Флорентийка и султан
Шрифт:
– Ну что же вы возитесь? – воскликнул капитан.– У нас нет времени, смотрите.
Он показал рукой на дощатый пол, который уже заливала вода.
– Да что же вы? – в сердцах воскликнул Тамаш.– По-моему, не нужно особенно разбираться в венгерском, чтобы понять, что мы идем ко дну.
Не вдаваясь в более подробные объяснения, он подхватил Фьору на руки и потащил к выходу из каюты. На ходу она еще успела схватить баул.
Тамаш вынес девушку на руках из каюты на палубу, и вовремя – вся корма баржи уже погрузилась
К счастью, лодка уже стояла возле носа тонущего корабля, и капитан, по колено в воде, успел добраться до нее.
Габор Мезекер занял свое привычное место на руле, а матросы, отталкиваясь баграми от баржи, стали уводить лодку в сторону.
– Быстрее, быстрее! – закричал Тамаш.– Не то баржа утащит нас на дно вместе с собой. Гребите же!
Матросы побросали багры на дно лодки и, схватив весла, принялись грести, что было сил.
Деревянная посудина стала стремительно удаляться от тонущей баржи.
Однако тяжело груженое судно, корма которого уже полностью скрылась под водой, неожиданно перестало заваливаться на бок и застыло в полупогруженном состоянии. Передняя палуба и нос корабля сиротливо торчали из воды.
Очевидно, в том месте, где находился нос баржи, дно располагалось менее глубоко. Возможно также, что в трюме возле носа образовалась воздушная пробка, которая не давала кораблю затонуть целиком.
Отплыв на несколько десятков метров от баржи, Габор с облегчением вздохнул.
– Ну, слава богу. Кажется, спаслись.
Тамаш мрачно смотрел на полузатонувшее судно.
– Да, жаль, хорошая была пшеница.
– А корабль вам не жалко?
– Да это вовсе не корабль был, а старая развалина. Жигмонду уже давно следовало бы починить его. Какая-то коряга могла пробить борт только у этой развалины. Наверное, там все уже прогнило насквозь. Черт бы побрал этого скупердяя.
Погонщики, собравшиеся на берегу, шумно обсуждали катастрофу.
Тамаш, бросив последний взгляд на погибший корабль, повернулся к Фьоре.
– Вы захватили с собой все вещи? – спросил он. Девушка непонимающе мотнула головой. Тамаш показал на дорожный баул и еще раз спросил:
– Это все ваши вещи?
Фьора не могла понять, чего добивается от нее капитан. Она уже хотела было ответить на итальянском, но после переживаний сегодняшнего дня у нее отняло речь. Она только промычала что-то невнятное и помотала головой.
– Там был еще ларец,– сказал Запольяи.– Вы захватили с собой ларец?
И снова никакого ответа.
– Я про ларец спрашиваю. Такой небольшой, квадратный.
Чтобы было лучше понятно, Тамаш показал руками, о чем он говорит. Фьора, наконец, сообразила, что ее спрашивают о какой-то коробке и развела в ответ руками.
– А, черт возьми,– опять выругался Тамаш.– Ну, что мне с ней делать?
Для того, чтобы убедиться в своей правоте, он без особых церемоний расстегнул замок дорожного баула покойного
Ларца с деньгами не было.
– Да она же не взяла с собой...– вырвалось у капитана.
– Куда плывем, капитан? – спросил рулевой.– Вот здесь, на берегу, кажется, есть место для ночлега.
Тамаш со злостью пнул ногой злополучный баул.
– Да какой берег! – заорал он.– Поворачивай назад!
– Да вы что? – уже не скрывая своего возмущения, воскликнул рулевой.– Ночь на носу. Куда поворачивать?
Тамаш вскочил и заорал, размахивая руками.
– Поворачивай, я сказал! Мы возвращаемся на корабль!
– В этой темноте мы и лодку потопим и сами на корм рыбам пойдем,– возмущался Мезекер.
– Делай, что я говорю,– рявкнул Тамаш.
Габор неохотно повиновался.
Через несколько минут лодка снова оказалась возле полузатопленного носа баржи.
Капитан сбросил с себя шкиперскую куртку и прямо в одежде прыгнул в воду.
– Тамаш, ты куда? – только и успел вскричать Габор.
– Оставайтесь здесь! – на ходу крикнул Запольяи.– Ближе подходить опасно. Я сейчас вернусь.
Фьора со страхом смотрела, как в сером сумраке вечера расходятся волны на том месте, где был вход в каюту затонувшего корабля.
«А он не трус,– подумала она.– Не каждый на его месте стал бы так рисковать жизнью, пусть даже из-за ларца с деньгами».
Фьоре уже понемногу начинал нравиться этот статный моряк с ясным взором и гордым нравом. Судя по тому, как он разговаривал с тем молодым человеком, который явно превосходил его знатностью и богатством, капитан маленького речного суденышка обладал не малым чувством собственного достоинства.
К тому же, именно он спас ее и Али-бея от гнавшихся за ними турок. Да, этот моряк заслуживает того, чтобы к нему относились с уважением.
Тамаш пробыл под водой, наверное, не меньше минуты. Затем он вынырнул, хватая ртом воздух и отплевываясь от воды.
– Ну что? – крикнул Габор.– Нашли, что искали?
– Пока нет,– тяжело дыша, отвечал капитан.– Сейчас еще раз нырну. Баржа сильно наклонилась. Должно быть, ларец съехал куда-то в сторону.
– Поосторожней, капитан,– напутствовал его рулевой.
Тамашу пришлось нырять еще раза три, пока он, наконец, не обнаружил то, что искал. Ларец, смытый водой со столика в капитанской каюте, завалился за деревянный ящик, в котором Тамаш обычно хранил свои вещи. Стоило немалых трудов найти его.
Уже почти стемнело, когда лодка причалила у берега поросшего густым тростником и кустарниками.
– Надо располагаться на ночлег,– сказал Тамаш.– Габор, займись костром.
– Да ты весь дрожишь, капитан. Эй, парни, давайте-ка быстро в лес, ищите все, что сгодится для огня, и выбирайте сучья посуше. Надо спасать капитана. Дрожа от холода, Тамаш переминался с ноги на ногу.