Фронт без линии фронта
Шрифт:
посмотрел на желто-черный километровый столб возле шоссе: "До Берлина 30
километров". Дорога была пустынной. Да и кто бы сейчас обратил внимание на
одинокий военный фургон у обочины и офицера возле него. Мало ли что? Может
быть, водитель вышел осмотреть груз или проверить скаты.
Либель захлопнул заднюю дверцу крытого грузового фургона. Вот же
угораздило этого капитана: прошел весь Восточный фронт, несколько операций в
тылу у русских -- и на тебе!
фронта. Судьба? Обер-лейтенант задумчиво стянул с рук узкие замшевые
перчатки и сел в кабину. Вставил ключ зажигания.
Но куда же все-таки ехать? Сколько сейчас времени? Всего половина
первого. Значит в запасе остается максимум час -- полтора.
Обер-лейтенант Либель вспомнил все события этого утра с самого начала.
Около девяти его вызвал непосредственный начальник -- руководитель одного из
отделений Центра военной разведки подполковник Мельтцер. Рядом с ним у
стола, над которым висел большой портрет Гитлера, сидел знакомый Либелю
офицер службы безопасности "СД" Иоахим Клетц, "чертов полицай", как называл
его про себя обер-лейтенант. Бывший инспектор из уголовной полиции Гамбурга,
Клетц в последние месяцы сделал неплохую карьеру.
Еще совсем недавно он служил в подземной резиденции Гитлера под зданием
имперской канцелярии. Команда, ведавшая безопасностью фюрера, состояла из
бывших детективов уголовной полиции. На этот ответственный пост
штурмбаннфюрер сумел попасть благодаря "решительности и арийской
непреклонности", которую он проявил в борьбе с белорусскими партизанами. У
Клетца не было бы никаких серьезных шансов на дальнейшее выдвижение, если
бы...
20 июля 1944 года в личной ставке Гитлера "Волчье логово", за сотни
километров от Берлина, грянул взрыв. Полковник фон Штауффенберг, участник
заговора высших офицеров и генералов вермахта, пронес в портфеле бомбу
замедленного действия. Она взорвалась во время оперативного совещания. Сам
Гитлер отделался нервным потрясением, однако многим эсэсовцам и офицерам
службы безопасности "СД" эта история принесла немалую пользу. С того дня
Гитлер окончательно перестал доверять даже своему генеральному штабу и
центру военной разведки -- абверу. По его приказу "СС" и "СД" были
поставлены над всеми военными ведомствами.
Вот тогда-то штурмбаннфюрер Клетц, получив к своему чину добавление
"обер", и появился как "чрезвычайный уполномоченный" "СД" в абвере, в отделе
"Заграница". Именно в этом отделе давно и благополучно служил обер-лейтенант
Либель, отрабатывая свое право не быть посланным на
Способности бывшего полицейского инспектора в роли соглядатая
развернулись в полной мере. С самого первого дня Клетц стал подозревать в
измене всех, начиная с начальника отдела подполковника Мельтцера и кончая
вестовыми. Оберштурмбаннфюрер совал свой перебитый где-то в гамбургских
трущобах нос во все дела, выискивая "шпионов". Внимание бывшего сыщика
привлек и исполнительный обер-лейтенант Либель.
Обязанности Либеля были довольно сложными. Они требовали ловкости и
умения заводить и поддерживать нужные знакомства. Он должен был, как говорят
немцы, "проходить сквозь стены", потому что его функции не всегда
укладывались в рамки служебных инструкций и предписаний. По долгу службы он
встречал и расквартировывал в Берлине секретных агентов абвера перед их
отправкой в русский тыл и, как доверенное лицо разведки, ведал снабжением их
деньгами, документами и даже гардеробом.
Добыть квартиру, продовольствие, одежду в Берлине в то время, осенью
1944 года, было нелегко. Но надо сказать, что обер-лейтенант справлялся со
всем этим неплохо. Подполковник Мельтцер был им доволен.
– - Мой Либель в Берлине может все, -- говорил он офицерам абвера.--
Если вам нужны гаванские сигары или подлинный головной убор полинезийского
вождя, он и это достанет! Кроме того, у него огромные связи -- там...
– - При
этом Мельтцер делал значительные глаза, указывая в потолок. --Немножко
легкомыслен. Да это и понятно: старый холостяк, со странностями. Но
абсолютно преданный и знающий человек. Между прочим, он рисует -- и совсем
недурно, -- я видел несколько его картин. Наверное, их хватило бы на
небольшую выставку.
Вот с этих-то картин и начался конфликт Либеля с Иоахимом Клетцем.
Вскоре после появления оберштурмбаннфюрера в отделе "Заграница", как-то
вечером он остановил Либеля в коридоре и, явно желая блеснуть знанием личных
дел сотрудников, сказал:
– - Я советую вам, господин Либель, в следующий раз составлять свои
финансовые отчеты менее поспешно. Я понимаю, это скучно, ведь заполнять
отчеты совсем не то, что рисовать картинки.
– - Он засмеялся, считая, что
пошутил.
Правда, финансовые отчеты никак не входили в компетенцию
оберштурмбаннфюрера "СД", но "проклятый полицай" лез во все.
Либель помолчал, а затем, когда Клетц кончил смеяться, ответил:
– - Интерес к живописи нисколько не мешает мне нести службу, господин