Форексмен
Шрифт:
Кирпичный особняк Жлоба, вместительный и с виду вполне солидный, внутри был аскетичен до безобразия. Стены обиты голой, не мореной и даже не лакированной вагонкой. В мебели – полная безвкусица. Так свои особняки обустраивали люди, вышедшие из девяностых. Но Мешку плевать: он склонился над ванной, отыскал шампунь и стал мыть голову. Он не мог нормально думать, пока в слипшихся волосах находились древесные опилки, комки грязи и обрывки паутины.
Минуту спустя Филипп без стука вошел в ванную, даже не подумав, что этим напугает друга.
– Прости.
–
– Долгая история.
– Я уже реально думал, нам конец. Меня поймали, тебя должны были вот-вот. Кстати, эти козлы, насколько я понял по их разговорам, – сотрудники ФСБ.
– Еще они крышуют Жлоба вместе с его казино, – кивнул Филипп. – Мне уже известно.
– Нифига ты перец! – Мешок обернулся. – Такую работу проделал, и всего-то… за сутки. А моя подсказка сработала?
– Еще как. Я не сразу догадался, зато Тарас – это имя лысого мужика – понял в момент. Правда, он и без этого вычислил бы место твоего нахождения, у него поддержка продвинутая. А сам-то как узнал, что вы именно в Пивоварово? От тебя не скрывали?
– Еще как скрывали! Мне сразу на голову накинули мешок, как схватили, я бы и не знал, куда повезли, но они в разговоре друг с другом случайно проболтались, а потом – еще раз, разговаривая с кем-то по телефону. Сами не заметили, а я все это услышал и решил придумать подсказку на тот случай, если дадут с тобой поговорить. Сидя на полу в той комнате, в полной темноте, я начал над этим работать. Они несколько раз заходили – о тебе спросить, в морду дать. Особенно тот молодой, Гоша, кажется, проявлял особое рвение. Но я даже после этого не прекращал думать, пока не сочинил более-менее пригодную фразу. Конечно, у меня были опасения, что ты не поймешь, но тогда перед самим собой совесть у меня была бы чиста – я попытался.
Он остановил воду и взял полотенце.
– Кстати, за те часы, которые я там просидел, мне многое в этой жизни стало ясно, – признался Миша.
– Что именно?
– Долго рассказывать. Скоро сам увидишь.
Мешок хорошенько вытер лицо, волосы, затем скомкал полотенце и небрежно бросил в угол. Потом демонстративно туда же плюнул, словно хотел сказать: всё, с этим неприятным жизненным эпизодом покончено.
Они вышли из ванной и услышали внушительный голос Тараса:
– И вы, ублюдки, встаёте на сторону этого подлеца?! Вы, призванные защищать закон и служить обществу! Что же вы делаете, твари?
– Но ведь они сами совершили разбойное нападение и кражу в особо крупном… – попытался возразить старший фээсбэшник.
– Ну и ловили бы их с соблюдением всех правил закона. Человек нарушил закон – человек перед законом ответил. Какого черта вы заложника взяли, еще и издевались над ним? Вас кто наделил такими правами? А насчет денег – доказано ли, что именно они их украли? А?! Я спрашиваю, доказано?
– Нет.
– Нет, – повторил Тарас. – Ваш Максим что-то перепутал: у этих парней своих денег достаточно.
– Но по телефону он сразу согласился всё вернуть, даже не отнекивался.
– Да вы его напугали! Лучшего
– Но ведь тот, который был у нас, тоже всё подтвердил.
– Под пытками и не такое скажешь.
Филипп с Мишей остановились в дверях, с восхищением слушая, как говорит Тарас. Оказывается, он не только отличный боец, но еще и человек здравомыслящий.
Пришедший в сознание Жлоб сидел на полу. Молодой перевязывал его рану. Как и в случае с другим раненым, пуля не нанесла серьезных повреждений.
Старший фээсбэшник, сидя на табуретке со спущенными штанами, обрабатывал йодом неглубокую рану.
– Ладно, – подытожил Тарас, – я трем взрослым дядькам понятия разжевывать не стану, сами понимаете, что не правы. О ваших делах доложу наверх. Выдам правду, как вы потворствуете нелегальному игорному бизнесу, как захватываете и пытаете людей. Пусть местное управление ФСБ протрясут, как клоповник.
Раздался звон колокольчика. Жлоб повернулся в сторону одной из комнат. Филипп уловил это движение и поспешил заглянуть туда. Звон раздался снова. В темной каморке светился экран монитора. На него в четыре сектора поступало изображение с камер наружного наблюдения. Филипп подошел ближе: за воротами – полицейский УАЗик и два человека. В руках одного светился фонарик, он совал его в щель ворот, пытаясь что-то разглядеть во дворе.
– Гвардия мигалок пожаловала! – громко сообщил Филипп.
– Ну, что, расскажем полиции всё, как есть? – ехидно спросил Тарас, обращаясь к похитителям-неудачникам.
– Нет-нет-нет! – заволновался старший фээсбэшник и резко глянул на Макса: – Если я из-за твоих дел лишусь работы, ты будешь всю жизнь меня обеспечивать! Меня и мою семью. Ты хозяин дома, вставай и иди. Сделай всё, чтобы убедить ментов, что здесь всё в порядке.
Макс смотрел круглыми глазами. Звонок раздался в третий раз.
– Вставай! – пригрозил старший. – Гоша, помоги ему подняться и отведи к воротам. Ментам объясните, что вы друзья и случайно въехали друг в друга, протокол составлять не пожелали, а решили замять дело за бутылкой водки. Давайте быстрее! Про выстрелы ничего не знаете. А хромаешь потому, что ногу при аварии повредил.
Старший встретился взглядом с Тарасом, и тот одобрительно сказал:
– Делайте, как велено.
Чтобы скрыть хромоту, младший приобнял Жлоба со стороны раненной ноги, и, как два собутыльника, они поплелись к выходу.
Старший со вздохом качнул головой и, ища поддержки, посмотрел на Тараса. Тот опустил пистолет:
– Ты забудешь всё, что сегодня произошло. А также забудешь про парней и поклянешься честью это дело не поднимать. А я прослежу, как клятва исполняется. Если с ними что-нибудь произойдет и я узнаю, что ты хоть как-то к этому причастен… дальше сам понимаешь. Что было, то было – деньги ушли. Тем более ваш Максим за эти месяцы уже троекратно отработал потерю. Даже на данном этапе развития событий из этой ситуации всем можно выйти, оставшись при своих интересах.