Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1

Мимоход

Ричсон принял условие.

Взрослые же маги — оба решили закруглить бессмысленный конфликт.

* * *

Караван, движущийся в сторону Гор Демонов.

От лица Лиры Скайранд

— Не-не-не, с таким мышлением ты просто ограничиваешь себя, — всё ещё настаивал Хейст, одновременно рассматривая сорванный около реки цветок.

Цветок тёмно-синий, почти фиолетовый,

с бархатистыми лепестками, узкими и плотно поставленными — смотрящими ровно наверх.

Пошло уже начало второй недели, за время которой Хейст, к её недовольству, проводил слишком много времени с теми двумя авантюристами… самозванным рыцарем по имени Демьянполь и его другом, здоровяком, что предпочитал отмалчиваться.

Собственно, и сорвать этот цветок Хейст решил после разговора с ними.

— Я всего лишь сказала, что человек неспособен использовать заклинание таким образом, — оправдалась спокойно идущая рядом с ним Лира.

Грейвуд был где-то в арьергарде, а они в последнее время предпочитали проводить больше времени в разговорах друг с другом. Путь всё же был скучным до предела…

В этот раз Хейст заявлял, что при наличии достаточного уровня контроля, мощи маны и количества оной, человек может провести атаку на сотню-другую метров*. Крайне маловероятно: даже её дедушка, Южный Медведь, в своих воздушных атаках обычно работал в радиусе пятидесяти-семидесяти метров!

Если в то, что какой-то умелый мастер может использовать сразу два заклинания одновременно она уже верила, то в такое… это уже было сложнее. Как вообще можно удержать контроль и поддерживать в разуме точную визуализацию магии, если она за сотню метров от тебя?

— И всё же, в теории это возможно, — произнёс он, вздохнув.

Цветок улетел куда-то в придорожные, по-северному шипастые кусты.

Никакой романтики, чтоб его! Эту черту Хейста Лира не слишком любила.

Раз уж она не отшивает его по вечерам, когда он приходит к её палатке с желанием провести время за лёгким флиртом — мог бы и догадаться сделать красивый жест, раз уж полез к мёрзлой реке за цветами.

Даже если это было бы совершенно бесполезно — главное ведь отношение, а не суть.

— Только в теории.

— Что же, это твоё мнение, — легко пожал он плечами.

Они шли молча, пока Лира не решила поднять ещё один вопрос:

— Слушай, а зачем тебе нужен был цветок?

— Слышала про «Мерцающих Северных Пчёл»? — вопросом на вопрос ответил он.

Лира не знала.

Как оказалось, это были пчёлы эндемики* крайнего северного региона, куда они и направлялись. Они обладали синеватым, отлично отражающим свет хитиновым панцирем, были крупнее обычных пчёл и в основном обитали в горных пещерах и расщелинах рядом с «Справедливым ручьём», который так-то являлся крупной, полноводной рекой, чьи воды, как заявляли

местные, были «тяжелее чистой». Но всё ещё оставались питьевой.

Ульи пчёлы строили из горного воска, смешанного с пыльцой местных цветов, из-за чего их соты имеют синеватый оттенок. Собственно, предпочитают они как раз цветы «Сны горных духов».

— О, но эти цветы — не просто колокольчики, друзья мои! — внезапно раздался позади них звучный голос, и Лира, не оборачиваясь, мысленно закатила глаза.

Как бы она того не хотела, эту двойку авантюристов, довольно сильную, к слову, брат всё же нанял. «Государство покрывает расходы» — говорил он. А ей терпеть, когда Хейст засиживается с ними, разговаривая о чём-то явно подозрительном!

Демьянполь шагнул вперёд, широко раскинув руки, будто собирался обнять весь горизонт. Его плащ (слишком лёгкий для северного ветра, но, конечно, «рыцарский») развевался театрально.

— Они — врата! Занавес между миром яви и тем, что прячется за краем снов. Днём они спят, да — но лишь потому, что их истинная суть раскрывается под звёздами. Видели бы вы, как они дрожат на ветру, будто шепчутся с луной!..

Хейст приподнял бровь, явно борясь с улыбкой. Она же скрестила руки:

— Ты хоть раз их видел?

Демьянполь, не смутившись, приложил руку к груди:

— Видел ли я? О, миледи, я чувствовал! Однажды, в ночь полнолуния, я стоял у ручья, и… воздух вокруг наполнился таким ароматом, что мысли мои поплыли, как осенние листья. А потом — о, потом! — мне показалось, будто сама гора заговорила со мной шёпотом этих самых цветов!

Именно поэтому Лира не хотела, чтобы его друг общался с этими нар… авантюристами. Они явно предпочитали алхимию посильнее простого алкоголя. А узнав, что Хейст был алхимиком, скажем так, с открытым к экспериментам разумом…

Тем более уж слишком яро, со всей самоотдачей Хейст погрузился в разговоры с ними. Услышав те обрывками, она периодические улавливала упоминания чего-то, явно связанного с алхимическими процессами и всем таким. И хуже всего дальше «дружеского совета», который идиот игнорировал — она помочь не могла: не те у них отношения ещё.

— И что же она сказала? — невозмутимо спросил Хейст.

— 'Что я — ужасный лжец", — неожиданно вставил здоровяк, молча шагавший сзади.

Демьянполь фыркнул, но тут же парировал:

— Нет, мой грубый друг! Она сказала: 'Демьянполь, прекрати выдумывать — или пчёлы съедят твой язык!"

Лира выразительно фыркнула. Хейст с улыбкой хмыкнул.

— Ладно, оратор, — Лира махнула рукой, — Если они и правда такие волшебные, почему ты до сих пор не набрал их мешок и не продал алхимикам за годовой доход?

Демьянполь вдруг стал серьёзен. Даже его голос потерял театральность: