Фрэнк на вершине горы
Шрифт:
И никто, никто тебе не поможет. А ведь прошло уже несколько месяцев с того дня, как она попросила своего морского родича привести к ней мужчину мечты: молодого, желательно смуглого, итальянского типа. Красивого, с тонкими чертами лица, без усов и бороды. Сладкоежку с хорошим здоровьем и стройной фигурой, высокого и сильного. С приятным и веселым характером, и обязательно чтоб не бабника.
Хотя вот Эрл тоже не казался бабником, а взял и влюбился в другую. Кто поймет этих мужчин? И ведь не лень им дурить головы
— Милочка, — позвала ее Дебора Милн, — смею напомнить, что мы ждем кофе вот уже десять минут.
Ах чтобы их! Ей осталось дочитать-то всего несколько страниц — хорошо бы дело закончилось не свадьбой, а апокалипсисом.
Звякнул колокольчик над дверью, Мэри Лу подняла взгляд и обомлела: перед ней стоял он. Нет, не так: перед ней стоял ОН. Подводный прадедушка выполнил заказ!
Сомневаться не приходилось, мысленная ориентировка полностью совпадала с оригиналом. Однако битая жизнью Мэри Лу все-таки подозрительно уточнила:
— Эм… здрасьте. А вы сладкое любите?
— Обожаю, — бархатно ответил он и озарился очаровательной улыбкой опытного покорителя сердец.
Надежда, которая за считаные секунды успела родиться и расцвести пышным цветом, с осенним шуршанием осыпалась к ногами Мэри Лу. Вы только посмотрите на эту улыбку! Да это же практически признание в серийном распутстве.
— У нас закрыто, — буркнула она, испытав к незнакомцу острую неприязнь за то, что он посмел заявиться и так сильно разочаровать ее.
— Ну-ну, дорогая, — сказала Фанни, которую Мэри Лу сразу и не заметила, ослепленная этим явлением. — Мы понимаем, что ты в последнее время не в духе…
— Не в духе? — вспылила Мэри Лу. — Это я-то не в духе?! Ну да, не в духе. Все лучше, чем разгуливать с этой твоей блаженностью… да у меня мурашки всякий раз, когда ты тут появляешься. Бога ради, Фанни, ты же похожа на резинового пупса с болванчиковой мордашкой!
Милны ахнули, из подсобки вынырнул Кенни, который притащил муку и сахар, вырос перед Мэри Лу, загораживая собой Фанни. Она возвышалась над ним, как дерево.
— Не стоит расстраивать Фанни, — мягко, но твердо произнес он, и в его глазах появилось что-то стальное, предупреждающее.
Ну конечно! Фанни нельзя расстраивать, потому что когда Фанни расстраивается, то расстраивает всех остальных тоже. А Мэри Лу расстраивать можно, ведь она безмолвна, как рыба.
Красавчик выступил вперед, жадно разглядывая витрину с выпечкой. Их ссора не могла отвлечь его от аппетитных пирожков и пышного торта. Так смотрит на еду только очень голодный человек. И Мэри Лу немедленно устыдилась: что значит ее личная драма, если из-за этого кто-то может остаться с пустым животом.
— Простите, — виновато пролепетала она, — выбирайте, что вам угодно. За счет заведения!
— Ах это, — он прямодушно взглянул на нее. — Очень мило с вашей стороны, ведь
— У него есть крылышки, — в качестве веского аргумента поддакнула Фанни.
Крылышки!
Мэри Лу ощутила головокружение, как перед прыжком воду с большой высоты.
— Может быть, — прошептала она, не веря самой себе, — мне нужен официант.
Конечно, он был ей совершенно не нужен. Пекарня и денег-то никаких не приносила, зарабатывать приходилось на кулинарном блоге.
Но все же ее дела были не настолько плохи, чтобы отказать в помощи отчаявшемуся циркачу.
— У меня есть свободная комнатка на втором этаже, — невероятно гордясь своей щедростью, добавила она, — совсем крошечная, но ведь это лучше, чем ничего.
Все вокруг будто исчезло, пока Мэри Лу смотрела прямо в жгучие глаза незнакомца, но тут раздался резкий голос Деборы:
— Ну а теперь я наконец получу свой кофе?
Глава 02
Невыносимая Бренда и сварливый Джон внимательно наблюдали за альпаками.
— Странно это, — сказала она.
— Очень странно, — согласился он.
— Могу поклясться, что вчера было четыре черных и шесть белых.
— А сегодня наоборот.
Они замолчали, глубоко задумавшись.
— Но альпаки не могут ни с того ни с сего менять цвет, — спустя долгое время сказала она.
— Совершенно точно не могут, — согласился он.
Перемирие настигло их совершенно внезапно, посреди затянувшейся привычной войны. На этот раз поводом для столкновения послужили их приемные дети. А случилось вот что: в одно прекрасное утро Бренда распахнула шторы в своей спальне на втором этаже и к своему ужасу обнаружила малышку Жасмин, кувыркавшуюся в воздухе прямо за окном.
Оказалось, что крошка Артур проснулся на рассвете и прокрался в соседний дом, чтобы поиграть с девочкой. Дыркой в заборе обычно пользовались Джеймс и Одри, которые то и дело юркали друг к дружке. И вот малышовое поколение открыло второй фронт, направив свои сандалии по проторенному пути.
Крошка Артур был хорошим мальчиком, вся беда была в том, что от его взгляда по кухне мельтешили тарелки, а садовые грабли Бренды однажды оказались на дереве. И вот теперь он решил подкинуть в воздух Жасмин.
Бренде понадобилась вся ее мудрость, чтобы не начать орать. Вместо этого она спустилась вниз со всей прытью, на которую ее старые кости были способны, и принялась ласково уговаривать Артура вернуть Жасмин на землю.
Орала она позже — сначала на Джона, а потом на Тэссу. В основном о том, как можно было доверить Артура такому дряхлому болвану.