Формалин
Шрифт:
– Верни, - приказывает, протягивая руку. Я только сильнее злюсь, кусая губу:
– Нет! Почему ты резал себя?! Ты до сих пор это делаешь?!
– А сама?!
– Он тоже срывается, но его крик куда лучше, чем холодное молчание.
– Я давно этого не делаю! Дилан, мне просто страшно за тебя!
– Какого черта?!
– Он наступает, щуря глаза от злости.
– Тебе?
– Усмехается.
– Тебе страшно за меня?! Серьезно?! С каких пор?! Кто я тебе такой! В подобное дерьмо никогда не поверю!
– Почему ты не веришь мне? Почему считаешь, что все люди врут тебе?!
–
– Верни мне эти чертовы очки, Кэйлин!
– Жестко произносит мое имя. Я забираюсь в ванную, прижимаясь к плиточной стене. С моих губ слетают короткие вздохи. Вода продолжает литься из душа, отчего моя одежда намокает. Дилан тяжело дышит, смотря на меня. Я сжимаю очки в руке, стуча зубами.
Я боюсь его?
Да. Такой Дилан О’Брайен меня пугает до дрожи в ногах.
– Отдай очки, - повторяет, но понижает голос, протягивая руку. Он опускает взгляд, часто моргая.
Очки - это его защита.
– Нет, - пищу.
– Не отдам. Я хочу говорить с “настоящим” Диланом.
Парень злится. Он бьет по стене рядом с моей головой, грубо хватая за кисть, пытаясь разжать мои пальцы.
Если для него это некий барьер, то…
Жмурю глаза, всхлипывая, и рывком выдергиваю мокрую руку, надевая очки. Дилан замирает, когда я закрываю уши руками, опускаясь на дно ванной, сгибая ноги в коленях. Начиная тихо шептать, чтобы успокоить сердцебиение.
Это безумие между нами. Мне охота его остановить, но не знаю, каким образом.
От лица Дилана.
Не скажу, что ее поведение мне понятно, но надевание очков -лишь метафора, придуманная мной. Вижу, как ее тело дрожит, а всхлипы становятся громче.
Теряюсь. Впервые не знаю, как лучше поступить, что сделать. Хотя, что я вообще должен? Это не моя забота. Она сама привязалась ко мне, несет какую-то ересь про понимание и страх, но кто она такая? С чего ей волноваться за меня? Это раздражает. Я не верю ей.
Не верю людям. С этим трудно жить. Жить, зная, что все вокруг лгут.
Лгал отец, который говорил, что их любовь с матерью ко мне безгранична. Врала мать, которая несла чушь о том, что не бросит меня. Врала Петра. Эта девушка вообще отдельная история. Я ее терпеть не мог. Да. Она выносила мне мозг.
А Кэйли? Кто она такая?
Кто она для меня?
Кто я для нее?
Щелкаю пальцами, облизывая сухие губы, и переступаю с ноги на ногу, не в силах найти решение. Девушка продолжает пищать на дне ванной, которая начинает наполняться водой. Я сглатываю, понимая, что нельзя все так оставить. Опускаюсь на корточки, вытягивая руку, и касаюсь плеча Кэйли, которая вздрагивает, сильнее жмуря глаза.
Она боится меня.
Какое-то странное ощущение. Непривычно. Повторно касаюсь её, сжимая мокрую ткань футболки:
– Эй, - заикаюсь, чувствуя непереносимую злость к себе.
Я противоречу сам себе. Знаю, что мне никто не нужен, все было куда проще, пока Кэйли не увязалась за мной, но вместо того, чтобы оставить ее, все равно тянусь к этой девушке, при этом пытаясь как-то жалко оправдать свое поведение, свои чувства.
Свои
Меня пугает тот факт, что они есть на самом деле, ведь эта девушка сильно влияет на меня, заставляя идти против того, что для меня обыденно. Мне не хочется поддаваться ей, но при этом желание видеть, как изменяется выражение ее лица в зависимости от эмоций, куда сильнее. Мне нравится наблюдать, как ее губы растягиваются в улыбку, а глаза сверкают, нравится, как она хмурит брови, отчего на лбу выступают легкие морщины. Мне это нравится, ибо я сам не понимаю, как это у неё выходит. Как ей удается быть собой, настоящей, но при этом выживать в этом мире?
Да. Я надел маску безразличия, потому что слаб. Потому что боюсь. Боюсь всего. Боюсь быть уничтоженным. Боюсь быть раненым. Боюсь впускать в свою жизнь людей, ведь они в конечном итоге оставят меня.
Я боюсь. Боюсь этого чертова мира.
– Извини, - с легкостью произношу, убирая руку. Девушка шмыгает носом, приоткрывая глаза, но не поднимает их на меня. Я встаю, отходя от ванной, и кручу кран, выключая воду. После этого бросаю взгляд на Кэйли, покидая ванную комнату. Тру лицо, понимая, что все слишком дерьмово. Да, и мне не разобраться в этом, как и в себе.
Захожу в комнату, желая закрыть за собой дверь, но не делаю этого, ибо слышу, как девушка вышла за мной. Мне охота, чтобы она зашла.
Сажусь на кровать, предварительно выглянув в окно.
Утро, а я изнеможен. Не самое приятное чувство. Кэйли тихо прикрывает за собой дверь, делая шаг в мою сторону, но тормозит. Ее одежда мокрая. На пол капают капли воды. Не смотрю на нее. Не хочу видеть выражение ее лица. Ее взгляд…
– Завидую тебе, - Кэйли рушит тишину своим шепотом. Ее слова впились мне в разум, заставляя поднять голову. Девушка не сняла очки, скрестив руки за спиной. Она смотрела в пол, неуверенно переступая с ноги на ногу.
Что за черт? Что она только что сказала?
Часто моргаю, щурясь:
– Чё?
Кэйли слабо улыбается:
– Это круто. Ничего не чувствовать, на всех насрать, ничего не волнует. Хочу быть такой, как ты. Возможно, тогда бы поняла тебя. Знаешь, столько дерьма произошло за это время, но я когда-то пообещала себе, что не буду плакать. Маленькая была просто. Мать уехала, бабка все твердила, что взрослые девочки не плачут, так я и прекратила. Но сейчас, - кажется, она сдерживает эмоции.
– Сейчас все настолько хреново, что мне хочется быть тобой!
– Трет глаза, смахивая слезы.
– Как ты это делаешь, а? Хочу быть такой же бесчувственной мразью, как ты!
Встаю с кровати, отчего девушка дергается, отступая. Ее взгляд пропитан обидой и страхом:
– Знаешь, ты меня бесишь!
– Нервно улыбается.
– Серьезно, ты… - Заикается, глубоко вдыхая, когда я подхожу ближе.
Она точно ненормальная. Кто желает подобного? Дерьмовая жизнь у неё значит? Думает, что мне легче? Считает, что быть таким, как я - проще? Нелепо и глупо.
К тому, же Кэйли не пойдет быть безэмоциональной.
От лица Кэйлин.
С каждым его шагом чувствую, как сердце падает в пятки. Прижимая к животу руки, отступая назад и рыча, словно дикая кошка: