Фракс и оракул
Шрифт:
Оглядываюсь на Гурда и Макри - видно, что они оба заворожены видом богатства, что изливается из кошеля Лисутариды к ногам Верховной жрицы. Когда поток наконец стал иссякать, уголки ее губ слабо приподнимаются. Слишком слабо для того, кого только что осыпали грудой золота, серебра и драгоценных камней.
– О, вы столь щедры.
– Это знак почтения к богине Витине, ее пророчествам и к вам, Верховная жрица.
Лисутарида вновь кланяется, как и Ибелла. Думаю, с уверенностью можно сказать, что Лисутарида лукавила, заявляя, будто бы мало интересуется старой верой. Первейший
Верховная жрица воспринимает все это с невозмутимостью, хотя в глазах юной жрицы, стоящей рядом, я определено уловил блеск. Не могу ее осуждать. Это изрядная гора сокровищ. Юная жрица поднимает серебряную чашу с декоративного позолоченного столика и передает Верховной жрице.
– Мне известно, что у вас мало времени в запасе, Лисутарида, ведь ты же теперь военный вождь, - говорит Верховная жрица.
– Желаешь обратиться к мудрости богини?
– Да, о Верховная жрица.
По-видимому, наконец-то мы переходим к делу. Мне любопытна церемония, хотя я и испытываю некоторое беспокойство. Если она включает в себя ритуальные песнопения и пляски, удовольствия мне это не доставит. Если придется распевать гимны, то Макри уж точно такое не выносит. Гадаю, что Макри и я тут забыли. И Ханама, и Гурд. Мы подрядились просто помочь. Мы и не собирались ни к кому обращаться.
– Не стоит ли нам обождать снаружи?
– отваживаюсь я.
Пожилая Верховная жрица впервые удостаивает меня взгляда.
– Оракул пророчествует всем.
– Да чего там, мы просто сопровождали...
– Оракул пророчествует всем, - повторяет она, ставя точку в беседе.
Гурд рядом со мной выглядит сконфуженно. Северный варвар и в лучшие времена не жаловал волшебство и чувствует себя неуютно, будучи вовлечен в любого рода магическое действо. Я тоже отношусь к этому с прохладцей, хотя и задумываюсь, не удастся ли обратить это себе на пользу. Быть может, жрица сумеет направить меня на верный путь, указав на победителей в гонках колесниц? Полагаю, бега в Симнии по-прежнему проводятся, несмотря на войну.
Наша четверка - Макри, Ханама, Гурд и я - пристроились в хвосте. Жрица Витины дает знак двигаться, и мы неохотно повинуемся.
Макри шепчет мне в ухо:
– Не верю я в оракулов.
– Да и я тоже. Разве что предрекут чего хорошего. Вот только они никогда ничего хорошего не пророчат.
Мы гуськом бредем следом за жрицами.
– За ответы придется платить?
– спрашиваю я.
– Я не взял с собой денег.
Лисутарида бросает на меня враждебный взгляд. Отвечаю ей тем же. Может, она и полна религиозного рвения к своей разлюбезной богине, но я-то не подписывался на визит к оракулам. Меня не запугать благоговением перед храмом, который год от года явно загребает себе имущество легковерных прихожан. У меня все еще стоит перед глазами золотой водопад, порожденный Лисутаридой.
– Пожалуйста, сохраняйте тишину, не мешайте Верховной жрице, - просит ее помощница. Мы замолкаем. Верховная жрица, сверкая мантией, выстраивает нас в линию перед собой. Она отхлебывает из серебряного кубка в руке. Уж было подумываю, что она впадет в транс
– Многая смерть, - произносит Верховная жрица. Поворачивается, шагает к Гурду и таращится ему в глаза.
– Многая жизнь.
Гурд испытывает облегчение. Что бы оно ни значило, это не звучит слишком скверно. Верховная жрица останавливается снова, уже перед Ибеллой.
– Опасайся одной лишь отравы.
Она поворачивается к Макри, и возникает заминка. Довольно длительное время она пожирает Макри глазами, будто сомневаясь, что с ней делать. Это как раз понятно. Макри своим чудачеством, вероятно, способна привести в замешательство любую почтенную жрицу.
– Счастливая или же несчастная королева, - наконец изрекает она.
Сдерживаю рвущееся из меня насмешливое фырканье при мысли о королеве-Макри. Мое доверие к оракулу стремительно исчезает. Вся эта затея была идиотской с самого начала. Мне бы хотелось, чтобы она просто напророчила чего-нибудь Лисутариде и мы бы смогли свалить отсюда. Жрица предстает перед Коранием Точильщиком. Он до невозможности раздражителен и вздорен, но в здешней обстановке выглядит умиротворенным. Это лишний раз показывает, насколько сильно Гильдия волшебников поддалась чарам этого культа. Какое легковерие.
– Блистательное окончание.
Кораний не реагирует, хотя это звучит не как самое величайшее пророчество для человека. Все зависит от того, когда настанет конец. На протяжении всего я переминаюсь с краю, надеясь, что жрица обойдет меня вниманием. Если дам понять, что на самом деле я не из тех, кто наслаждается прорицательными штучками, возможно, она просто пройдет мимо. К сожалению, она останавливается передо мной. Мне не нравится ее взгляд. Думаю, таким взглядом она намекает, что нужно раскошелиться. Она глазеет на меня несколько секунд и выдает следующее:
– Ты бросишь щит и сбежишь.
– Чего?
Она отворачивается, собираясь уйти.
– Что это значит?
– требую я ответа.
– Обвиняешь меня в трусости?
– Тишина в храме!
– со злостью кричит Лисутраида.
– Но она сказала...
– Тишина!
Озлобленно пялюсь на нашего военного лидера и на спину Верховной жрицы, когда та шествует прочь. Как они смеют давать мне такое оскорбительное пророчество. Когда мы окажемся снаружи, я выскажу несколько резких словечек насчет всего этого фарса.
Жрица наконец достигает Лисутариды. Подозреваю, она приберегла это напоследок. Оракулы всегда любят держать слегка в напряжении. Шарлатаны, вот они кто. Она пристально вглядывается в Лисутариду. Впервые веки Верховной жрицы смежаются. Она держит глаза закрытыми около тридцати секунд и, наконец, распахивает их.
– У богини Витины важное известие для тебя, Лисутарида Властительница Небес.
Мы ждем, а я так в особенности.
– Но еще не время. В должный момент ее пророчество достигнет тебя.