Фокус-покус от Василисы Ужасной
Шрифт:
Как Вера устраивалась в Москве, сколько усилий приложила, чтобы найти Раю, – это отдельная история. В конце концов она узнала, что сестра пытается сделать карьеру певицы. Звать ее теперь Минна, и она поет на сцене. Пока, правда, особенных успехов не имеет, но ведь слава и деньги не сразу к людям приходят.
Радостная Вера приехала к Минне и была встречена более чем холодно. Сестра спокойно заявила:
– Помочь тебе не могу, денег у меня нет, а те, что есть, вкладываю в себя.
– Пусти хоть пожить, – взмолилась Вера, – я на вокзале ночую.
– Квартира не моя, – пояснила Минна, –
– Может, познакомишь с нужными людьми, – цеплялась за паутинку надежды Вера, – у меня кассета есть, вдруг кому-то понравится!
Минна скривилась, потом милостиво кивнула:
– Брось на галошницу! Но имей в виду, ты мне не сестра! У меня другой имидж.
– Что? – не поняла наивная Вера.
Минна закатила умело подкрашенные глаза.
– Офигеть! Наивняк! Я будущая стар! Мне западло иметь мамашку – торговку пирожками. Имей в виду, Минна – вдова, ее муж умер, оставил большой капитал, теперь на эти деньги я раскручиваюсь!
– Ты была замужем?! – изумилась Вера.
– Дура! Это так.., для понту, – пояснила Минна, – не вздумай где-нибудь ляпнуть, что мы сестры! Ваще урою! Да тебя Роман так разделает!
Вали отсюда! Ишь, заявилась денег просить и помощи! Мне кто помогал? То-то и оно! Сама из дерьма вылезла. Вот и ты старайся!
Глотая слезы. Вера пошла к двери. И тут Минна неожиданно крикнула:
– Стой!
Вера замерла.
– Добрая я слишком, – вздохнула Минна, – следовало напомнить тебе, как Верочка когда-то Зинке обо всех моих делишках докладывала. Кто матери настучал, что я с Гришкой на подоконнике в подъезде целовалась? Во, гляди, шрам! Это она меня разделочной доской после твоей ябеды поколотила.
– Извини, – прошептала Вера, – все маленькие вредные, я больше маме не жалуюсь.
– Теперь сколько угодно можешь ей петь, – усмехнулась Минна, – меня в Зажопинске нет, я восходящая звезда, а ты, говнюшка, пришла ко мне помощи просить. Так-то! Не плюй в колодец, пригодится воды напиться, жизнь все на места расставит. Но, что поделаешь, добрая я слишком.
Пиши адрес, там тебе работу дадут.
– Это продюсер, который из меня Пугачеву сделает? – наивно осведомилась Вера.
Минна согнулась от смеха.
– Нет, – ответила она, вытирая слезы, – фирма, занимающаяся организацией всяких вечеринок, презентаций и праздников. Им нужны официантки, только честные, сопрешь что-либо – выгонят да еще поколотят.
– Но я хочу петь, – пробормотала Вера, – мечтаю стать звездой.
– Мечтать не вредно, – отбрила Минна, – ступай себе. И запомни, столкнемся где-нибудь – отворачивайся. Мне не к лицу с такими родственниками, как ты, якшаться. Кстати, чем тебе работа официантки не понравилась? Станешь баксов триста зарабатывать плюс чаевые. Шмоток накупишь и вернешься в Зажопинск богатой невестой.
Больше ко мне не шляйся, я тебе помогла, чем могла.
Пришлось Вере уходить несолоно хлебавши.
Кассета с записями ее песен осталась валяться на галошнице. Вера, ощутив после разговора с сестрой полнейшую безнадежность, просто забыла про музыку.
Дальше события разворачивались стремительно, Веру взяли официанткой. После недельного обучения девушку
Первая, кого увидела Вера, входя в зал, была…
Светлана. Сначала Верочка подумала, что обозналась: встречаются на свете безумно похожие друг на друга люди, двойники. Та, которую официантка приняла за сестру, смотрелась потрясающе. Модная одежда, роскошная прическа, драгоценности.
И потом, почти все присутствующие знали ее, подходили к ней, обнимали, целовали.
Заинтригованная Верочка схватила за рукав одну из пробегавших мимо своих коллег:
– Не знаешь, кто это?
Девушка поставила тяжеленный, заставленный бокалами поднос на столик и завертела головой:
– Где?
– Да вон, рядом с Андреем Малаховым, телезвездой, стоит!
– А, – усмехнулась товарка, – это Сю!
– Кто?
– Имечко у нее такое – Сю, – охотно стала сплетничать официантка, – ходит по всем тусовкам, весело живет. Эх, мне бы повезло иметь таких родителей. Папашка вроде депутатом был, но он умер. Мать ее какая-то шишка, денег полно. Веселится целыми вечерами, живет только с очень богатыми бизнесменами. Знаешь, чего про нее говорят?
– Нет, – ответила Вера, во все глаза разглядывая Сю.
Значит, это не Света, но как похожа!
Официантка понизила голос:
– Уж не знаю, так или нет, но болтают, что она очень влиятельная! Денег заработала тьму. Не родись красивой, а родись счастливой, так-то! Сю страшненькая, на шее шрам, а вон какой успех.
Я точно не знаю, но наши к ней на квартиру ездили, когда Сю день варенья праздновала. Говорят, там так роскошно!
– Шрам на шее? – встрепенулась Вера. – Где?
Официантка потрогала себя чуть пониже подбородка.
– Тут. Только дефект не помешал ей с Муниром Тогоевым трахаться. Он ей потом крутую тачку подарил.
– Она проститутка, – протянула Вера.
Коллега хмыкнула:
– Не, это мы с тобой б.., и станем, если сейчас за сто баксов с Тогоевым ляжем, а Сю светская львица, она не плату берет, а подарки. Если сережки дешевыми покажутся, может и в морду швырнуть. С нами, хоть мы и посимпатичнее, чем эта крыса, трахаться стыдно, ни тебя, ни меня на тусовку с собой не повезут, рылом не вышли, воспитание не то, одежонка дешевая, на пальчиках пластмасса! А Сю в койку уложить почетно, повесить ей на шею колье – значит прослыть богатым и щедрым. Соображаешь, отчего такое получается?
Вера покачала головой.
– Надо у правильных людей родиться, – тяжело вздохнула коллега, – вот у меня папаша алкоголик, мама почтальон, у тебя, похоже, тоже не академики с артистами в роду. А у Сю отец – вор. Но в нашей стране, если спер сто рублей – то ты уголовник, а если стырил сто миллиардов – уважаемая личность.
Выслушав море информации. Вера подошла к Сю и вежливо предложила:
– Шампанское?
Тусовщица повернулась, и официантка постаралась удержать вскрик. Перед ней стояла сестра: хорошо одетая, модно причесанная, усыпанная каменьями. Но это была Света, со своей маленькой пикантной родинкой над верхней губой и шрамом на шее у подбородка. Отметину Светлана заработала в детстве, пошла в подвал за банкой с огурцами и упала.