Формула тьмы и света

Грай Татьяна

– Все сразу выключится...
– Харвич представил, как отключились все до единого автоматы слежения, и они трое, сидя в избушке, не знают, что сольпуги окружили их, и уже забрались на крышу, уже... Харвич передернул плечами и приказал себе не воображать лишнего.

Дверь открылась, показался Валерьен.

– Идите сюда, - окликнул он патрульных.
– Лезьте в защиту.

Астахов вскочил, как подброшенный пружиной, и исчез в доме. Харвич поспешил следом, но задержался на мгновение перед входом, оглянулся

на деревню. Деревня молчала...

Валерьен и Астахов уже натягивали на себя костюмы полной защиты. Харвич тоже начал переодеваться.

– Надеть лингаторы, - негромко командовал Валерьен, - комплект снаряжения, оружие - все иметь при себе.

– Что, в сельву пойдем?
– спросил Астахов, прилаживая шлем.

– В сельву вряд ли, - Валерьен смотрел на стажера, - но дело серьезное. Пираты хорошо подготовлены, проскочили вниз, как мыши экранировка у них выше всяких похвал, на орбите их просто не заметили... и неизвестно, где они сейчас.

– Нам же дали координаты.

– Дали, дали.
– Валерьен натянул мягкий шлем, оставляющий открытым лицо, проверил лингатор, надел обруч на голову.
– Ерунда это, а не координаты. Сольпуги начали действовать. Вся аппаратура врет безбожно.

– А связь?
– Астахов подошел к пульту.

– Связь только с орбитой, соседние посты не отвечают.

Лингаторы, оружие, полный комплект походного снаряжения - все было проверено и укреплено. Потом прозвучал очередной вызов орбиты. Комаров придушенным голосом сказал, что большинство постов молчит, координаты бандитов неизвестны, а стажера снять невозможно, потому что невозможно вывести ни один из катеров - на них разладились системы ориентации.

Валерьен отправил Астахова в деревню, а курсанту запретил даже высовывать нос за порог. Харвич сел на подоконник и стал смотреть, как Астахов бродит между белыми хижинами, наполовину скрытый дымкой, ставшей более прозрачной, невесомой. Ирреальность картины смущала воображение: черная гибкая фигура человека, скользящая между белыми холмиками, по колено утопающая в голубом тумане... и размытость линий, и шевеление отливающих жемчугом пластов и клубов... Харвич отвернулся от окна и посмотрел на Валерьена. Тот стоял перед пультом, и выражение лица командира удивило Харвича.

– Борис Андреевич, а почему вы хотели отправить меня на орбиту?

– Потому что...
– Валерьен говорил, не глядя на Харвича.
– Потому что нам, скорее всего, придется идти в сельву... а вы совсем еще мальчик.

– Я курсант Школы патрулей, Борис Андреевич. Я выпускник, и, надеюсь, достаточно хорошо подготовлен, чтобы...

– Не сомневаюсь, - перебил его Валерьен.
– Но в сельве Беатонты, да еще в такой ситуации... Сюда вообще-то нужно бы десантников, но мы не можем их вызвать, связи нет.

– Значит, мы должны справиться сами, - пожал плечами

Харвич.
– И потом, сольпуги же теперь соблюдают условия договора.

– Конечно, - согласился Валерьен.
– Соблюдают. И справимся. Вот только... Мы пойдем в сельву не на прогулку, а затем, чтобы ловить хорошо вооруженных бандитов. А они, случается, умеют стрелять.

– Но ведь мы пойдем в полной защите?

– Это всего лишь слова, юноша. На Беатонте защита никогда не бывает достаточно полной. И не забывайте, что у нас остаются открытыми лица. Не нужно быть сверхметким стрелком, чтобы попасть в такую мишень.

– Да... действительно, а почему шлемы без щитков?

– Это одно из условий, поставленных сольпугами при переговорах. Мы вынуждены были согласиться, а иначе здесь просто не было бы патрулей.

– Но в конце концов, - Харвич не раз думал об этом, и сейчас, кажется, представилась возможность найти ответы на некоторые из вопросов. В конце концов, Борис Андреевич, зачем вся эта возня? Десятки людей годами сидят здесь, на планете, крутятся возле нее - ради чего? Чтобы спасти жизнь двум-трем бандитам?

– Эти бандиты - такие же люди, как вы и я, - ответил Валерьен.
– И точно так же имеют право на то, чтобы их жизнь охранял Совет - как и жизнь любого жителя планет Конвенции. Беатонта, как вы, надеюсь, знаете, войти в Конвенцию отказалась, и все, чего удалось добиться от сольпугов - это разрешение на охрану людей. Но сольпуги поставили массу условий, и одно из них - патрульные должны всегда иметь открытые лица. Зачем это нужно неясно, но выполнять условие приходится.

– Но в сельве масса ядовитых существ, - растерянно сказал Харвич. Как же тогда...

– Беатонта отличается от прочих планет тем, что здесь ничто живое не сделает того, чего не хотят сольпуги, - серьезно объяснил Валерьен.
– Ни одно, как вы изволили выразиться, ядовитое существо не укусит вас за нос. Но вот если вы откроете шею или руки - тогда другое дело. Это уже за рамками договора.

– А почему...
– Харвич хотел о многом спросить командира, но вернулся Астахов.

– Не откликаются, - сообщил он.
– Может быть, уже ушли в сельву?

– Может быть, - согласился Валерьен.
– А может, и не ушли.
– И напомнил: - От дома не отходить.

Валерьен вновь стал пробовать связаться с соседними постами, и Астахов предложил стажеру:

– Посидим на крылечке?

Они вышли из домика и опять уселись на ступени. Но теперь Беатонта не казалась Харвичу доброй и спокойной...

– Винцент, - негромко заговорил Астахов, - мы, кажется, попали в изрядную переделку. Теперь все зависит от нас самих. Ты хорошо помнишь отчеты предыдущих патрулей?

– Конечно, Олег. Вы же сами заставляли меня по сто раз их прослушивать, еще на орбите.