Формалин
Шрифт:
[…]
– Кэйли, - старушка хватает кружку с молоком, которая чуть не падает на ребенка, что потянул ручкой край скатерти. Аккуратнее, а то прибьет!
Девочка весело хихикала, убегая в другую комнату, а пожилая женщина не может насмотреться на это дивное чадо, которое способно скрасить её деньки.
Вот только жаль, что мать ее этого не понимает.
Саманта сидела за столом, читая учебники и листая конспекты. Она решила, что поступит в университет. Никогда не поздно. Она добьется того, чего хочет: уедет в большой город, выучится, пойдет
Вот только ребенок не входил в её планы.
– Стюарт давно не появлялся дома, - заметила старушка, поправляя кровать Кэйлин, которая с интересом в глазах наблюдала за бабушкой, желая повторить.
Девушка кусает карандаш:
– Он уехал по работе, но не думаю, что он вернется.
Кэйлин забралась на кровать, прыгая:
– Мам, мам, мам!
Девушка не обращает внимания, продолжая учиться.
– Мама, мама, мама, - добивалась её внимания девочка, смеясь.
– Мама.
Саманта раздраженно прикрыла глаза, оборачиваясь на голос:
– Да?
– Я летаю!
– В воздухе провизжала девочка, хихикая. Она села на кровать:
– Мама, мама, мама.
Девушка вновь обернулась, уставившись на дочь. Девочка игриво улыбается, свесив ножки:
– А папа скоро вернется?
Саманта отвернулась, ничего не ответив. Девочка наклонила голову, вопросительно взглянув на бабушку, которая поправила подушку, улыбнувшись:
– Кэйли, твой отец много работает, чтобы обеспечить нас, так что умей терпеть и ждать.
Девочка хлопает глазами:
– Работает?
– Да, зарабатывает деньги.
– Деньги - это важно?
– Ребенок, но ход его мыслей с трудом понятен даже взрослой, зрелой женщине.
Саманта закатывает глаза. Да, деньги важны, деньги - это то, что необходимо ей, то, что необходимо каждому для нормальной жизни. И да, она учится, чтобы потом зарабатывать много денег, чтобы жить не так, как сейчас.
Деньги - это все, это то самое “счастье” Саманты.
[…]
Старушка разочарована. Она покачала головой, даже не желая смотреть на эту “мать-кукушку”, что с таким равнодушием и легкостью бросает своего дитя.
– Надеюсь, ты найдешь свое счастье, - она винила в этом себя. Ведь это именно она не смогла дать своей дочери, своей любимой Саманте того, что необходимо для детства каждого ребенка. Она не была идеальной матерью.
“Не хочу быть такой, как ты!” - когда-то Саманта высказала это в лицо своей матери, при этом её глаза искрились от ярости и гнева. Ненависть ко всему миру.
Девушка села в машину, выглянув в окно. Стекла дома освещались солнцем раннего утра, поэтому ей не удалось ничего разглядеть. Машина тронулась с места.
Саманта не могла поверить в свое счастье: вот, спустя пять с лишним лет ада, она вырывается из клетки, наконец, уезжая навстречу новой жизни, которую грех не вкусить.
[…]
– Мама поехала за папой, да?
–
Старушка готовит завтрак, вздыхая:
– Да.
– Я скучаю по маме, - девочка хотела пустить слезу, но старушка наклонилась к столу:
– Твоя мать много работает, чтобы обеспечить нас, так что не плачь попусту. Взрослые девочки не плачут, поняла?
Кэйлин внимательно смотрела на бабушку, после чего робко улыбнулась, кивнув:
– Ага.
Старушка улыбнулась слабо в ответ, погладив внучку по запутанным волосам:
– Вот и славненько, мой ты кукушонок.
[…]
Запах сигарет и крепкого алкоголя витает в воздухе. Тихий джаз играет на фоне её вздохов. Саманта курит, сидя на полу в своей квартире в самом центре большого города. Очередной “любимый” мужчина ушел от нее, оставив деньги, как какой-то шлюхе. Девушка явно постарела, хотя ей всего двадцать пять.
Саманта поднялась с пола, идя к ванной комнате.
Счастье казалось таким близким, но что-то явно пошло не так.
А было ли это вообще счастьем?
***
Я точно знаю, что чувствую в данный момент. Эти ощущения, эмоции ни с чем не спутаешь. К тому же, без лишних слов легко понять, что к чему.
Мама сжимает ручку чемодана, смотря на меня так, как и много лет назад. В тот самый последний день. Те же глаза, то же выражение лица. Ничто не изменилось, лишь она стала еще старше выглядеть, чем раньше.
– Мама, - ровно произношу, скрывая старую, засевшую еще давным-давно в моем сердце обиду.
– Почему опять?
– Все же мой голос неприятно дрогнул, а по телу пробежала дрожь.
Женщина слабо хмурится. Нет, что-то с ней не так. В глазах блеснула печаль? Разочарование?
Саманта глотнула, чтобы смочить сухое горло. Она хотела начать говорить, но лишь прикрыла опухшие глаза, кусая губы:
– Я думала, - её голос охрип.
– Думала, что смогу начать все сначала, что мы с тобой, вместе, так сказать, наверстаем упущенное, - тяжко выдыхает.
– Думала, что смогу добиться прощения, ведь я действительно виновата перед тобой.
– Наполняет легкие воздухом.
Я хмурюсь, не понимая:
– Тогда почему ты собралась?
– Голос ровный, но губы все равно начинают дрожать.
– Что не так теперь?!
– Срываюсь.
Женщина пыхтит, видимо, тоже на пределе:
– Я думала, что ты хочешь этого! Думала, что простишь меня, Кэйлин! Но нет! Это все было лишь уловкой! Понятия не имею, что творится в твоей голове, но это я терпеть не собираюсь!
– О чем ты?
– Рычу, чувствуя, как кончики пальцев трясутся.
– Сначала я не понимала, - её тон стал ниже, - что происходит. Думала, что у самой крыша едет, а потом, когда мы со Стюартом переговорили, то поняла, что дело не во мне, а в тебе! Это ты пряталась в коридорах, выключала свет, пугала нас, пристально смотря! Ты переставляла вещи, наблюдала за нами из окон!