Флибустьерский рай

Гаррисон Гарри

– Не говорите сейчас ни о чем, дорогие мои Язон и Мета. Лучше давайте просто перекурим. Да и поспать вам необходимо.

Старик Сус достал из складок одежды тонкую, тоже зеленую и тоже тихо мерцающую, сигару. Никому не предложил, а сразу начал дымить, прикурив непонятно от чего. И Язон вспомнил, что у него есть свои. Нашарил в кармане мятую пачку и вмиг понял, что пачка-то - непростая. За двойной стенкой прятался миниатюрный псипередатчик. Вот так раз! Курить тут же и расхотелось. Неужели именно эту игрушку вручил ему капеллан, а он, растяпа, только теперь заметил? Позор! Говорят, мужчины от любви глупеют. Выходит,

от церемоний бракосочетания тоже.

– Вот видите, Язон, у вас и сигареты какие-то необычные. Но вы курите, курите, не стесняйтесь! Там еще штук десять точно осталось. А с передатчиком спешить теперь некуда. Батарейки в нем, сами знаете, практически вечные, а через защитный экран пси-лучи проходят, уверяю вас.
– Так что успеете еще с кем угодно на связь выйти.

Мета слушала этот странный монолог с удивительным спокойствием, и если какие эмоции и отразились на ее лице, так только традиционное недовольство вредной привычкой Язона. А тот как раз решил порадовать ее.

– Да вы садитесь, садитесь, - ласково предложил Старик Сус, выбрасывая за борт коротенький окурок тлеющей сигары.

Язон сделал то же самое, то есть бросил в волны незажженную сигарету. Потом огляделся в поисках удобных сидений, ничего не обнаружил и сел прямо на палубу. Мета опустилась рядом. Но все это было совсем неважно. Именно в тот момент сделалось окончательно ясно, что со временем и пространством вокруг творится нечто неладное. Зеленое свечение охватило всю крылатую шхуну, а цифры на часах Язона начали сменяться как сумасшедшие: минуты бежали едва ли не со скоростью секунд. Сознание при этом как бы раздвоилось. Одна его часть продолжала наблюдать за происходящим, а другая отдыхала вместе с абсолютно расслабленным телом, прислонившимся к бухте толстого каната.

– Шесть часов сна - это необходимая медицинская норма даже для таких, как мы с вами, - поведал Старик Сус.
– А тем более мы все равно ждем ваших друзей. Глупо было бы уйти отсюда без них. Ну вот, а теперь они прилетят с минуты на минуту. Пора вставать. Видите? Светает.

– Так сколько же времени прошло на самом деле?
– поинтересовалась практичная Мета.

– Я не знаю, что такое "самое дело" в данном контексте. Правильнее всего будет ответить, что на самом деле времени вовсе не существует. Мета поморщилась от такого занудства. И Старик Сус, почувствовав неуместность ироничного тона, поспешил конкретизировать ответ:

– Для меня прошло всего полминуты, для вас - шесть часов, как я уже объяснял, а для Моргана, всей его планеты и, соответственно, для здешнего солнца - примерно минут двадцать. Видите? Светает.
– И он добавил укоризненно: - Пора бы уж им прилететь.

А небо над горизонтом действительно начало светлеть и теперь прямо на глазах красиво перетекало из темно-синего в золотисто-розовое. Особенно хорошо это стало видно, когда Старик Сус повернулся в сторону берега и задул вывеску с названием острова, небрежно, как задувают свечу. "Позер", - подумал Язон.

Вряд ли эта штука выключалась именно так, тем более что вместе с вывеской перестала светиться и одежда местного чародея, а таинственная в силу своей зеленоватой призрачности борода Старика Суса теперь смотрелась откровенно ненатуральной. Язону вспомнился Санта-Клаус в красном колпаке и с огромной ватной бородищей - неизменный персонаж новогодних праздников

на Кассилии. А Старик Сус, словно услышав эти мысли, улыбнулся, отлепил накладную бороду, усы, потом седой парик с головы и, наконец, даже плащ сбросил, оказавшись под ним в изящном летном комбинезоне.
– Маскарад окончен, - объявил он.
– Кстати, Морган с моей настоящей внешностью знаком. А молодые, я знаю, старичье не слишком жалуют, и в таком виде предстать перед ними гораздо разумнее..

– Вы полагаете, Генри лично привезет сюда наших друзей?
– счел возможным спросить Язон, раз уж был объявлен конец маскарада и начиналось нормальное общение.

– Скорее всего, да, - ответил Старик Сус.
– Но мы его все равно с собой не возьмем.

Язон не успел уточнить, куда, потому что в следующий же миг на берег буквально плюхнулась легкая космическая канонерка, пригодная для полетов в атмосфере, - редкое, признаться, зрелище для Джемейки. И почему такая безобразная посадка? Может, это Робс столь неумело водит воздушный кораблик? Да нет, за штурвалом был все-таки Морган. Мета даже пистолет вскинула, когда главарь флибустьеров первым выбрался из-под откинутого пилотского фонаря. Долли с Робсом, в тот же миг выпущенные на волю, кинулись к своим старшим товарищам.

– Слава высоким звездам!
– выдохнула Мета.

– Ты услышала мое предупреждение?
– спросил Язон у Долли.

Ему действительно было очень важно знать это.

– Да, - сказала девушка, - но уже ничего не успела сделать. Эти люди умеют брать заложников, как настоящие профессионалы.

– Я виноват перед вами, - сказал Язон.

– Ах, перестаньте - махнул рукою Робс, откровенно рисуясь.

Как им хотелось выглядеть взрослыми!

Язон улыбнулся, вспоминая недопустимо рано взрослеющих детей Пирра. Те никогда не мечтают быть взрослыми, они просто становятся ими. В шесть или в восемь лет. Но так не должно быть в мире.

– Морган, - в наступившей тишине заговорил Старик Сус, - я очень тронут твоей заботой о детях. Этот прекрасный вакуумно-воздушный лайнер, отсутствие твоих мерзких головорезов в качестве сопровождающих, наконец, оперативность, проявленная тобою, - все очень мило. Но вынужден разочаровать тебя. Наш разговор в твоем присутствии сегодня неуместен и несвоевременен. Я позвоню, если успею, а если нет, Язон тебе все расскажет. Морган смотрел на всех вокруг в полном недоумении.

– Нет, ну конечно, Генри, если хочешь, твое право - подожди нас тут.

Но мы можем сильно задержаться, и тебе будет одиноко. Лети-ка лучше во дворец.

– Ты специально позоришь, унижаешь меня перед Язоном?
– проговорил Морган, обиженно надувшись, как мальчишка.

Язону даже почудилось, что главный флибустьер покраснел. Или это просто лучи восходящего солнца разукрасили и без того бордовую от регулярных пьянок и космического загара пиратскую рожу.

– Отнюдь, - с достоинством ответил Старик Сус.
– Перед Язоном никого нельзя опозорить и унизить. Он бессмертный, и Мета - тоже бессмертная. Реакция была неожиданной. Морган бухнулся перед ними на колени, изобразил нижайший поклон и едва не расшиб себе лоб о каменистую почву. Язону стало противно. Понятия о свободе, чести, совести, вообще о человеческих ценностях и святынях у него и у этих кровопийц различались уж слишком сильно.