Флорис. Любовь моя
Шрифт:
— Нет, сир, — ответил Адриан. — Ваше величество может рассчитывать на нашу скромность.
— И мы надеемся очень скоро сразиться с врагом во имя вашего величества, — добавил Флорис.
— Что ж, прекрасно. Теперь ступайте. Вас ждет Ришелье. Не забудьте свою обезьянку, которая, кажется, меня признала, — сказал король, смеясь. — В следующий раз захватите ее с собой, она меня забавляет… а это такая редкость.
Флорис с Адрианом вышли, пятясь и кланяясь, а Жорж-Альбер даже приседал от усердия, подражая своему хозяину. В соседней комнате молодых людей встретил Ришелье
— Да, да, у нас всех имеются замки в прэвинции, двэрцы в Париже и Версале, а мы зэбиваемся в эти крысиные норы, где зимой дрэжим от холода, а летом изнэваем от жавы! Но чего не сделаешь, чтэбы остаться в этих краях!
Герцог вздохнул. Положительно, эти юноши еще не успели понять, сколько трудностей таит в себе жизнь в Версале.
— А где нам разместить наших спутников? — спросил Адриан.
— Ах, ваших слуг? — презрительно отозвался Ришелье. — Им что-нибудь подыщут в людской, над конюшнями. Что дэ вас, то надо пэдумать о приличных костюмах…
— Но у нас новая одежда и… — начал было Флорис.
— Дорогой мой, — нетерпеливо оборвал его Ришелье, — у меня остался всего один день до официального вашего представления их величествам, поэтому не усложняйте мою задачу. Сейчас мы поедем к моему портному и к моему цирюльнику за париками. Надо использовать ваши данные, ибо природа для вас не поскупилась, и тогда вы будете выглядеть… будете выглядеть так, как должно.
Утомленный герцог на сей раз даже забыл свою странную манеру произносить одни гласные вместо других.
— В сущности, это официальное представление никому не нужно, — сказал Адриан. — Все видели нас сегодня в гостиной «Бычий глаз».
От изумления Ришелье опустился на расшатанное кресло.
— Представление никому не нужно? О небо, как только язык у вас повернулся сказать такое! Несчастный юноша, неужели вы не понимаете, что без официального представления ко двору вы никто? Вы можете прохаживаться по всем гостиным, как это было сегодня, но ни один человек не заговорит с вами. Для всех вы призрак, ибо в эти края вас не допустили.
— Однако, господин герцог, — вмешался Флорис, — вы с нами заговорили?
— Это совсем другое дело. Я был посвящен в тайну его величеством. Но только до некоторой степени, поскольку не знаю и не желаю знать, отчего Фреро проявил интерес к таким простакам, как вы.
Флорис нахмурился, но понял, что герцог вовсе не вкладывает в это определение оскорбительного смысла и что, в сущности, ему нравится играть роль своеобразной няньки. Дверь осталась приоткрытой, и Флорис видел сновавших туда-сюда придворных — ибо здесь находились их убогие жилища. Флориса очаровали эти дамы в драгоценностях, в роскошных платьях с огромными фижмами, эти мужчины в атласных камзолах, расшитых золотом. Казалось, все были счастливы обитать в каморках под крышей. Внезапно началась какая-то суматоха.
Флорис с Адрианом услышали, как одна из дам вскрикнула:
— Смотрите, у них «предлог»!
Голос показался юношам знакомым.
— Флорис, Адриан! — воскликнула она. — Как я рада вас видеть!
— Луиза! — разом вскричали юноши и бросились в объятия подруге детства.
После замужества старшая дочь маркиза де Майи-Брель стала графиней де Майи. Луизе исполнилось двадцать два года; у нее были прекрасные светлые волосы, улыбчивое миловидное личико. Как ни всматривался Флорис, он не находил в ней никакого сходства с надменной Полиной. Ришелье поднял брови. На его вкус, эти поцелуи отдавали сельским душком, и он сказал себе, что с этими братьями де Вильнев-Карамей надо держать ухо востро, поскольку они понятия не имеют о правилах приличия.
— Ах, милые друзья! — воскликнула Луиза. — Какое счастье, что вы приехали. И, знаете, Ришелье, у них есть «предлог».
— Да, — важно подтвердил герцог, — я сам об этом прэследил, прэвда, эти гэспода еще не извещены.
— Что такое «предлог»? — осведомился Флорис.
— О, друзья мои! Впрочем, я не прав — откуда вам знать? Выгляните в коридор и увидите, что многие останавливаются перед вашей дверью. Когда человек находится в Версале временно, на дверь вешают табличку с его именем; но если вы приглашены королем, то к имени добавляется предлог. На вашей табличке написано: «Для графа и для шевалье де Вильнев-Карамей».
Из коридора донесся пронзительный женский голос:
— Знаете, что вам надо сделать, маркиз? Приведите с собой медведя, и пусть он набросится на короля. Тогда вы наверняка получите предлог. Кажется, это наилучший способ.
Флорис хотел выскочить в коридор, но Луиза удержала его.
— Оставьте, Флорис, завтра, после официального представления, никто и не вспомнит об этом происшествии. Ну что ж, — сказала молодая женщина, направляясь к двери, — мне нужно возвращаться к королеве. Завтра увидимся.
— Конечно, Луиза, — хором ответили юноши. — Спасибо, милый друг, что зашли к нам.
— О, я забыла сказать, — добавила Луиза, обернувшись, — что Полина вышла замуж за маркиза де Вентимиля, а Мари-Анна за маркиза де Ла Турнеля. Полагаю, уже в следующем месяце состоится и их официальное представление.
Словно молния упала у ног Флориса. Ему казалось, что Полина осталась в прошлом и что Прекрасная Роза заменит ее, но известие об этом браке, хоть он и знал о нем заранее, больно задело его. Посмотрев на брата, он восхитился умению Адриана владеть собой.
— Мы им напишем, — спокойно промолвил граф, — дабы поздравить с замужеством. Мы с Флорисом бесконечно рады их счастью.
— Какие же вы оба милые, — с улыбкой воскликнула Луиза. — Я вас очень люблю. До завтра, граф. До завтра, шевалье.
И молодая женщина вышла с этими словами, а вскоре в коридоре послышался ее звонкий смех.
— Ах! — произнес Ришелье. — Сколько очарования в графине де Майи. Говорят, сестры у нее такие же прелестные, как она сама. Пять восхитительных девушек, какое приобретение для двора! Но пока я отдаю пальму первенства графине Луизе, и Фреро также, — добавил Ришелье, лукаво взглянув на братьев.