Франсуа Винсент
Шрифт:
Его любимой забавой в детстве была игра с консервной банкой. Дети бросали свои палки, как в городках, в жестянку, стоящую поодаль. Кто собьет, становится на ее защиту, и потом, если коснется противника, тот убит. И так можно убить всех, если умеешь фехтовать. То есть, обыкновенное фехтование. Обыкновенное? А почему он был лучшим в этой игре? Он что, учился фехтованию? А его руки откуда-то знали все эти выпады и движения?
А эти лошади? Он всегда смотрел на них и думал, что с первого раза сядет верхом и сразу поедет. И однажды сел. Ему хотели объяснить, как трогать с места, как останавливать. Хотели провести первый раз за узду. Но было поздно -
– И это факты?
– спрашивал он себя.
– Это полный бред! А то, что он уже целую неделю не мог думать ни о чем другом - это тоже бред? А то, что в день, когда такое важное дело решалось там, в Москве, дело, на которое он работал последние полгода, а теперь улетал, это что? И только вспоминал тот замок, герб на башенке и особенно тот маленький старинный дом напротив. Кто там жил? Пока он не прояснит все, не успокоится.
И теперь он летел туда, чтобы ответить на все эти вопросы.
13
На этот раз он остановился в лучшем отеле Ла Веллы - столицы княжества Андорра. Не стал добираться до нее сам - заказал трансфер. Машину завтра возьмет в аренду прямо здесь, на горе. Конечно, можно было прилететь прямиком в Тулузу, но почему-то решил пока держаться подальше от тех мест. И насколько его тянуло туда - настолько же он волновался и опасался чего-то. Сначала подумал, что прямо сегодня и отправится. Но снега навалило столько, что добрался до отеля лишь к вечеру. Водитель поднял его чемодан в номер, а он сам пошел гулять по городу, вытянутому по дну длинного горного ущелья.
Вокруг сновали люди с лыжами на плечах, ехали машины, забитые снаряжением. Лыжный сезон начался.
Сейчас никаких лыж - завтра он съездит туда, все выяснит, поставит для себя точку и закончит этот бред, а потом будут лыжи. Может даже перелетит в Альпы. Трус!
– подумал он.
– Чего ты боишься? Зачем куда-то бежать? Получай удовольствие от жизни. Ты на курорте. Но он почему-то волновался, предвидя эту поездку, сам не понимая почему.
– Завтра съезжу, а потом лыжи в руки, себя в охапку и на гору.
Наутро у ворот отеля его ждал автомобиль. Водителя теперь он не взял, подумав, что это дело он должен закончить один на один. И вот уже спускается с заснеженных гор по жуткому серпантину в долину.
Насколько в Испании была короткая и легкая дорога в эти горы - тоннель за тоннелем - настолько же тяжело было спускаться с этих гор здесь, на территории Франции. Поворот за поворотом, где-то знак предупреждал о нем, а где-то приходилось только догадываться.
– Дикие места, - подумал он. Но вон уже развернулось перед ним полотно этой бесконечной зеленой долины, и он, словно ребенок, уже не мог не замечать красоты этих мест. И то ощущение, которое, схватило его за горло и, преследуя, не отпускало всю ту прошлую неделю и гнало сюда, наконец, оставило его в покое. Оно осталось там, позади, за горами, в аэропорту, в Москве, в его офисе. А здесь он снова дышал глубоко свободной грудью, и уже не помнил ни о чем. Просто спускался куда-то вниз, в бесконечность долины, зияющей вдалеке неизвестностью и пахнущей удивительным ароматом французской провинции…
С удивлением заметил, что совсем не пользовался картой. Этот навигатор засел где-то в его голове и направлял машину на северо-восток, где уже не оставалось
14
Машину он бросил прямо посреди булыжной мостовой. Посмотрел на старый разрушенный замок, о котором, наверное, знал все. Герб с литерами FV был на месте и, глядя на него, он почувствовал какую-то уверенность. Почти как в своем офисе, - подумал он, - где был, как у себя дома. Но сейчас его притягивало туда, за эту ограду напротив, где он должен был что-то разыскать… увидеть… понять… и остановить это наваждение…
Сегодня там не было никаких признаков жизни, и он пошел вдоль старого забора, ища хоть какую-нибудь лазейку. Наконец, не выдержав, перелез через эту каменную ограду, пролеты которой оплетали старые чугунные лепестки узоров и представляли собой несложную для него преграду. Огляделся, спрыгнув с него на траву. Он искал то, чего не знал сам. Стоял, смотрел на этот дом и, наконец, направился прямиком к нему.
И вдруг навстречу, из ниоткуда – из-за дома или из лучей этого яркого солнца, возникло очертание всадника, которое летело прямо на него, быстро увеличиваясь в размерах. И снова топот конских копыт!…
Лошадь остановилась всего в каких-то сантиметрах от него, а наездник, вернее наездница, едва удерживала свое упрямое животное. Он не видел этого лица. Ее голова загораживала ему солнце, и эти черные распущенные волосы обрамляли ее, переливаясь в ярких лучах.
– Что Вы здесь делаете? Это частная территория!
– ее голос был немного низким, настойчивым и не терпел возражений, требуя немедленного ответа. Он немного растерялся, но потом сделал шаг в сторону, чтобы лучше рассмотреть ее лицо. Это была очень молодая девушка, загорелая кожа придавала мужественность юной фигурке, а гасконский акцент делал ее голос еще более решительным. Он невольно залюбовался. Ее черные длинные волосы развевались на ветру, и он не мог оторвать от них своего взгляда. Нет, она не была красива. И, вообще, красивее русских женщин он не встречал. Но каждую француженку всегда выделяет какая-то мелочь, которая делает ее неповторимой. И эти две тоненькие косички по краям, которые она заплетала, наверное, чтобы волосы не закрывали ее лоб и глаза, делали ее совсем ребенком, милым и обаятельным. И поэтому, не будучи красивой, она была красива очень! Ему даже показалось на мгновение, что эта девушка кого-то ему напоминает…
– Месье, я повторяю свой вопрос. Как Вы здесь оказались?
– Простите. Я очень неловко махнул рукой, и мои часы отлетели сюда на Ваш газон, – нашелся он.
– Вы что там играли в гольф, и теперь ищете свои часы в доброй сотне метров оттуда?
Ему нечего было возразить.
– Может быть, попросить полицию помочь Вам поискать Ваши часы, которые, кстати, на Вашей руке? Или Вы обычно носите две пары?
– Нет-нет. Я уже их разыскал и удаляюсь.
Но он стоял и не мог сдвинуться с места…
– Месье, Вы уверены, что Вы удаляетесь?
Она издевалась! Она была на своей территории, и конечно ей было легче, чем ему, и она издевалась. Хотя делала это незлобно и даже с каким-то интересом и удовольствием, совсем его не боясь.
– Мадмуазель, сегодня очень жарко, я не рассчитал с одеждой и … не дадите ли Вы мне воды?
Она с удовольствием отметила его находчивость. Видимо, ей тоже стал интересен этот человек, и она не хотела так сразу его отпускать.
– Да, вашему наряду не достает только лыж и палок. С какой горы вы спустились?