Формула жизни. Сборник рассказов
Шрифт:
Во время переговоров о правилах игры мы попытались выторговать побольше, и я добивался гарантий соблюдения правил. Гарантии были даны, но по глазам и голосам парней было ясно, что соблюдать их они не собираются. Оно так бывает, что просто чувствуешь - слова говорят одно, а голоса, поза - совсем другое. Бросили пятикопеечную монету, которую Серега нашел в кармане рубашки, и нам выпало уходить. Они должны были подождать минут десять, чтобы мы могли удалиться, и после этого начать нас искать. Но было понятно, что десять минут они ждать не будут.
По берегу, местами заходя в воду, чтобы обойти разросшиеся ивы, мы вышли на поляну. Я знал, что недалеко от неё идёт малозаметная тропка, натоптанная рыбаками. Так что если парни о ней не знают, а оно скорее всего так и есть, они будут ломиться через кусты или начнут пробираться вдоль берега, а берег здесь плохой, илистый. Одним словом, так или иначе потеряют
Начало игры
Пока шли к поляне, я вроде убедил всех следовать за мной, когда начнём убегать. По виду, уверенности у моих товарищей поубавилось. Похоже, они сами начали постепенно понимать, что нам отведена роль цыплят, за которыми будут охотиться коршуны. Дальше все события начали разворачиваться быстро. Мы вышли на поляну. Володя сказал их главарю: "Засекай время". Тот подождал секунд двадцать, и подал знак рукой. Я сорвался с места и рванулся к кустам. Остальные последовали за мной. Гена и Серёга держались поблизости. Предчувствие скорой погони и волнение давали о себе знать, и сердце моё колотилось сильнее, чем обычно. Но голова соображала вроде нормально.
Я специально побежал в другую сторону, примерно параллельно тропинке, которая должна была быть в глубине зарослей. Отбежав подальше, я резко вывернул влево, заметая следы, и теперь мы двигались по направлению к тропе, до которой, по моим расчётам, было метров семьдесят. Звучит вроде как немного, но когда речь идёт о густых зарослях, это приличное расстояние. Вскоре я выбрался на тропу, и во всю прыть пустился бежать по ней. Остальные пока следовали за мной. Вскоре мы подбежали к берегу - сквозь густые заросли блеснула вода. У знакомой развилки я взял влево, выбежал на берег, высотой немного больше метра, и, не останавливаясь, прыгнул в воду ногами вперед, чтобы переплыть протоку. Хотя обычно с этого места я нырял "ласточкой", но кто его знает, что там сейчас могло быть - ногами вперед безопасней. Место было глубокое, и, вынырнув, сразу поплыл к противоположному берегу. Я слышал, как сзади прыгали в воду остальные. Выбираясь по илистому склону, заросшему тонким тальником, на противоположный берег, я посмотрел назад, и не увидел Лёхи с его напарником, хотя на тропинку они точно выбирались следом за мной. Ладно, видать у Лёхи свои планы. Из кед, когда я ступал на землю, прыскала вода, и пока остальные плыли и выбирались из воды, я вылил из них воду и хотел было снова одеть, но тут мне на ум пришла мысль проколоть подошвы кед, чтобы вода из них выливалась сама, и не надо было каждый раз снимать их. Бегать в кедах, полных воды, удовольствие небольшое. Оглядевшись кругом, я быстро нашел подходящую сухую ветку и продырявил ею подошвы кед в нескольких местах, а потом одел и хорошо зашнуровал.
Мой план был простой - убежать подальше, чтобы потом противники в поисках нас разбрелись по островам, подальше друг от друга, и тогда может удастся поймать кого из них поодиночке или двоих сразу. Нам нужны были пленники, тогда можно было хотя бы начинать переговоры. А уж упрятать пленных я мог так, что никто бы не нашел - таких мест на островах было предостаточно. Например, я знал заросшие промоины, образовывавшиеся во время наводнения, так что можно было пройти в метре от неё и не заметить спрятавшегося там человека, а то и нескольких. Вдоль берега тоже нередко вымывало в корнях деревьев и кустов целые гроты, так что даже с воды такие убежища невозможно было заметить. Закрытые зарослями полянки, многочисленные заросли, буреломы, залежи нанесенных во время наводнений кустов и деревьев, которые в иных местах скапливались годами - да на островах можно было прятаться месяцами! Но наша задача была не спрятаться, а взять в плен всех парней.
В ситуации, когда группа долго ищет и не может найти никого из команды противника, участники обычно теряют осторожность, и начинают разбредаться, тем более на таком большом пространстве. Это я знал точно. Поэтому, чем дальше мы сейчас убежим, тем больше шансов, что они разделятся в процессе поиска и отдалятся друг от друга. Мы уже были скрыты кустами, когда услышали на противоположной стороне шум, и метрах в тридцати от того места, где мы прыгали в воду, появился Лёха, в распущенной рубашке, и стремглав прыгнул в воду. Я выбежал на берег, и закричал ему: "Лёха, плыви сюда!" Он услышал и повернул в нашу сторону. Плавал Лёха быстро. Вскоре я протянул ему руку и помог выбраться на берег.
– "Петьку поймали!" - было первое, что мы услышали от него. Мокрая рубашка на нем, оказывается, была не распущена, а порвана. Но расспрашивать было некогда. "Вот собаки!" - подумал я. Они и минуты, значит, не ждали, а чуть не сразу побежали за нами.
Мы пробежали ещё два острова
Теперь, волей-неволей, мы разбились на две группы - Лёха присоединился к Володе и Данайцу. Каких-то светлых идей ни у кого не было. И вообще ситуация была тупиковая. Я, чтобы хоть что-то предпринять, предложил перебраться на предпоследний остров, там хорошо спрятаться, и дождаться, когда часть парней пройдет мимо на последний остров. Может, кто-то из них задержится, и тогда мы этих отставших попытаемся захватить в плен. Если они будут двигаться все вместе, то пропускаем их, ждём, когда они обшарят последний остров и пойдут назад. Тогда мы будет за ними следить, крадучись идя сзади, и если кто отстанет или задержится с переправой через протоки, то может захватим такого в плен, чтобы обменять на Петра. Если и это не получится, то один-два человека последуют за парнями и таким образом разузнают, где они спрятали своего пленного. Мне самому план был не по душе, но ничего лучшего предложить не мог. Надо было хоть как-то двигаться. Остальные, никак не прокомментировав мое предложение, согласились.
На предпоследнем острове Володя со своей командой спрятались в заросшей высокой осокой промоине в окружении густых кустов, с застоявшейся зеленой водой на дне. Промоина находилась в глубине острова, ближе к Иртышу со стороны фарватера. Сергей, Гена и я отправились следить за переправой на последний остров. Договорились, что как только пять человек переправляются на остров, и никого больше не будет видно, кто это заметит, начинает каркать, и тогда ребята из нашей засады постараются взять пленных "с тыла". Если те побегут в сторону своих, то это уже будет наша забота их перехватить.
Мы с Геной расположились недалеко друг от друга в вымоинах под берегом, так, что видели большую часть протоки, а Сергей отправился дальше, чтобы следить за другой стороной острова, не видимую с наших наблюдательных постов. Вот такая дислокация.
Волнение на Иртыше только усилилось со времени гонки - ветер стал ещё сильнее. Я лежал наполовину в воде, и в ней было даже теплее, чем на открытом воздухе. Было трудно сказать, сколько прошло времени. Мне показалось, что мы лежим тут уже больше часа. Что-то было неладно. Я вылез из своего укрытия и, пригибаясь, перебрался к Гене. Затем мы вдвоём так же крадучись дошли до Сергея. Посоветовавшись, решили, что Гена с Серёгой переправятся на последний остров, а я пойду разузнаю, в чем дело. Я подождал, пока они переплывут протоку, и выберутся на берег, после чего отправился к Володиной команде. Поразмыслив, решил, что лучше мне зайти прямиком от реки, со стороны фарватера. Если что, до берега недалеко, и в этом месте он открытый, песчаный и плотный, так что даже если будет погоня, вряд ли они меня догонят - бегал-то я хорошо.
Промоина, в которой пряталась Володина группа, была уже недалеко, когда справа раздался еле слышный шорох. Я мгновенно обернулся и сквозь листву встретился с взглядом холодных серых глаз. Уже в следующее мгновение я бежал назад, к берегу, продираясь сквозь кусты и уклоняясь от веток. Было слышно, как и справа и слева кто-то отчаянно ломится сквозь кусты, мне наперерез. Вот чёрт! Засада! На пути возник один из парней. На моё счастье, не самый крупный из них. Мы были разделены несколькими стволами тальника, и он уже протягивал руки, чтобы схватить меня. Набегая на перехватчика, я без затей схватил один из стволов гибкого тальника и, наклонив его своим весом на бегу вперед, ударил "перехватчика" стволом в лоб. Удар был скорее неожиданный, чем сильный, но протянутые руки исчезли из поля зрения, и я, не останавливаясь, продолжил отступление к реке. Вскоре я уже нёсся по песчаной полоске вдоль берега, а навстречу, из прибрежных кустов, наперерез вываливался ещё один из парней. Сзади слышались звуки погони, но оглядываться было некогда. Этот противник был покрепче, да и времени не было задерживаться. Я сделал вид, что хочу пробежать между ним и прибрежными кустами. В спешке он поймался на трюк, и повернул к кустам. Но я в последний момент свернул влево, как это делают игроки в регби для быстрой смены направления движения, ставя ногу как бы под себя вбок, и так мы разминулись. Теперь путь был свободен, и я помчался вдоль самой кромки воды, зная, что песок там наиболее плотный. Погоня, однако, не отставала. Обернувшись, я увидел, что первым за мной бежит главарь, следом за ним ещё трое, а дальше, заметно отстав, торопится "перехватчик", получивший удар в лоб веткой тальника.