пил, так что за руль сел сам. Динка взобралась на сиденье рядом и увидела, что сзади салон забит розами.

— Ты что, не отдал Вороновым цветы? — спросила удивленно. Макс покачал головой и улыбнулся.

— Все отдал. Поехали, узнаешь.

Он начал целовать ее еще в машине, под навесом, а потом долго выволакивал из салона букет. Какой там букет. Это даже не вязанка, а целая копна, Динка у дяди в деревне видела такие. Максим разве что не на плечи их взвалил, вошел в дом и бросил на пол в гостиной. На вид роз было раза в два больше, чем обычно.