Французская защита
Шрифт:
Девушка задумалась.
— Нет, вряд ли. Хотя мне позавчера приснился странный сон.
— Опять сон? Как в Италии? О чем?
Симона кивнула головой и тихо произнесла:
— Как будто мы с тобой плывем на яхте в большом море, по-моему, рядом с Ниццей. И я вижу под водой огромную серую тень… Словно подводная лодка преследует нас.
Виктор заглянул в глаза Симоне.
— И что?
— Потом эта лодка будто взорвалась. Мы чуть не упали за борт, а вокруг всплыло много рыбы, и почему-то зеленые бумажки, похожие на доллары.
— Надо же,
— Ты фантазер! — улыбнулась Симона. Потом взглянула на часы и воскликнула:
— Мне пора на встречу в фирму Sagem! Не дай Бог, пробка будет по дороге, заболталась я с тобой!
На следующий день Одинцов, проводив в аэропорт Симону, поехал в клуб мадам Шодэ. Там они договорились провести первую встречу с Яковом Буреем, чтобы обсудить круг вопросов, которые интересуют претендента.
— Ты играешь дебюты, досконально им изученные! — с ходу заявил Яша.
— Что, если нам попытаться изменить репертуар? Хотя бы частично?
— Например? — Виктор внимательно посмотрел на своего помощника.
— Вот смотри… Ты черными играешь «сицилианку». И он — тоже. Всю жизнь. Познания чемпиона в ней, я думаю, гораздо больше твоих…
— Ты уверен? — усмехнулся Одинцов.
«Знал бы он, сколько миллионов вариантов хранятся в электронной памяти «СиМы», — весело подумал Виктор.
— Уверен! — вытаращив и без того выпуклые глаза, выпалил Бурей. — Он не одну уже книгу выпустил по этому дебюту!
— Ну и что? Игра не заканчивается в самом начале, — возразил Одинцов.
— Вот с ним как раз и заканчивается! — эмоционально воскликнул Яша. — Если прихватит какой-нибудь новинкой-разработкой, — пиши пропало! До эндшпиля не дотянешь, заклюёт в миттеле [41] !
— Ну, это мы еще посмотрим! — снова засмеялся претендент. — Просто с ним нужно играть так, словно это не чемпион, которого все боятся, а один из равных тебе. Вот и всё.
41
миттель (жаргон.) — миттельшпиль, середина игры
— Легко сказать, — пробурчал Яша, — трудно сделать. Я сколько видел, как перед ним пасовали самые закаленные турнирные бойцы! Матч на первенство мира — это совсем другая штука! Испытание нервов, прежде всего! У кого они крепче, тот и выигрывает!
— Я думаю, у меня они будут покрепче! — Одинцов развеселился, вспомнив, какие «нервы» имеются у железной электронной машины.
— Посмотрим… посмотрим… — недовольно пробурчал Бурей. Ему не нравилась самоуверенность русского игрока. Ему вообще не нравился Одинцов. В некоторые моменты Яша признавался себе, что люто ненавидит этого выскочку. Но жажда срубить приличный куш пересиливала все эти эмоции, и он умело гасил их, прятал вовнутрь.
— Итак.
— Предлагаю черными на е четыре — французскую защиту. Ты иногда играл ее, я видел.
— Да, было дело. Но не слишком пассивно будет выглядеть этот дебют?
— Ничего. В самый раз. Тебе главное — лишить его основного козыря. А именно: умения разыгрывать динамичные позиции. Которых в «сицилианской» — тьма. А здесь, во «французской», гораздо больше статики. Понимаешь?
— Возможно… — задумчиво проговорил Одинцов, — а белыми что?
— Белыми? Начинать иногда не только с е4. А попробовать закрытые дебюты. На дэ четыре он играет староиндийскую. А я уж там собаку съел, должен знать по моим партиям! — хохотнул Яша. — Там тебе столько новинок могу показать! Ждут, не дождутся своего часа!
— Интересное предложение. Надо подумать…
— И нечего думать! Он от тебя ожидает только е четыре! А ты ему — раз! И систему Авербаха в староиндийской! Вот поскрежещет зубами чемпион, точно говорю! — Яша развеселился не на шутку, отчетливо представляя, как в шахматной прессе замелькает его имя, когда комментаторы будут подробно разбирать ход поединка, припоминая роль секундантов при выборе дебютных схем.
В этот момент мимо столика прошел человек в черных очках. Его фигура показалась Бурею знакомой, он мельком взглянул на нового посетителя клуба мадам Шодэ и снова продолжил разговор с претендентом. Владимир Быстрицкий неторопливо присел рядом с шахматным столиком, за которым в задумчивости сидели два седовласых француза, и стал наблюдать за игрой.
Одинцов договорился со словоохотливым помощником, что готовиться к матчу они будут на нейтральной территории.
— Я сниму на месяц номер в отеле, здесь рядом. И мы будем встречаться в полдень по понедельникам, средам и пятницам. Я позвоню, в каком именно месте. Устраивает?
— Конечно! — Яша был доволен неплотным графиком новой работы. Помнится, перед Аргентиной претендент буквально «заездил» Бурея, заставляя того работать над репертуаром ежедневно, часов по 5–7, без всяких выходных.
— Тогда до встречи!
Они обменялись рукопожатиями, и Одинцов покинул клуб под комплименты нестареющей мадам Шодэ. Яков остался поиграть в блицтурнире. На радостях он выиграл первый приз, всего тысячу франков, но и это в данный момент были для него весомые деньги.
Бурей выходил из клуба, улыбаясь своим мыслям.
«Эх, получу гонорар от Одинцова, сниму хорошую квартиру, и, быть может, даже женюсь! Будет тот выигрывать по ходу, попрошу не пять, а все десять процентов! Это целых триста тысяч баксов! Вот разойдусь тогда!» Он, естественно, не замечал, как мужчина в темных очках и сером плаще, засунув руки в карманы, не спеша, шагал за ним по тротуарам Монтмартра.
Виктор читал подаренную Василием Петровичем книгу о биографии барона Врангеля, как в прихожей раздался звонок.