Флорентийка и султан

Беньи Жаннетта

– Дайте, я перевяжу.

Фьора покорно вытянула руку, позволив капитану перевязать ее ладонь белым лоскутом.

– Грациа,– с благодарностью сказала она, глядя прямо в глаза Тамашу.

Неожиданно для всех окружающих капитан покраснел.

– Не стоит благодарности,– пробормотал он. Пока длилась вся эта сцена, Альмира исподлобья следила за капитаном. В ее глазах блеснули такие искры ревности, словно Тамаш Запольяи совершил нечто предосудительное. Но сам он не обратил на взгляд девушки никакого внимания.

Тем

временем из зарослей кустарника показались матросы, которые тащили полный бочонок воды.

– Мы готовы к отплытию,– сказал сопровождавший их рулевой Габор.

Увидев перевязанную руку Фьоры, он спросил:

– А что случилось?

– Кошка расцарапала ей руку,– пояснил Тамаш.

– Ну и ну,– подивился Габор.– В таком случае, лучше искать защиты у здешней кошки, а не у собаки.

В этот момент пес, мирно дремавший возле сарая, неожиданно вскочил и принялся оглушительно лаять.

– Похоже, день сегодня какой-то особенный,– сказала Тимиа.– Сначала одни гости, потом другие.

ГЛАВА 3

По тропинке, ведущей к дому, поднимался, беззаботно насвистывая какую-то песенку, молодой человек в бархатном костюме свободного покроя. Судя по одежде, молодой человек происходил из зажиточной семьи.

Пуговицы на его костюме были серебряными, а не оловянными, как у обыкновенного горожанина, и не костяными, как на крестьянских кафтанах.

Молодого человека сопровождали двое рослых, широкоплечих солдат с длинными, волочащимися по земле саблями.

Они остановились у подножья холма, предоставив юноше одному подняться к дому.

Но весь их вид говорил о том, что в случае любой неприятной неожиданности они готовы прийти на помощь молодому человеку.

Беззаботно насвистывая какую-то песенку, юноша поднялся по тропинке. Как видно, собаке он не очень нравился, потому что Барба оглушительно лаял, пытаясь вырваться из рук державшей его за шерсть на загривке Альмиры.

– Это ваш знакомый? – спросил Запольяи. Лицо Тимии выражало недовольство.

– Знакомый. Да только толку от него... Молодой человек, насмешливо пожевывая травинку, остановился перед Тамашем.

– Спаси господь.

– Спаси и сохрани,– ответил ему капитан.

– Вы, как я вижу, моряки,– сказал юноша.– Это ваша лодка стоит возле берега?

– Да,– ответил Тамаш.

– Откуда же вы приплыли на ней? – с улыбкой продолжил юноша.

Тамаш почувствовал в его словах едва скрытую издевку.

– Меня зовут Тамаш Запольяи. Я капитан баржи «Иштван Жигмонд», которую мы оставили неподалеку отсюда.

– И что же вы делаете на острове?

– У нас кончились запасы питьевой воды.

С рассеянным видом слушая капитана, молодой человек весьма откровенно разглядывал Фьору.

– Да вы, капитан, плаваете в веселой компании,– хихикнул

он.– С такой девицей я был бы готов путешествовать даже на лодке.

Фьора поняла, что речь идет о ней, и гордо отвернулась.

К восхищенным и влюбленным взглядам она привыкла давно, а вот такую насмешливую улыбку видела впервые. Даже на невольничьем рынке, куда ей пришлось попасть по злой прихоти судьбы, ее разглядывали совершенно по-иному: так осматривают лошадей или коров.

Как бы то ни было, не зная венгерского языка, она не могла понять, о чем идет речь. Лишь одно ей было ясно: молодой человек прибыл на этот остров отнюдь не случайно. Об этом было не трудно догадаться, стоило лишь взглянуть на густо покрасневшую Альмиру. Юная жительница острова стояла, низко опустив глаза, и не осмеливалась взглянуть на вновь прибывшего гостя.

При ближайшем рассмотрении молодой человек оказался вполне хорош собой. Чуть курчавившиеся волосы обрамляли его круглое лицо, голубые глаза весело и открыто смотрели на мир. На поясе у него висела тонкая шпага, которую он, горделиво подбоченясь, придерживал рукой.

– А с кем имею честь разговаривать? – слегка обиженным и заносчивым тоном юного незнакомца спросил капитан Запольяи.

Юноша еще шире улыбнулся.

– Ах, да, я забыл представиться, простите. Меня зовут Кристиан Егерцаль. Меня многие знают в этих краях.

Тамаш пожал плечами.

– Кажется, мы не встречались прежде.

Улыбка не сходила с лица Кристиана.

– А вот мне кажется знакомым и название вашего корабля, и ваше лицо. Мы с вами почти земляки. Вы ведь родом из Сегеда, не так ли?

– Да. А что? – насторожившись, спросил Тамаш.

– Мой отец родом из Сегеда. Его зовут Тодор Егерцаль. Сейчас он служит сотником в «черном войске» короля Матиаша.

«Уж не тот ли этот сотник, что приходится какой-то дальней родней моему хозяину? – подумал Тамаш.– Жигмонд все время похваляется родством с каким-то вельможей, приближенных к королю. Хоть... может быть, я ошибаюсь».

И тут же, словно в подтверждение мыслей Тамаша, Кристиан продолжил:

– Мой отец и господин Жигмонд состоят в дальнем родстве. Но наша семья уехала из Сегеда уже лет двадцать назад, сразу же после моего рождения. У нас в Пеште дом.

– Чем же изволит заниматься столь важный господин, как вы?

Тамаш, который никогда не испытывал особого почтения к власть имущим и богатеям, постарался придать своему голосу ироническую окраску: пусть этот молодой нахал и зазнайка не слишком-то высоко задирает нос.

Однако Кристиан Егерцаль, как все самовлюбленные люди, принял слова моряка за чистую монету.

– Мне было пятнадцать лет, когда отец отдал меня в школу верховой езды при дворе короля. Сейчас я один из самых молодых офицеров «черного войска».