Флинкс на распутье
Шрифт:
— И тупее, — хмыкнул Двелл.
Это был его мир, и мальчик чувствовал себя тут свободно, все время оставаясь настороже.
— Тот, с кем я разговаривал, занимает высокое положение в а-аннском обществе, — продолжал Флинкс. — Если он не выполнит свою задачу, не доставит меня к начальству, то потеряет лицо.
— Что значит — потеряет лицо? — спросила Кисс, растирая по личику дождевые струи. — Разве оно у него накладное?
Флинкс ласково улыбнулся девочке:
— Ты даже не представляешь, малышка, насколько права. — Он посмотрел
— Как можно винить меня в том, что от меня не зависит? — пожала плечами Тил. — Я веду их тем путем, какой выбрал он сам. Гибель его спутников ляжет целиком на его совесть.
— Это понятно, но ведь он рассчитывает, что ты будешь предостерегать а-аннов о любой опасности. Не выводи его из себя. С него станется убить кого-нибудь из детей — просто для того, чтобы преподать тебе урок.
Тил обняла дочку:
— Этого не случится, Флинкс. Лес доберется до них раньше.
— А если нет? — Такая возможность страшила его. — Что произойдет, если эти а-анны — а они очень хорошо подготовлены, поверь мне! — все выдержат и доставят нас к месту своей посадки? Не кругами же их водить, тем более что у Каавакса и некоторых солдат есть путеводы?
— Не знаю, Флинкс. Мне ясно одно: я должна сделать все возможное, чтобы спасти детей. Собственная судьба меня мало волнует. — Она наклонилась к нему: — Еще не все потеряно, Флинкс. Ты упускаешь из виду кое-что очень важное.
— Нет, я помню о них, только не понимаю, почему они медлят.
Вода стекала с его рыжих волос под воротник, на спину. Он ерзал, напрасно пытаясь спрятаться от холодных струй.
Те, о ком шла речь, находились совсем неподалеку, хотя Флинкс и не чувствовал этого.
Густой зеленый мех прекрасно защищал фуркотов от дождя.
— Посмотри на них, — сказал Мумадим Саалахану. — Нет, ты только посмотри на них! Пережидают ночь на открытом месте. Они даже тупее, чем этот странный человек по имени Флинкс.
— Они не люди, — с важным видом отозвался Саалахан. — Одно дело — не знать ничего, и совсем другое — не интересоваться.
Сидящая рядом Туватем вглядывалась в ночной мрак. Фуркоты прекрасно видели в темноте, но даже им трудно было различить что-либо сквозь пелену дождя.
— Где Кисс? Я не вижу ее. — Кусты, в которых они прятались, зашуршали от беспокойных движений Тува-гем.
— С ней все в порядке, — ответил Саалахан — огромный черный силуэт на фоне мрака. — Они прячутся под листьями броробода.
Мумадим насмешливо фыркнул:
— Прячутся! Лучше бы занялись делом.
— Ты видел, как один нечеловек сунул лицо прямо в цветок неглазея? — У Туватем случившееся просто не укладывалось в голове. — Вот ведь тупица!
— Мертвый тупица, — заметил Мумадим. — Если и другие так же глупы, нам и вмешиваться не придется.
— Они
— Потому что слишком глупы, — согласился Мумадим. — Тем плохим небесным людям даже в голову не приходило, что мы были совсем рядом, в дупле прямо под веткой. Потом пришли эти странные нелюди и тоже не заметили нас, даже когда пожарные деревья убили их небесную лодку. — Он снова фыркнул: — Она умирала с таким грохотом! Я подумал, что нас вытряхнет из дупла.
— Теперь ты видишь: всегда лучше смотреть и ждать, что произойдет, а не вмешиваться сразу самим, — сказал Саалахан. — События и так развиваются, как надо.
Сверкнув зубами в серебристом лунном свете, он запрокинул голову, словно заметил наверху что-то интересное. На дождь он не обращал никакого внимания.
— Скоро все уснут.
— Может, не все? — усомнилась Туватем.
Большой фуркот потянулся, играя могучими мышцами.
— Может, и не все — если у них хватит ума оставить кого-нибудь караулить. Но это их все равно не спасет.
Глаза Мумадима вспыхнули в рассеянном свете:
— Что делать нам?
Саалахан задумчиво перевел взгляд с одного детеныша на другого.
— Оба вы еще совсем юнцы. Может, переждете в сторонке?
— С какой стати? — Мумадим встряхнулся, разбрызгивая капли дождя. — Они нелюди.
— Но умеют думать.
— Это не имеет значения, — Туватем вытерла морду влажной лапой. — Мы должны сделать все, чтобы с нашими людьми ничего плохого не случилось.
— Это касается Тил, Двелла и Кисс. А как быть с небесным человеком Флинксом? — спросил Саалахан. — За него мы не в ответе, а своего фуркота у него нет.
— Верно, нет у него фуркота. Кто поможет Флинксу, кто успокоит его? — Лапа Туватем замерла на морде. — Мне жаль его!
— Мы должны помочь и ему тоже, — заявил Мумадим.
Саалахан удивленно посмотрел на него:
— А мне казалось, он тебе не нравится.
— Поначалу так и было, потому что он мало походил на человека. Потом я решил, что он все же человек, хотя и глуповатый. Когда выяснилось, что он небесный человек, я едва не взбесился. Все мы слышали о том, как небесные люди приходили в прошлый раз. Однако он добрый. Он быстро учится и помогает нашим людям. Тот, кто помогает моему человеку, — мой друг.
Саалахан понимающе улыбнулся:
— Флинкс не единственный, кто многому научился за эти последние дни. Учиться полезно всем, в том числе и фуркотам.
Мумадим смущенно отвернулся:
— Я просто сказал, что мы должны помочь и ему.
— Так и сделаем. — Большой фуркот нахмурил все три брови. — Так будет… правильно.
— Как это грустно — прожить целую жизнь без собственного фуркота! — все никак не могла успокоиться Туватем. — Даже представить страшно, что было бы со мной, если бы Кисс внезапно исчезла.